Посвящается св. Иуде, покровителю

невозможного. На этот раз ты потратил

уйму времени — благодарю

На этой странице авторы, по обыкновению, выражаютпризнательность всем тем, кто помог им или же проявил сверхъестественноетерпение в период создания книги. В случае с данным романом, написание которогозаняло целую вечность, здесь не хватит места, чтобы как следует отблагодаритьдаже одного из упомянутых людей за его неоценимую помощь, понимание иподдержку. Я могу лишь надеяться, что вы поймете, как много значили — ипо-прежнему значите — для меня.

Д-ру Джону М. Льюису, защитнику чужих сердец и хранителюмоего,

Кейту Спеллингу, извечному и лучшему другу,

Джорджу Боненбергеру, поставщику незамедлительных ответов насложные вопросы по запутанным предметам,

Бетти Митчел, создательнице мечтаний,

Брюсу Мониклу, художнику, советчику и лучшему другу,

Марку Стриклеру, самому терпеливому из друзей,

Джиму Хайму, заставившему пересмотреть представления оскрупулезности и честности,

и

Джону и Уитни Шелли, а также Клею Макнот — моимродственникам и друзьям.

Хьюстон, 1979 год

— Диана, ты еще не спишь? Я хотел бы поговорить с тобой.Диана не стала выключать ночник и откинулась на подушки.

— Хорошо, — отозвалась она.

— Как чувствуешь себя после перелета, детка? — спросил ееотец, приближаясь к кровати. — Устала?

Сорокатрехлетний Роберт Фостер, высокий, широкоплечийхьюстонский нефтепромышленник с ранней проседью в волосах, обычно излучалуверенность. Но этим вечером он выглядел явно обеспокоенным, и Диана зналапочему. Несмотря на то что ей едва минуло четырнадцать, Диана была не настолькоглупа, чтобы поверить, будто отец зашел осведомиться о самочувствии послеперелета на реактивном лайнере. Ему не терпелось поговорить о мачехе и своднойсестре Дианы, о существовании которых она впервые узнала сегодня днем,вернувшись домой после каникул, проведенных в Европе со школьными подругами.

— Со мной все в порядке, — заверила Диана.

— Диана… — начал отец, но смутился, присел на край кровати ивзял дочь за руку. Помедлив минуту, он снова заговорил:

— Наверное, тебя удивил мой поступок. Прошу тебя, поверь — яникогда не женился бы на Мэри, если бы не был абсолютно уверен, что вы полюбитедруг друга. Ведь она нравится тебе, верно? — с тревогой спросил он, испытующевглядываясь в лицо Дианы. — Ты же говорила об этом…

Девочка кивнула, по-прежнему недоумевая, почему отец женилсястоль скоропалительно. С тех пор как умерла мать Дианы, отец встречался снесколькими красивыми, приятными женщинами Хьюстона, но прежде он всегдазнакомил их с дочерью и настаивал, чтобы они провели некоторое время втроем.

— По-моему, Мэри очень мила, — произнесла она поразмыслив. —Просто я не понимаю, зачем тебе понадобилось так спешить.

Несмотря на смущенный вид Роберта, в искренности его ответабыло невозможно усомниться.

— И в твоей жизни будут такие моменты, когда ты забудешь ологике и планах, отдашься властному зову своего внутреннего голоса. Конечно, состороны это может показаться безумием. Но в таких ситуациях человек слушаеттолько свое сердце.

— Значит, и с тобой так было? Он кивнул:

— Не прошло и нескольких часов после моего знакомства сМэри, как я понял: именно о ней я мечтал, а едва увидев Кори, лишился последнихсомнений и уверовал, что мы, все четверо, будем самой счастливой из семей. Номоя интуиция предупреждала: надо действовать решительно, чтобы Мэри непередумала.

Диана недоверчиво посмотрела на отца:

— По-моему, о тебе мечтают все женщины, знакомые с тобой.

— Нет, дорогая, большинство мечтают о том, что я способен имдать — материальную обеспеченность и положение в обществе. Только немногим изних нужен я сам.

— А ты уверен, что Мэри — одна из них? — спросила Диана.

Роберт усмехнулся, и глаза его засветились любовью.

— Я был абсолютно уверен в ней и не ошибся.

— Тогда почему она должна была отказать тебе? Губы отцарастянулись в улыбке.

— Потому что ей чужды поступки по расчету, из корыстныхсоображений. Мэри очень умна, но они с Кори вели скромный образ жизни вкрохотном городишке, где по меркам Хьюстона нет состоятельных людей. Ее любовько мне вспыхнула стремительно и ярко, как и моя любовь к ней; Мэри согласиласьвыйти за меня замуж, но когда узнала, как мы живем, то чуть не пошла напопятную. Она боялась, что они с Кори окажутся здесь не к месту, допустяткакой-нибудь непростительный промах и опозорят нас. И чем больше Мэриразмышляла об этом, тем сильнее убеждалась, что она нас подведет.

Протянув руку, Роберт осторожно откинул прядь блестящих каштановыхволос со щеки Дианы.

— Ты только представь себе: Мэри пренебрегла всемиматериальными благами, которые я мог дать ей, — и только потому, что заботиласьо нашей репутации. Для нее это очень важно.

Новая мачеха понравилась Диане сразу же, но трепетноеотношение отца к Мэри стало для девочки еще одним доказательством.

— Мэри очень понравилась мне, — призналась Диана. Радостнаяулыбка озарила его лицо.

— Так я и думал. И ты ей понравилась. Мэри сказала, что тыочень мила и сдержанна. Она заметила, что ты была вправе устроить истерику,когда вошла в дом и столкнулась с мачехой, о которой прежде никогда не слышала.Подожди, ты еще познакомишься с новыми бабушкой и дедушкой! — воодушевленнодобавил он.

— Кори рассказывала, что они просто прелесть, — отозваласьДиана, вспоминая обо всем, что узнала от тринадцатилетней сводной сестры.

— Так и есть. Это порядочные, честные, трудолюбивые люди,которые умеют радоваться жизни и крепко любят друг друга. Дедушка Кори —превосходный садовник, изобретатель и умелый плотник, а бабушка — артистическаянатура, талантливая рукодельница. А теперь, — продолжал он, вновь слегканапрягаясь, — признайся, что ты думаешь о Кори.

Диана помолчала минуту, стараясь облечь свои чувства вслова, затем подалась вперед, обхватила руками колени и улыбнулась: