ваше величество. — вперед шагнул Монро. — Мы слишком мало знакомы со сьёреттой Маленой Шигар, но если будет на то ваша воля и ее желание, я хотел бы просить позволения ухаживать за сьёреттой Маленой в течении следующего года.

— Безродный? Простолюдин, даже не шевалье! Это недопустимо! — толпа придворных оказалась крикливей рыночной толпы.

— Действительно, не годится. — покачал головой король. — Как только мы выберем нового королевского секретаря, за заслуги по спасению жизнь герцога Гардеро, вам будет пожалован титул безземельного шевалье. После чего я дозволяю обратиться к сьёретте и ее почтенному семейству с просьбой разрешить ухаживания.

— Это больше, чем я мог мечтать, ваше величество. — сказал Монро, кланяясь и выразительно косясь на Малену. Та смущалась и краснела, Амелька хмурилась, папаша Шигар был задумчив, явно что-то подсчитывая в уме.

— Я! Мы, мы! Нет, я! Я!

Я вдруг с ужасом увидела, как к подножью трона ломятся наперегонки Гэмми с Омером. Они уже почти добрались, когда толпа раздвинулась и из нее вынырнул барон Мортен, первым оказавшись у трона.

— Ваше величество, я прошу вашего дозволения просить руки графини… — зачастил он.

— Ваше величество! — голос Вилье полностью покрыл и быструю речь Мортена, и возмущенные вопли его соперников. — Прошу прощения, что вмешиваюсь, но полагаю, речь пойдет о графине Редон.

Неторопливым шагом он двинулся вперед и застыл за моим плечом зловещей темной тенью.

— Графиня пользуется изрядным успехом у молодых сьеров королевства. — он окинул темным, непроницаемым взглядом застывших у трона соперников. — Но я хотел бы напомнить, что Редон — это не просто прелестная сьёретта… — короткий, даже небрежный поклон в мою сторону. — Но и весьма важное для Овернии графство, в котором, как нынче выяснилось, восемь лет скрывался опасный государственный преступник.

— Но мы же не знали! — я судорожно прижала ладони к груди.

— Вот именно! — внушительно кивнул Вилье. — Вы даже не знали! А он что угодно мог натворить. Например, продавать товары из Чащи в Гельвецию или Лутению.

Я старательно сохраняла невозмутимое выражение лица. Вот кто б разрешил какому-то груму с Гельвецией торговать! И без него разобрались…

— Потому я просил бы ваши величества обратить внимание, что выбор мужа для графини дело не столько частное, сколько государственное. Нам нужен человек, который сумеет обеспечить безопасность графства и восстановить поставки чащобных товаров в армию.

— Вынужден поддержать мастера Вилье. — вмешался Лерро. — Последние восемь лет у нас постоянная нехватка самых необходимых средств!

— Не представляю, кто может справиться с такой задачей. — голос Камиллы звучал с нежностью колокольчика, а на губах играла коварная улыбка. — Разве что… — она подалась вперед и улыбнулась еще коварнее. — Вы сами на ней женитесь, мастер Вилье?

Вскрик. Вскрик. Вскрик.

— Графиню? За безродного? Какой позор! Какой ужас! Бедная сьёретта! — и уже угасающим шепотом. — Наша новая королева не слишком любит графиню Редон…

— Графиня? — Вилье вопросительно склонил голову.

На меня смотрели со всех сторон — жалостливые, злорадные, презрительные и просто любопытные взгляды.

Я сжала кулаки… потом разжала… и снова стиснула.

— Если… если ваше величество вернет графству право экспедиций в Чащу… право монопольной торговли рода Редон… контракт с армией на десять лет… и освобождение от налогов хотя бы на пять… и дорогу, да, дорогу, от столицы до Редона с ответвлением на Чащу! То… то я согласна! — выпалила я.

— Да она попросту продает себя! — разочарованно выпалил кто-то.

— Зато очень и очень задорого. — солидно возразили ему.

Король сухо рассмеялся:

— Ищите выгоду в любой ситуации, да, графиня?

— На мне графство, ваше величество, и я за этим сюда приехала. — с достоинством возразила я.

— Пусть будет по-вашему! Новый начальник Тайной Службы Мартин Вилье, за заслуги перед Овернией получает разрешение на брак с наследной графиней Оливией Редон, личный титул безземельного шевалье и звание графа-консорта Редонского.

— Живите счастливо! — протянула Камилла и для всех… почти для всех… ее слова прозвучали откровенной издевкой.

Мы поклонились, Вилье словно невзначай согнул руку кренделем, я мгновение колебалась… но все же положила ладонь на сгиб его локтя. Чинной походкой благородной графской четы, одаренной за высокие заслуги, мы направились прочь. Перед королевским троном продолжало разворачиваться помолвочно-свадебное действо. Лейтенант официально посватался к сьёретте Мортен и получил ожидаемое согласие. Парочка придворных сьеров, то ли не участвовавших в попытке массового похищения невест, то ли рассчитывающих, что их не раскроют, посватались к Стеффе и Риссе и получили отказ. От трона обе горные баронессы уходили, держась за руки и лукаво переглядываясь, Стеффин отец смотрел на них совершенно растеряно.

Полковник предстал перед троном под руку с не юной, но весьма симпатичной вдовушкой. Амелька помрачнела. Саму ее выкликали трижды, разные сьеры — от богатого старика до почти нищего мальчишки в прыщах. На мальчишке младшая сьёретта Шигар полностью рассвирепела и швырнула в него туфлей. Его величество хотел разгневаться, но Камилла пошептала ему на ухо, и он расслабленным взмахом руки велел скандальной сьёретте убираться. Амелька удалилась, прихрамывая на босую ногу, и сразу же была ухвачена за ухо папашей Шигар.

Придворные сделали выводы из всего увиденного, и начали активно кланяться Камилле.

Одна пара сменяла другую перед троном, и либо уходили вместе, либо расставались у его подножья. Наконец поток отборных пар иссяк, и король подал Камилле руку, намереваясь представить свою королеву благодарным подданным. Хрустя подошвами туфелек по битому стеклу, ее будущее величество торжественно проследовала сквозь выбитые в драке двери на балкон.

С дворцовой площади раздался дружный рев толпы:

— Да здравствует король Андреас и королева Камилла!

— Я знал, что мои усилия не пропадут даром, и этот отбор ждет полнейший, невероятный успех! — раздался рядом умиленный голос.

Глядя в дверной проем на очерченные солнечным светом сверкающие силуэты молодых короля и королевы, сьер Арно прижал пухлые руки к груди.

— Это вы про зарезанных, съеденных вовкунами, или убитых во время бунта? — сквозь зубы процедила я.

— Это я про отбор, который дал Овернии достойную и благородную королеву. Ее будущее величество спокойная и терпеливая сьёретта, не то, что герцогесса! Вы бы знали, сколько я натерпелся! — Арно покрутил головой. — То еда ее не устраивает, то уборка, то снабжение комнат для отборных — будто все они королевами станут! И как не объясняй, что средства дворца не беспредельны, и слуг здесь хоть и много, но к каждой девице из провинции личную горничную не приставишь — не слушает! Вот пусть теперь мужниных адъютантов гоняет, а я при ее будущем величестве…

— Уж развернетесь. — вместо него закончила я. — Сьер Арно, вы всерьез полагаете, что королева станет сносить всё, что приходилось терпеть опальной графине?

Сьер управляющий