С тех пор, как мы с Маэлем познакомились, я чувствовала себя маленьким винтиком. Ничтожно крохотной деталькой, понятия не имевшей о большом целом, к которому она принадлежала, – к игре Маэля, его жизни и поискам Агады. Вдруг даже все тайны Маэля были малюсеньким винтиком, ведущим величайшую загадку моей жизни к какой-то цели?

* * *

Маэль так и не вернулся. Его кофе остыл, на улице начался дождь, а в небесах снова появилась звездная туманность. Гермес доставил меня домой. Пока мы ехали, я отправила Маэлю сообщение, в котором просила его, несмотря на весь гнев, ни в коем случае не связываться с Аидом. Написала об опасности, которую представлял владыка мира мертвых. Надеялась на его понимание. И получила немногословный ответ: Маэль извинялся за то, что ему нужно побыть одному. Я не злилась, хотя и была разочарована, что не могла проводить с ним больше времени. Однако новости сказались и на мне. Особенно мне не давала покоя пища для размышлений, подкинутая Гермесом.

Я вовремя спохватилась и попросила его высадить меня у станции метро. Гермес водил спортивную машину. На вид ему было около тридцати лет – слишком много, чтобы он подвозил меня до дома после свидания. Наш портье Фабрис общался с родителями, а у меня не было никакого желания играть в эту игру вопрос-ответ.

Гермес пообещал незаметно провести расследования и заверил, что я могу обращаться к нему в любое время суток, если что-нибудь случится. На своих крылатых сандалиях он мог примчаться ко мне в ту же секунду. Бояться нечего.

* * *

Мои эмоции так напугали Эванджелину, что она все это время не смела даже пошевелиться. Только в комнате она снова выползла, но не начала свой обычный облет. Ее усики поникли. Пока я утешала ее, мой страх отступил.

Родители, полагавшие, что я вернулась со свидания с Маэлем, приготовили для меня ужин. Где-то полчаса я смотрела с ними телевизор и притворялась нормальной.

Возвращаясь в комнату, я решила принять ванну в надежде, что горячая вода утомит меня. От Маэля не было ни слуху ни духу, а последнее сообщение, отправленное мной ему, до сих пор не доставлено. Я подозревала, что он в катакомбах. Может, встретил там друзей: Рафаэля, Клемента, Артура и Максима, своих «братьев-катафилов», как он выражался. Даже они за него переживали. Может, так он пытался развеяться. Я, видимо, для этого не подходила… Думать о таком не хотелось. Я вылила в ванну пол-литра медового геля. Запах меда всегда успокаивал. Зажгла несколько свечей, выключила свет и постаралась расслабиться. Это сработало.

После ванны, уже переодевшись в пижаму, я почувствовала приятную усталость. Достав свои учебники, я решила, что перед сном неплохо бы напрячь свои извилины. Это точно отвлечет от постоянных дум. И я не буду каждые две секунды заглядывать в телефон, проверяя, ответил Маэль или нет.

В десять я убрала учебники с кровати и погасила свет.

Маэль так и не объявился. Это расстраивало, но я не давала этому чувству взять верх. Он имеет право побыть наедине с собой. Ясно как день, что та новость выбила Маэля из колеи. Мне не хотелось злиться на него, но я сомневалась в его чувствах ко мне.

В темноте, жужжа, летала Эванджелина. Весь день она проспала и теперь была бодрой и полной сил. Включить свет и поиграть с ней? Хорошая мысль, но я слишком вымоталась. После игры с Эванджелиной заснуть мне, наверное, не удастся. Поэтому я закрыла глаза и сосредоточилась на мысли о том, что завтра будет новый день. Другой день с новыми открытиями. Другой день с освобожденным Маэлем. Другой день вместе с ним. Оно того стоит.

* * *

Среди ночи я вдруг проснулась. Маленькая настольная лампа отбрасывала на комнату длинную тень. Ложась спать, я точно ее выключила… И тут я увидела его. Он сидел в плетеном кресле, на которое я по вечерам бросала вещи. Он сидел там, как и прошлой ночью, и смотрел на меня в свете настольной ламы. Он аккуратно сложил мою одежду и оставил на маленьком прикроватном столике.

– Не смог заснуть, – голос у него был хриплым. Он не улыбался и выглядел немного виноватым.

– Это сон? – Во рту у меня пересохло. – В смысле, ты – плод моего воображения? Или все взаправду?

– Я же обещал, что больше такого не повторится, – снова без улыбки.

– Ладно. – Я приподнялась на кровати. – Как ты сюда попал? Мы ведь на шестом этаже.

– Через крышу.

Теперь возник вопрос, как он оказался на крыше и как спустился с седьмого этажа, не сорвавшись. Плюс как он разбил мое окно? И все это бесшумно?

– Мне лучше ничего не спрашивать, да? – вздохнула я.

Наконец его губы тронула легкая улыбка:

– Да.

В этот миг проснулась Эванджелина. Я услышала, как она взбудораженно замахала крылышками на подушке где-то за моей спиной, а затем мимо меня пролетел белый меховой шарик. Эванджелина порхала вокруг головы Маэля, исполняя что-то вроде радостного приветственного танца. Маэль рассмеялся – как же я любила его смех. Глубокий, негромкий, грудной, совершенно непринужденный.

– Эй, маленькая бабочка. Да-да… я тоже рад тебя видеть. Это здорово. Да, рад. Ты что-то слишком разволновалась. Час уже поздний.

Эванджелина сделала еще один круг, затем нырнула в длинные волосы Маэля и раздула их взмахами крыльев. Маэль зажмурился, продолжая смеяться.

Сев на кровати, я вдруг поняла, что на мне пижама с Гарри Поттером. Точнее, с его очками, молниями и зельями. Очень удобная, очень классная, но совершенно не подходящая для романтических визитов… Хотя почему это? Я никогда не спала в неглиже. Маэль, наверное, расхохотался бы, если бы я вылезла из-под одеяла в ярко-алом белье. Поэтому я откинула одеяло, решив, что достаточно сильно фанатею по «Гарри Поттеру» и могу принять Маэля в таком виде.

Подняв голову, я заметила, что он снова за мной наблюдает.

– Вингардиумлевиоса, – очень серьезно выдал Маэль и пошевелился, будто собираясь сдернуть с меня одеяло.

– Эй! – подыграла я, очень обрадованная, что он знает заклинания из «Гарри Поттера». – Не подглядывай!

Я сделала вид, будто удерживаю одеяло.

Маэль криво усмехнулся:

– Я хотел бы увидеть немного больше. Мне нравится.

Я покачала головой:

– Уж извини, это личное.

Потерев подбородок, Маэль уставился на меня будто бы серьезно. Это давалось ему нелегко, потому что Эванджелина по-прежнему резвилась у него в волосах.

– Так ты будешь спать с Гарри?

– Это не то, чем кажется!

Теперь мы уже оба рассмеялись. Вспомнив о родителях, я прижала палец к чуть поджатым губам. Я всегда запиралась, однако родители под дверью мне были не нужны.

Мы сдавленно хихикали. Маэль вытащил из волос Эванджелину и теперь держал ее в сложенных ладонях. Он взглянул на меня, улыбаясь так тепло, что мое сердце совершило маленький кульбит.