а в каких-то очень стильных черных масках на половину лица, без всяких финтифлюшек вроде золотой обсыпки или серебряных узоров.

Водитель застрявшей машины негромко ругнулся и начал вертеть головой, чтобы сориентироваться на местности, и увидел нас. Мгновенно выдернул из-за пазухи пистолет с глушителем. Его напарник, бросив взгляд в нашу сторону, раздраженно крикнул:

— Рыжий, брось! Валим отсюда, пока полиция далеко!

Рыжий, который был совсем не рыжим, а стриженным чуть ли не под «ноль», не сводя с нас глаз, ответил:

— Нас срисовали!

— Не дури, сказал!

Оглашая тишину парка с дороги, донеслись истошные завывания сирен. Видать, за преступниками шла серьезная погоня. В этот момент один из телохранителей Вероники не нашел ничего лучшего, как вступить в полемику с вооруженными людьми, вместо того чтобы увести княжну от опасного места. Но я их понимал. В России каждый подданный, владеющий оружием, просто обязан содействовать силам полиции и силовым структурам в задержании преступников. Это не закреплено законом, поэтому телохранители могли спокойно игнорировать опасность, которая не касалась их клиента. Но если выяснится, что вмешательство охраны могло существенно повлиять на ход ситуации и спасти людей, законники создадут очень и очень серьезные проблемы не только им, но и князю Елецкому.

Судя по воинственному пыхтению за моей спиной, Вероника тоже собралась вступить в героическую схватку, не понимая сути происходящего.

— Эй, парни! Бросили оружие на землю! — голос у рынды уверенный. — Давайте без глупостей!

Мне показалось, что на какое-то мгновение вооруженная парочка растерялась. Но лишь на мгновение, потому что напарник стриженного бросил сумку на землю, и как у него в руке появился пистолет — тоже, кстати, с глушителем, что навевало на определенные мысли — и без раздумий нажал на курок.

Все это походило на какой-то дурацкий спектакль. Эти парни, кто бы они не были — угонщики или бандиты — могли спокойно уйти, не обращая на нас внимание. В масках, с оружием — да кто на них прыгнет в здравом уме? Скорее всего, охрана княжны заставила их занервничать. Но даже в этом случае стрелять на поражение, когда перед ними двое подростков?

Каждый сам борется со своими страхами и сам решает, когда переступать через невидимый порог нерешительности. Свой страх я преодолел во время спасательной операции, когда волкодавы брали пана Богумила. Но что сейчас заставило меня шагнуть навстречу выстрелам? Я испугался за жизнь понравившейся мне девушки, которая могла себя защитить с помощью магии? Возможно. В голове была звенящая пустота — и ничего более.

Только это была глупость, несусветная глупость мальчишки, умеющего разрушать магию, но не умеющего останавливать обычную пулю на лету без стихийного доспеха или будучи в своем бронекостюме. В тот миг, когда я мог одним движением уйти с линии огня, у меня внутри вспыхнул адский огонь и понесся по артериям и венам, перегоняя кипящую кровь в энергию. Кажется, в голове у меня помутилось, какая-то плотная субстанция заполнила черепную коробку — и все, чему учил Куан, куда-то пропало.

Я резко выставил раскрытые ладони перед собой — и вокруг все поплыло, как если бы пришлось глядеть через искажающее пространство линзу, вздрогнуло и распалось на какие-то отдельные фрагменты. Три черные точки, летящие в меня, были смяты чудовищной силой, а невидимая волна концентрированной энергии докатилась до машины и отшвырнула ее на десяток метров назад, калеча газон и кустарники. Оба парня, к счастью, стояли чуть в сторонке, поэтому шуршащая в воздухе многотонная железяка не задела их, но все равно ударная волна смела как шахматные фигурки с доски. На периферии сознания зафиксировалась картинка, что они попытались закрыться доспехом! Такого просто не могло быть! Неужели угонщики — или кто они там на самом деле — одаренные? Дальше меня накрыло темнотой.

— Андрей! Очнись! — звонкий, взволнованный голос Вероники проникал в уши, больно царапал невидимыми коготками страха. — Да открой же глаза! Ну, пожалуйста!

Хлесть! Хлесть! По щекам чувствительно прилетело. Надо открывать, а то еще пощечин надают, которых я не заслужил. Лучше бы поцеловала! В глазах красная муть, постепенно исчезающая и раскрашивающая мир в яркие краски начинающегося дня.

Вижу Веронику, склонившуюся надо мной, телохранителей, один из которых разговаривает по телефону, а второй — с полицейским. А ведь я до сих пор не удосужился узнать имена охранников.

— Очнулся, герой? — мужской голос откуда-то сбоку. Еще один блюститель порядка в темно-синей униформе замаячил перед глазами. — Встать сможешь? Или Целителя вызвать?

— Не надо, — хрипло каркаю я, опираясь ладонями о землю. Медленно поднялся, поддерживаемый под руку Вероникой. Так приятно… — Жив-здоров. А что со злодеями?

— Убежали злодеи, — хмыкнул полицейский, невысокий полноватый крепыш. — Испугались тебя. Неплохо ты так машинами кидаешься, парень.

— Он княжич Мамонов, — как бы невзначай заметила Вероника, придерживая меня за локоть.

— Извините, княжич, — спокойно и без тени смущения откликнулся полицейский. — Может, вас подвезти до дома? Все необходимые показания можете дать позже. Вероника Владимировна уже рассказала, что здесь произошло, пока этого достаточно.

Я окинул взглядом поле боя. Покореженный седан лежал перевернутым вверх колесами, смятый невидимой гигантской дланью. Около него, сверкая сигнальными маячками, стояли две полицейские машины, суетились какие-то люди, опутывая черно-желтой лентой место недавней стычки. Потом посмотрел на Веронику.

— Без представителя Рода тебя не имеют права допрашивать, — уверенно произнесла девушка. — Борис уже позвонил отцу, он скоро будет здесь. Если хочешь, мы возьмем на себя право защиты.

— Спасибо, Ника, не нужно. У меня есть свой представитель. Сейчас немного приду в себя, созвонюсь с ним, — я еще раз поморгал глазами, больше всего опасаясь, что красная пелена вернется. Нет, все в порядке. Надо проанализировать, что это было как можно скорее. Вероятно, не рассчитал свои силы. Я же хотел лишь отбросить злодеев ментальным ударом, а получилось нечто иное: задержал пули и искорежил машину.

— Тогда прошу представителя вашего Рода прийти завтра в семнадцатый околоток Хорошевского района. А преступников мы обязательно поймаем. Далеко не уйдут. Район уже перекрыт. Всего хорошего, — полицейский козырнул и отошел, наконец, от нас.

— Ты как? — Вероника внимательно посмотрела в мои глаза.

— Нормально. Только больше не бей так по лицу. Чуть голову не оторвала. Ручка твоя весьма тяжелая.

Елецкая облегченно фыркнула, и не выдержав, рассмеялась:

— Если шутишь — значит, жить будешь. И спасибо, что защитил меня, — чуть тише добавила она. — Ты, Мамонов, конечно, безумец. Я бы ни за что не встала под пули без доспеха. Так что моя просьба в силе. Хочу, чтобы ты научил меня своей технике.

— Сие не от меня зависит, а от наставника, — смотрю