Однако на следующий день после прибытия Королевы страну постигла одна из самых страшных катастроф мирного времени – оползень разрушил мост в Тангивае. Экспресс Веллингтон – Окленд упал в реку Вангаеху, в результате чего погиб 151 человек. И все же именно королевское турне по-прежнему доминировало в заголовках газет. Позже Королева встретилась с выжившими в Тангивайской катастрофе и быстро переписала свое рождественское послание – в те дни, когда эти передачи шли в прямом эфире, – включив в него упоминание о том, что она скорбит по поводу «ужасного железнодорожного крушения, принесшего… трагедию во многие дома».

В Британии юный принц Чарльз и принцесса Анна также слушали, как их мать в конце этого неповторимого года коронации мягко упрекнула некоторых из своих взволнованных подданных.

– Кое-кто выражает надежду, что мое правление ознаменует собой новый елизаветинский век, – сказала Королева. – Честно говоря, я не чувствую себя моей великой предшественницей Тюдор, у которой не было ни мужа, ни детей, которая правила как деспот и никогда не могла покинуть родные берега.

В послании было немало высокопарных похвал в адрес Содружества, тех самых, которых с годами становилось все меньше. Королева сказала, что «так гордится» тем, что является главой «самой эффективной и прогрессивной ассоциации народов, которую когда-либо видела история». Через несколько дней Королева открыла демократически избранный парламент одной из самых эгалитарных наций на земле. Однако даже там, в современной Новой Зеландии, до сих пор существовало вопиющее неравенство. И не считавшая себя деспотом королева Елизавета не возражала против определенных моментов автократии, когда дело доходило до встреч с ее менее привилегированными подданными.

Новозеландская община маори хотела оказать Королеве самый радушный прием. Вайтанги – ответ Новой Зеландии на Раннимид, священное место, на котором Корона и коренные маори в 1840 году подписали свой договор. Тем не менее правительство разрешило лишь краткий прием в сокращенном виде. Еще один прием маори, среди кипящих грязевых гейзеров Роторуа, был неохотно расширен до присутствия 3000 человек (первоначально он был ограничен 200 гостями). Правительственные чиновники, ответственные за королевскую программу визита, решили, что у гостей не остается времени для посещения «марае», или места встречи короля маори в Турангаваэве. Что еще более важно, утверждали они, достойные граждане, но не маори, ждут гостей в другом месте. Тем не менее Королева хотела выразить свое почтение. 30 декабря власти, наконец, согласились, что она сможет задержаться у королевского комплекса маори на целых три минуты по пути в Гамильтон. Однако огромные толпы народу, собравшиеся у королевских ворот, поглотили Королеву и ее свиту, которых ввели в хижину короля маори для беседы. Воины и девушки маори танцевали на улице в честь гостей, оказывая им уважение.

– Это все было по-настоящему, честное слово, – вспоминала об этом много лет спустя фрейлина Королевы бывшая леди Памела Маунтбеттен.

Правительственные чиновники проявляли все большее беспокойство и беспрестанно поглядывали на часы.

– Нам говорили, что нас ждет официальная программа, что нам нельзя тут оставаться, что надо возвращаться, – рассказывала леди Памела.

В конце концов Королеве пришлось уступить своим советникам, но не раньше, чем она растянула свой визит с трех минут до семнадцати.

– Мы были так разочарованы, – добавила леди Памела. – Наконец, когда мы уезжали и пересекали мост, по реке спустились два огромных военных каноэ, каждое длиной в 30 метров и с сотней воинов. А мы отправились на очередную скучную официальную церемонию!

На всем протяжении королевского пути города соревновались в возведении самой впечатляющей приветственной арки. Некоторые выбрали шотландскую тему, отражающую происхождение многих новозеландцев. Город Папакура был украшен изображениями Эвереста на случай, если кто-то забыл сообщить Королеве, что она находится в родном городе сэра Эдмунда Хиллари, покорителя Эвереста. Неудивительно также, что вездесущей особенностью маршрута были овцы. Некоторые фермеры украшали свои стада красным, белым и синим. Только в Новой Зеландии, возможно, Королева и герцог могли повидать знаменитых стригалей овец. В Вайкато королевской чете представили прославленных братьев Боуэн, Ивана и Кена, которые демонстрировали им свое умение обращаться с ножницами. Не хочется ли герцогу попробовать, поинтересовались они.

– Нет, спасибо, – рассмеялся он. – Я могу промахнуться, а в этом турне нам уже хватит баранины!

Годы спустя газеты регулярно упоминали это замечание в списке «ляпов», которыми был известен герцог. А вот новозеландцы сочли это очень забавным.

Если в Новой Зеландии толпы были большими, то в Австралии, куда королевская чета прибыла 3 февраля 1954 года, они порой бывали просто громадными. На протяжении всего маршрута турне работали пункты первой помощи. В Кэрнсе за медицинской помощью после обрушения трибуны обратились 500 человек. Задача принимающей стороны, как всегда, состояла в том, чтобы учесть все разноплановые приоритеты. Каждый мэр хотел провести приветственную церемонию, запланированную еще в 1949 году, перенесенную на 1952 год, но в обоих случаях отмененную; каждый город тщательно подготовил и отрепетировал невероятно интересную культурную программу. Мельбурнский Herald присудил премьеру Квинсленда Винсу Гейру награду за скорость, так как он поставил рекорд, всего за 40 минут представив Королеве очередь из 260 человек. Как и в случае со старейшинами маори в Новой Зеландии, австралийская община аборигенов играла второстепенную роль, хотя они, как и все, жаждали увидеть Королеву. Появлялись сообщения о группах детей-аборигенов, отправлявшихся на автобусах за многие сотни километров, чтобы взглянуть на августейших гостей. Королева очень старательно упоминала «мои народы», произнося одну речь за другой, даже при этом она навлекла на себя гнев группы достойных граждан Квинсленда. Им показалось, что она слишком долго беседовала с группой островитян Торресова пролива, заставив ждать обычное стадо VIP-персон.

Доктор Джейн Коннорс откопала множество примеров сногсшибательного снобизма чиновников. В тасманийском городке Девонпорт учительница по имени Гвен Диксон провела несколько месяцев, путешествуя по всему региону и научив 2000 детей петь королевской чете мелодии из «Веселой Англии»[167] на местном стадионе. Узнав, что за свои хлопоты она будет представлена Королеве, Гвен даже купила для такого случая особое платье и перчатки. Затем в самую последнюю минуту ей сказали, что к Королеве отправятся местные чиновники, так как они настаивают, что их ранг выше, чем у простой учительницы и домохозяйки. Гвен не попала в очередь представленных Королеве. Однако после блестящего выступления своего хора она все же удостоилась признания. Когда королевский лендровер в последний раз объезжал стадион, автомобиль внезапно остановился. Герцог Эдинбургский вылез из машины, подошел к Гвен, пожал ей руку и сказал: