— Расскажи, расскажи, — со смехом настаивала Диана. — Теперьон член нашей семьи и должен об этом знать!

— Там были не только вещи Дианы, но и мои, — не преминулаобъяснить Кори. — Если бы она не позаботилась о нас обеих, мне пришлось бы двенедели довольствоваться драным спальным мешком, шортами и рубашками,фотоаппаратурой, двадцатью коробками пленки и упаковкой бинтов! Диана приобреладля нас белую палатку с красными и синими полосками, спальники, одежду, лампы иручные фонарики — голубой для себя и красный для меня. Она не забыла даже яркиепластиковые упаковки с мазями, аспирином и прочей ерундой.

Неожиданно застеснявшись. Кори замолчала и подлила себе ещехолодного чая.

— Ты забыла про репелленты, — со смехом подсказала Диана. —Для пущей безопасности я прихватила с собой по десятку флаконов каждогосредства от гнуса. Кроме того, я запаслась несколькими огромными бутылями сжидкостью, отпугивающей змей, которую усердно разбрызгивала по периметрупалатки каждый раз, едва мы ставили ее па новом месте.

— Средство от змей? — Коул обернулся к Диане со сдавленнымсмешком. — И какого же мнения вы остались о Йеллоустоуне?

— Смотря кого ты спрашиваешь, — сухо отозвалась Диана, и всечлены семьи покатились со смеху. Миссис Фостер вытерла глаза и подхватила:

— В первый же день мы сразу отправились на прогулку. Корифотографировала горных коз, я сделала несколько удачных зарисовок. Диананаткнулась на ядовитый плющ, а с Робертом случился приступ аллергии.

— Ночью тоже было очень весело, — подхватила Кори. — Мысидели у костра, жарили зефир и распевали песни.

— А после того как мы отправились спать, на контейнеры длямусора рядом с нашей стоянкой напали еноты, да еще медведи поджидали удобногослучая, чтобы поужинать нами, — заявила Диана, проглотив кусочек утки. —По-моему, ни один енот в ту ночь не лег спать голодным.

— Но теперь, вспоминая прошлое, — с усмешкой произнеслаКори, — я понимаю, что поездка получилась слишком однобокой. Пока я носилась полесам, забыв обо всем на свете, кроме фотографий, Диана ходила следом за мной,навьюченная медикаментами, и цитировала, какими опасностями грозит столкновениес лосем в брачный сезон или что делать, если встретишься с недружелюбнонастроенным медведем.

— Тебе повезло, что она взяла на себя такое бремя, —заметила Мэри Фостер серьезно.

— Это правда, — подтвердила Кори, обращаясь к Коулу. —Видите ли, за день до отъезда домой я улизнула из палатки незадолго дорассвета, нарушив категорический приказ папы не покидать лагерь в одиночку. Яхотела принять участие в конкурсе молодых фотографов, но за прошедшее время несумела снять ничего стоящего. А накануне я увидела подходящий сюжет дляпризовой фотографии: лоси переходят ручей близ водопада, который обрушивался скрутой, поросшей деревьями скалы. Я поняла, что, если сделаю такой снимок свосходящим на заднем плане солнцем, у меня появится шанс выиграть приз. Папа несмог сопровождать меня — у него не на шутку разыгралась аллергия, и я решилапойти одна.

— А почему мама не составила вам компанию? — удивился Коул.

— Мама очень устала — она целый вечер готовила ужин иупаковывала вещи.

— А Диана?

— У меня не хватило наглости обратиться к Диане. Она была сног до головы покрыта каламиновой мазью, к тому же подвернула ногу. Но,услышав, что я выбираюсь из палатки ночью, Диана принялась перечислять ужасы,какие ждут неопытного путешественника в лесу. Но я уже бежала прочь, прихвативтолько фонарик и фотоаппарат.

Несколько минут спустя я услышала хруст веток, почувствовалазапах мази и догадалась, что это Диана. И точно — она ковыляла по тропе, волочаногу, В одной руке у нее была увесистая аптечка, а в другой — голубой фонарик.Какое это было утро! — Кори залилась смехом. — Когда мы достигли выбранногомной места, я поняла, что солнечные лучи будут плохо освещать ручей с этойстороны, и нам пришлось искать брод, перебираться на противоположный берег, продиратьсясквозь заросли над водопадом, а затем спускаться обратно.

— И вам удалось сфотографировать лосей?

— Нет. Еще не рассвело, и я не знала, что мы очутились наберегу другого ручья возле ближайшего холма, потому установила треногу инастроила телеобъектив. Небо наливалось розовым светом, а сохатые так и непоявлялись, и я оставила Диану с фотоаппаратом, а сама прошла в конец поляны.Встав на четвереньки, я выползла из зарослей на берег и подождала, пока глазапривыкнут к свету. Я присела и достала из кармана остатки зефира. И тут яувидела как он выходил из воды, направляясь прямо на меня.

— Лось? — уточнил Коул, передавая блюдо с бисквитами дедушкеДианы.

— Нет, медведь! Он был еще молодой, немного ниже меня ростом— это я поняла не сразу, потому что он передвигался на четырех лапах. Несомневаясь, что он меня заметил, я опустилась на четвереньки, но косолапыйоказался рядышком. Я завизжала, он остановился, и мы замерли друг перед другом,ошеломленные и перепуганные. Вдруг он встал на задние лапы, я — на ноги,швырнула в него зефиром и бросилась наутек. Впрочем, он удирал с такой жескоростью.

Но на этом наши злоключения не кончились. В довершение всегоэтого, — задыхаясь от смеха, продолжала она, — решив вернуться в лагерь, мыпоняли, что заблудились. Диана настаивала, что мы должны сидеть на месте, каксказано в ее инструкциях, но я не слушала — до тех пор, пока она непритворилась, что не может идти из-за больной ноги. Вечером она развеланебольшой костер — чтобы спасатели могли нас найти.

А я забыла поменять батарейки в фонарике, и они селинезадолго до того, как я услышала звук, показавшийся мне воем волков. Диана недала мне свой фонарик. Она заявила, что он понадобится нам сигналитьпролетающим мимо самолетам, и я согласилась с ней. Но как только войповторялся, я оказывалась на грани истерики, — призналась Кори и сделала глотокчая. — Я так дрожала, что не могла произнести ни слова, мне пришлосьотворачиваться, чтобы Диана не видела моих слез. Я чувствовала себя такой дурой— особенно потому, что вечно дразнила Диану, которая боялась змей, нарвалаядовитого плюща и повсюду таскала за собой аптечку, но именно я теперь плакала,как ребенок, пока она хладнокровно искала выход. Диана успокоила меня ирастолковала, что никакие волки нам не угрожают. Наконец мы улеглись спать.После того как на следующее утро нас нашли, Диана никогда не подтрунивала надмоей глупостью и трусостью. С тех пор мы больше не вспоминали о воображаемыхволках.

— О воображаемых волках? — переспросил Коул. — Ничего непонимаю.

— Все ясно, — подытожила Кори, — значит, и вы не читали«Путеводитель по Йеллоустоуну». — Она сверкнула заразительной улыбкой. — Видители, тогда в этой части Йеллоустоуна не водилось никаких волков. Служители паркасдерживали их в глубине леса, подальше от кемпингов. Оттуда и доносился вой.