–Эдуарда пытались отравить,– коротко и исчерпывающе сообщила она, и оборотница вздрогнула, с беспокойством взглянув на меня,– и, если тебе не трудно, Яна, не могла бы ты посмотреть и попытаться определить яд? Лакей, всыпавший его в воду, говорит, что это слабое приворотное зелье, которое не могло нанести императору никакого вреда. Но, знаешь, как-то с трудом верится…

–О, ваше величество!– в голосе леди Яниссы было искреннее сочувствие и беспокойство,– конечно, я посмотрю и постараюсь сказать как можно больше. У вас осталась та вода?

–Конечно, мы не выливали,– Дин протянул Яниссе стакан, и она поднесла его к лицу, принюхиваясь. И по мере того, как она то рассматривала жидкость, то пробовала на язык, успокоив нас словами, что ей ничего не грозит, так как она сама ядовитая покруче многих, лицо её становилось всё задумчивее. Наконец она отставила стакан и повернулась ко мне.

–Ну что же, ваше величество,– она глубоко вздохнула,– это, разумеется, никакое не приворотное. Это яд, причём очень сильный и очень-очень редкий. Наверное, если бы я не занималась изучением уникальных ядов, я никогда не смогла бы его определить: слишком специфические составляющие. Вам повезло, что рядом оказался кто-то из нашего клана: мы храним много древних знаний, которые забыты остальными.

–И что мне теперь делать?– как-то совершенно по-детски спросил я.

–Думать, ваше величество. Думать, кто ненавидит вас так сильно, чтобы ради вашей смерти достать этот редчайший яд. Никто даже не догадался бы, что вы отравлены: вы просто начали бы чахнуть и гаснуть, и в один не слишком прекрасный день покинули бы нас навсегда.

–Взять лакея, привести на балкон, и пусть ищет ту «благородную леди», которая так исстрадалась без внимания его величества,– отдал распоряжение Дин и, помолчав, добавил,– если, конечно, она ещё жива…

Разумеется, экстренные и потому слегка суетливые поиски никакого результата не дали, но Дин постарался меня успокоить, сказав, что берёт это дело под свой личный контроль, скооперируется с графом Рангером, как главой службы безопасности, и непременно отыщет загадочную девушку, которой без моей уставшей персоны жизнь не мила.

Сейчас же требуется сделать весёлые лица и оттанцевать на балу, будь он сто раз неладен, до конца, чтобы не создавать нездоровый ажиотаж. А потом встретиться нашей тесной, хотя и слегка разросшейся компанией и спокойно всё обсудить.

Я не мог с ним не согласиться, и честно перетанцевал со всеми претендентками, несколькими дамами из особо настойчивых и с Элизой, которая нравилась мне всё меньше: она практически не улыбалась, но категорически отказывалась обсуждать своё настроение. Я решил в ближайшее время вплотную заняться этим вопросом, а сейчас наслаждался тем, что обязанность пригласить на танец каждую из претенденток дала мне возможность ещё раз потанцевать с Линдой.

Но всё неприятное в этой жизни имеет счастливое свойство заканчиваться, подошёл к концу и этот показавшийся мне бесконечным бал, точнее, бал-то ещё продолжался, но настало время, когда я мог без проблем и угрызений совести его покинуть. Чем я и не замедлил воспользоваться, договорившись с Линдой о том, что все мы встречаемся через полчаса в её комнатах, как-то незаметно превратившихся в некий вариант штаб-квартиры.

К дверям покоев, выделенных Линде, в итоге мы подошли все одновременно: Ромашка, Сэм, Дин, Линда и я. Сильвена и Янисса пообещали скоро к нам присоединиться и ушли к себе. Когда Линда открыла дверь в гостиную, мы увидели трёх фамильяров, уютно устроившихся в уголке на небольшом диванчике и внимательно слушавших Сириуса, который, как ни странно, не ел книжку, а читал её вслух. На нас они демонстративно не обратили внимания: Сириус даже глаз не поднял от книги, Крис головы не повернул в нашу сторону и лишь нервно дёрнул пушистым хвостом, а хмурый Карлос переступил ногами по спинке дивана, встопорщив перья.

–Ну как вы тут?– бодро поинтересовалась Саманта, проходя в комнату и на ходу оглянувшись на Сириуса. Тот тряхнул синим гребешком и, никак не реагируя на слова Сэм, продолжал читать, аккуратно водя когтем по строчкам:

–И тогда ледяная колдунья высыпала перед ним целую горку льдинок разной формы и велела сложить из них слово…

–«Вечность»,– подсказала Линда, с удивлением глядя на отвернувшихся фамильяров,– она велела сложить ему слово «вечность».

–И велела сложить слово «предатели»,– подсказал насупившемуся дракоше Крис, по-прежнему демонстративно не глядя в нашу сторону,– это такое очень актуальное слово, да, Сириус?

–Прррав, ррреально прррав!– Карлос встряхнул крыльями и спрыгнул поближе к синему земляному дракончику, клювом перевернув тому страницу,– пррродолжай, Сиррриус, прррекрррасная исторррия! Интеррресная!

–Не поняла,– обалдело произнесла Саманта, растерянно глядя на такую же ничего не понимающую Линду,– это вот что такое сейчас было? Сириус, ты ничего не хочешь мне объяснить? Крис? Карлос?

–Слово никак не хотело складываться,– невозмутимо продолжал дракончик, по-прежнему не обращая на Сэм ни малейшего внимания, а Крис и Карлос старательно изображали полную и абсолютную заинтересованность в том, что он читал,– и тогда ледяная колдунья пообещала…

–Крис, что происходит?– Линда обеспокоенно посмотрела на меня и хотела взять котёнка на руки, но тот внезапно перепрыгнул через подлокотник и забрался на подоконник, сев мордочкой к улице. Тут же к нему присоединился Карлос, а через минуту и Сириус, обогнувший по широкой дуге Сэм и даже не взглянувший в её сторону.

–Это что такое?– почему-то шёпотом спросил Дин у Ромашки, который наблюдал за этой сценой широко распахнутыми невероятно синими глазами,– ты что-нибудь понимаешь?

–Ну,– Ромашка по-простонародному почесал в затылке,– насколько я могу судить, это бунт. Осталось понять, по какому поводу…

–Карлос,– попытался я воззвать к своему фамильяру,– Карлос, объясни, что происходит, давайте разберёмся спокойно…

–Ах, разберёмся спокойно,– прошипел Крис, повернувшись к нам и сияя расплавленным золотом глаз,– ты предлагаешь нам спокойно обсудить ваше поведение? Хорошо, давайте попробуем…

–Почему наше?– я тряхнул головой,– ваше, а не наше…Это вы творите непонятно что: какое-то странное игнорирование…что случилось-то? Объяснить нормально можно? Карлос, пожалуйста, я очень устал, мне вот разбирать бунт на собственном корабле – нет ни сил, ни нервов. Веришь?

Разноцветная птица быстро переглянулась с котёнком и дракошей и в полной тишине перелетела ближе ко мне и устроилась напротив на плече у застывшего памятником самому себе Дина. Карлос пристально всматривался мне в глаза, потом очень по-человечески вздохнул и снова повернулся к Крису и Сириусу:

–Пррридётся прррояснять,– он встопорщил перья и качнул головой с ярко-красным хохолком,– пррримитивный ррразум…

–Это у меня примитивный разум?– я задохнулся от возмущения и какой-то иррациональной обиды,– ну и лети, зачем тебе такой…примитивный я?

–Дурррак,– Карлос перелетел на мою руку,– фамильяррров бррросать непррравильно! Мы пррредупррреждаем, берррежём, охррраняем! А ты меня пррредал, заперрр. Мы же прррежде были дрррузья, Эдуарррд! Ты мог умеррреть, я кррричал тебе, но ты был с дррругими! Я от тррревоги чуть сам не умеррр!