Коул намеренно умолчал о своем прошлом, начав с настоящего:

— Я живу в Далласе, но часто езжу по делам. Примерно двенедели в месяц я провожу в разъездах.

Бабушка пристально вгляделась в его лицо поверх своегобокала и напрямик осведомилась:

— Вы бываете в церкви по воскресеньям?

— Нет, не бываю, — сообщил он ей без малейшего смущения иличувства вины.

Бабушка разочарованно нахмурилась, но не прекратиланаступление:

— Понятно… А ваши родственники?

— Тоже, — с холодной решимостью отрезал Коул. Бабушка явнорастерялась.

— Откровенно говоря, я хотела узнать о ваших родственниках,а не о том, ходят ли они в церковь. — Она намазала бисквит маслом. — Не моглибы вы рассказать нам о своем прошлом? — спросила Роза Бриттон невозмутимо. —Откуда вы родом, о вашей семье…

Коул застыл с непрожеванным салатом во рту, обводя взглядомсобравшихся за столом. Эти приятные люди не видят ничего из ряда вон выходящегов воскресном ужине, обилии яств и приборов на столе, пушистом ковре под ногами.

Он взглянул на Диану, свежую и ухоженную, как победительницаконкурса красоты; на Эддисона, который никогда не испытывал большего унижения,чем проигрыш в теннисном клубе; на Мэри Фостер, в которой тонко сочеталисьдостоинство, любезность и искренняя доброта.

Дедушка Дианы благоухал запахом мыла и одеколона «ОлдСпайс», а не потом. Бабушка Дианы устремляла на него беспокойный взгляд карихглаз, выжидательно приподнимая брови; ее лицо обрамляли волнистые белые волосы,подстриженные коротко и изысканно. Даже очки в тонкой золотой оправе не портилиее. Бабушка выглядела скромно и благопристойно.

Коулу было бы гораздо проще живописать ей свой самый бурныйроман, чем рассказать правду о своем детстве и происхождении. Он ответил с тойже уклончивостью, которая всегда достигала цели:

— Я родом из небольшого городка Кингдом-Сити — он находитсяна западе Техаса. У меня было два старших брата, ныне покойных, и несколькодвоюродных, но отношения я поддерживал только с одним из них. Кроме того, уменя остался мой дядя, тот самый, о котором я упоминал раньше. Отец хотел,чтобы я работал на ранчо. Но Кэл считал, что у меня хватит ума окончитьколледж, и твердил об этом до тех пор, пока я не поверил ему. Дяде навернякапонравится Диана. Мне не терпится познакомить их — пожалуй, на следующейнеделе.

— И я тоже хочу с ним познакомиться, — вставила Диана, но отнее не укрылись внезапная холодность и явное нежелание Коула отвечать навопросы о своем прошлом.

— Мой дядя живет к западу от Кингдом-Сити, в ставосьмидесяти милях от Сан-Ларосы. Эту местность нельзя с полным правом назватьгористой, но в ней есть свое нетронутое очарование. — Коул помедлил и занялсяуткой.

— Сан-Лароса! — повторила Роза Бриттон, поворачиваясь кдочери. — Не там ли вы останавливались, когда вместе с Робертом возили девочекв Йеллоустоун?

— В ее окрестностях много кемпингов, — подтвердил Коул,желая сменить тему. — По-моему, эти края как нельзя лучше подходят для опытныхтуристов.

Это замечание вызвало дружный смех всей семьи.

— Ну, «бывалыми» путешественниками нас назовешь лишь снатяжкой, — сообщила миссис Фостер. — Мы с Кори несколько раз ходили в походы,а Роберт когда-то был бойскаутом. Его «туристский опыт» исчерпывалсяпребыванием в теннисном лагере в Скоттсдейле. Но мы с девочками решили, что этобудет забавно, и отправились в трехнедельную поездку, нисколько не сомневаясь,что все тяготы нам нипочем.

Коул с трудом представлял себе педантичную Диану завзятойтуристкой.

— Вот уж не думал, что ты когда-нибудь любила походы.

— Мы прекрасно провели время, — солгала Диана снепроницаемым лицом.

— Разве в конюшне Хэйуордов мы никогда не говорили, что намнравится, а что — нет?

Диана сразу же поняла, на что намекает Коул, и решилаподшутить над ним.

— В самом деле? — переспросила она с притворно-изумленнымвидом, поднося к губам ломтик жареного картофеля. Но Коул не поддался.

— Ты же сама знаешь, что я прав, — с ленивой улыбкойвозразил он. — Больше всего на свете ты ненавидела грязь и кемпинги.

— Нет, змей и кемпинги, — поправила Диана, и глаза у неезаискрились весельем. — Грязь занимала только третье место в списке. —Повернувшись к Кори, она шутливо напомнила:

— И тем не менее мы как следует подготовились к любымнеожиданностям, верно?

Кори мгновенно догадалась, чего ждет от нее Диана, и срадостью бросилась на помощь:

— Папа хотел, чтобы поездка стала общим делом нашей семьи, ивсе мы получили свою долю обязанностей. Он отвечал за транспорт и финансы, мама— за еду и напитки, Диана — за средства обеспечения безопасности, а мнедостались первая медицинская помощь и фотография. А еще нам обеим поручилисобрать все, что необходимо для комфорта и безопасности в туристическом лагере.Я рассудила, что бинта и мази от солнечных ожогов вполне достаточно, ипринялась искать книги о фотографировании животных в естественных условиях, ноДиана избрала совсем иной подход. За несколько недель до отъезда она вызубрила«Руководство для туристов по выживанию в безлюдной местности» и «Спутниктуриста».

— И каталоги Бина, — со смехом добавила Диана, — из которыхя выбрала и заказала то, что считала абсолютно необходимым для нас с Кори.

Едва она заговорила, Коул перевел на нее взгляд, и Коризаметила, как потеплела его улыбка. Кори продолжала.

— За день до отъезда папа пригнал домой взятый напрокатджип, и мы с Дианой начали укладывать наши личные вещи и снаряжение. Затем мыперенесли в машину «средства безопасности, необходимые для туристов», а потом —аптечку первой помощи.

Бабушка присоединилась к рассказу, сообщив Коулу с улыбкой:

— Девочкам пришлось раз двадцать подняться по лестнице.

— Ив конце концов, — с усмешкой подхватил дедушка, — Робертупришлось взять напрокат трейлер. К несчастью, — сказал он и затрясся от смеха,— Роберту никогда не приходилось водить машину длиннее, чем отцовский«кадиллак». Выезжая на аллею, он сшиб трейлером почтовый ящик и потащил его засобой по улице…

— А мы с Генри хохотали так, что не смогли ничего сделать!Коул с таким удовольствием узнавал новые подробности о прошлом Дианы, чтосовсем забыл о своем «вторжении на вражескую территорию».

— Какие же вещи собрала Диана, если им потребовалось столькоместа? — спросил он, но Кори смущенно молчала.