– Таков был договор, – невозмутимо ответил Посланник, глядя на меня цепким, голодным взглядом хищной птицы. – Убейте меня, и Камень ваш.

Да, теперь я мог это сделать. И у меня получилось бы. Даже Посланник не сможет уклониться от выстрела в упор. И это будет справедливое возмездие за смерть лейтенанта Гупта.

Руки тряслись, а пистолет резко потяжелел – непонятно только когда. Я опустил его, положил рядом с собой.

– Нет, – покачал я головой, – он мне не нужен.

Через несколько секунд я все еще не умер и решился поднять глаза. Индиго все смотрел и смотрел на меня, держа Камень в руке.

– Вам что-то попало в глаз, – заметил он.

Непонятный, липкий ужас пополз по спине. Словно там, под кожей, шевелились сотни игольно-острых лапок.

– Что?

– Что-то попало в глаз, – повторил Индиго.

В затылке, под самым имплантом, вспыхнула дикая, слепящая боль. И все кануло во тьму.

60. Око за око

Открыв глаза, я увидел Посланника Индиго. Он склонился надо мной с тревогой на синюшно-бледном лице. Я вжался спиной в твердую холодную поверхность. Пол, вспомнил я. Я лежу на полу.

– Пришел в себя? – донесся откуда-то голос Тамары Гупта. – Как он, цел?

Но ведь с ножом в горле особо не поговоришь…

– Что? – прохрипел я, еле ворочая пересохшим языком.

Индиго отстранился, сел. Тревога на его лице сменилась привычным спокойным равнодушием. Но мне это спокойствие доверия не внушало. Ведь он только что стоял напротив, с Философским Камнем в руке, а у его ног растекалась кровь лейтенанта Гупта.

И тут лейтенант появилась собственной персоной: оттолкнула Индиго в сторону и сама наклонилась надо мной. Глянув поверх ее головы, я увидел потолок. Это не лаборатория номер 17, мы по-прежнему в серверной, где я очнулся в прошлый раз. Или только приснилось, что очнулся?

– Эй, Шон, – окликнула Тамара, – ты понимаешь, что я говорю?

Я понимал, но отчего-то все еще с трудом. Она опять как будто говорила на языке, который я плохо знал. Но это было и вполовину не так странно, как разговаривать с человеком, которому пять минут назад перерезали горло.

Меня вдруг кольнуло подозрение.

– Тамара, глянь, у меня есть что-то в глазу? А? Посмотри?

– Ладно, ладно! Сейчас посмотрю, не дергайся.

Она аккуратно прижала меня к полу, другой рукой снова оттянула веки. Было так же неприятно, как и в прошлый раз. Или прошлый раз привиделся? Нет, все это точно уже было. Да что происходит-то?

Тамара убрала руки.

– Я ничего не вижу. С чего ты взял, что там что-то есть?

С того, что ты умерла у меня на глазах.

– Я только что видел…

– На тебя напали боты Сновидца. Боюсь, они могли оставить какие-то следы там, куда проникли. В том числе в глазах.

Дышать тоже было трудно. А что, если они и в легких остались?

– Они могут вызывать… видения? Галлюцинации? – спросил я.

– Чего? Какие еще видения?

Индиго вдруг рванулся ко мне, оттолкнул Тамару. Увидев его так близко, я снова вздрогнул от страха: никак не мог выбросить из головы ту картинку: Камень в руке, холодное равнодушие в глазах.

Прохладные сухие пальцы коснулись моих век. Я затаил дыхание, с трудом подавляя порыв броситься бежать.

Наконец Посланник отвел ладони в стороны, и я увидел, что они пусты.

– Ботов там нет, – заявил он.

Точно, если бы были, то сразу набросились бы на него. Вам что-то попало в глаз. Да ничего туда не попало!

Почему-то резко захотелось встать с пола. Я сел, и тут же две пары рук удержали меня, мягко толкнули обратно.

– Полежите немного, – велел Индиго. Его взгляд на миг показался теплым – наверное, так падал свет.

– Ты минуту назад лежал мертвый! – с негодованием пояснила Тамара. – Не в коме, не без сознания и не больной – а мертвый! Понимаешь, Шон? Мы тебя реанимировали, но такие штуки просто так не проходят, вот и изволь полежать спокойно.

Я был мертв.

Но… ведь не был же? Да, я видел галлюцинации – мало того, я их слышал и чуял, я их проживал. Но не по-настоящему же? Вот Тамара, сидит передо мной живая и здоровая. И никакого Камня мы не нашли.

С другой стороны, своя безумная логика тут была. Судя по опыту Тамары, агенты Сновидца всегда убивают людей. Вот и меня, наверное, убили и бросили здесь. А Тамара с Индиго нашли и реанимировали. Но что же я тогда видел, пока был мертв? Кошмарный сон? Но мертвым сны не снятся.

И все-таки… Уже шагнув за последнюю черту, люди, возможно, что-то там видят. И помнят, если сумели вернуться к жизни.

– Кто-нибудь из вас верит в рай или ад? – спросил я.

Повисло тревожное, жутковатое молчание.

– Иногда, – начала Тамара, осторожно подбирая слова, – в пограничном состоянии мозг начинает галлюцинировать. Так возникают предсмертные видения. Если тебе что-то… привиделось, значит, просто нейроны разряжались один за другим

Да, это объясняло сюрреалистичный бред, который вставал перед глазами, – например, труп Бриджит посреди лаборатории, на месте стола с Камнем. И все равно большая часть того, что я видел, казалась до жути естественной. Настоящей.

– Как думаешь, что это может означать? – спросил я.

– Подсознание, угасая, могло вытолкнуть на поверхность образы, о которых ты и не подозревал, пока мозг работал как надо. Но было ли это «послание из загробного мира»? Вряд ли.

Индиго с нечеловеческим равнодушием глядел на меня из-за плеча Тамары.

– Ну ладно, давай поднимайся, – сказала она наконец. – Чем быстрее мы найдем то, за чем пришли, тем скорее уберемся отсюда и ты получишь медицинскую помощь.

Эти слова погребальным звоном загудели у меня в голове, тяжело отозвались во всем теле. Тамара ничего не заметила, помогла мне подняться и, больше не задерживаясь, снова направилась вперед, к двери из серверной в маленькую камеру. Индиго чуть отстал.

Мой внутренний бес не удержался, пустил в ход свои раскаленные вилы.

– А вы, Индиго? Что думаете насчет рая и ада?

Посланник обернулся. Я в который раз не смог разобрать, что таится в темных омутах его глаз. А ведь он казался таким простым и понятным, когда умирал от ран у меня на руках.

– Думаю, я никогда не узнаю, есть они или нет, – помолчав, ответил он.

Долго смотреть ему в глаза было трудно – реальную картинку опять вытесняло то жуткое видение с Камнем и взглядом жестокого убийцы. Я отвернулся и последовал за Тамарой.

Что это все-таки было? Бредовые видения умирающего мозга или предостережение свыше? И что оно могло значить? Что я напрасно доверился Посланнику и сострадание сыграло со мной злую шутку? То, что он мучился и страдал, не сделало его моим союзником. Тамара тоже попалась в