за спину. Чуть подумав, я отдал Сакуре свои припасы, на что примара удивленно приоткрыла рот.

– Молчун…

– Ищите выход и ждите там, – перебил я. Сердце билось, как сумасшедшее. – Я попытаюсь найти Пухляша, если еще не поздно. Старуха наверняка будет занята и на вас не обратит внимания.

– Я с тобой, – нахмурилась Сакура, но я улыбнулся и взял её за руку.

– Втроем у вас больше шансов. Ты знаешь, что говорил Библиотекарь про остальные Круги. А они нет.

– Один ты не справишься.

– Посмотрим, – криво ухмыльнулся я. – Идите вперед, прячьтесь и не вздумайте есть старухину стряпню.

– Удачи, – всхлипнула Аши.

– Не рискуй просто так, – добавила Сакура. Фиалка, отвернувшись, промолчала.

Подождав, пока девочки уйдут, я выдохнул, успокоился и осторожно двинулся вперед. Маневрируя между шкафами и столами, я не забывал смотреть под ноги, чтобы случайно не раздавить крохотных пушистых помощников Фуцуты.

Я не винил их. Любой бы испугался. Мы были для них никем, а участь попасть в суп была куда страшнее незнакомцев, которые дали немного еды. Однако попадавшиеся мне пушистики лишь испуганно откатывались в сторону. Никто из них не пищал и не пытался привлечь внимание Фуцуты. Должно быть двое пойманных вселили в них небольшую уверенность.

Я выглянул за угол и тут же нырнул обратно. Ямауба была там. Она стояла за большим деревянным столом, заставленным закопченными сковородками, грязными тарелками и столовыми приборами. На миг мне показалось, что Фуцута стала больше. А может это просто иллюзия.

До меня донеслось перепуганное мычание Пухляша и истеричный смех Лучка. Значит, они рядом. Возможно на столе. Осталось только как-то отвлечь старуху и освободить их. Но как?

– Толстого я запеку. Давно мясного пирога не было, – проворчала старуха. Пухляш замычал снова, послышался звук удара, и он затих, обиженно всхлипывая. – А тощий… Тощего засушу. А потом в суп его. Или откормить сначала? Вон как луком от него пахнет. И тратиться не надо. Можно и засолить. Косточки мягкими станут…

Старуха продолжила бормотать, попутно натачивая ножи и я рискнул перебраться ближе, под стол. Окровавленный фартук теперь был перед моим лицом, а от вони заслезились глаза. Отвернувшись, я увидел, как на меня испуганно смотрит один из пушистиков. Причем, судя по грязному рту и прилипшей к волоскам картошке, тот, которого мы угостили.

Я поднес палец к губам и мотнул головой. Существо откатилось чуть назад и посмотрело на своих друзей, таращившихся на меня из-под шкафов. Те тихонько замурлыкали. Старуха либо их не слышала, либо говорили они о чем-то другом, нежели обо мне.

– Помогите, – одними губами произнес я. Черные глазки пушистика блеснули и тут же грустно погасли. Он боялся. До одури боялся каргу. Как и остальные. Но я вздрогнул, когда в висках заломило и послышался тихий, ломкий голосок.

– «Еда… Дать… Им», – произнес он. Я с сомнением посмотрел на пушистика и голосок повторился. – «Еда… им… дать. Добрый… нихил. Как… нам… дал… другой».

Я прикрыл ладонью рот, стараясь, чтобы крик не вырвался. Пушистики когда-то были изгоями. Вот, о чем предупреждал Библиотекарь, когда говорил не трогать стряпню Фуцуты. Съешь хоть кусочек без спросу и станешь вечным слугой на ужасной кухне. Неужели нет другого способа? Только обречь Пухляша и Лучка на страдания?

Тут же в подтверждение моих мыслей раздался звук, словно нож секанул по мясу и следом сдавленный вопль Пухляша. Стол затрясся, заставив ямаубу жадно рассмеяться. На пол попадала кухонная утварь и грязная посуда.

Вздохнув, я оглянулся и, увидев нож, схватил его, после чего, не раздумывая, всадил в огромную ногу старухи. От воя, которым огласила кухню Фуцута, казалось лопнут перепонки. Но меня это не остановило. Выкатившись из-под стола, я дождался, пока старуха меня увидит, и бросился бежать.

– Дрянной мальчишка! – завопила мне вслед Фуцута. Одного взгляда, брошенного через плечо, хватило, чтобы ускориться. Старуха, раскрыв пасть и вытянув руки, бежала за мной. Будь я менее расторопен, давно бы уже закончил свою жизнь на разделочном столе, где лежали Пухляш и Лучок.

Дикая гонка в лабиринте шкафов и столов утомляла, как и побег от Обжоры. Легкие горели от спертого, жаркого воздуха, а ноги стали ватными. Старуха явно быстрее и сильнее меня. Если я забреду в тупик, то все…

Мысль обожгла и подстегнула уставшее тело. Я пытался запутать старуху, исчезнуть из поля зрения и затем можно вернуться за коротышкой. Но ямауба, наплевав на свою кухню, разносила все вокруг. Она опрокидывала шкафы, столы, разбрасывала кастрюли и швыряла в меня все, до чего могла дотянуться. Пока неожиданно не споткнулась и не упала на пол. Пушистые комочки, подстроившие каверзу, довольно замурлыкали и ринулись прочь, пока хозяйка кухни не сообразила, что к чему.

Меня подкинуло в воздух и швырнуло в сторону ржавого холодильника. Мгновение потребовалось, чтобы вскочить и нырнуть за угол, пока старуха не увидела. Поворот влево, вправо, под стол с булькающим котлом, знакомый шкаф со специями, пятна крови из рассеченной ноги карги. Разделочный стол.

С трудом взобравшись на табурет, стоящий рядом, я невольно застонал, увидев Пухляша. Толстый коротышка без одной ноги лежал на большой деревянной доске, весь в крови, бледный, как свечка. Рядом с ним затих Лучок, которого злобная старуха успела лишить двух рук. Изредка он пробуждался, истерично смеялся и снова терял сознание. Если какие-то шансы спасти друзей и были, то они с треском рассыпались в пух и прах.

– Прости, братка… – шумно дыша, сказал Пухляш. Я жалобно улыбнулся и прижал первую попавшуюся тряпку к культе. – Кто знал… А она вон как…

– Тише, – выдавил из себя я, но Пухляш, как мог, мотнул головой.

– Ничего не поделаешь, братка… Говорил же, что я бесполезный…

– «Дай… еды… им», – в голове снова послышался ломкий голосок. Повернув голову, я увидел на краю стола знакомого пушистика. Рядом с ним лежали два ошейника, одним из которых был окровавленный. Все, что осталось от несчастного, на ком Фуцута выместила злобу.

– Мяска так жареного хочется, братка, – мечтательно протянул Пухляш и почмокал губами. Истерично засмеялся Лучок. Вздохнув, я подобрался к одинокой тарелке с жареным мясом и взял два кусочка, которые тут же скормил Корочку. Тот быстро проглотил угощение и расслабленно вздохнул. А затем произошло нечто странное.

Пухляш принялся быстро уменьшаться в размерах. Затем кожа быстро покрылась мехом, руки и оставшаяся нога втянулись в тело. Еще секунда и передо мной весело подрагивал забавный пушистик, такой же, как и остальные. Они, мурлыкая, запрыгали от радости, но далекая ругань старухи, умерила их пыл.

Новенький пушистик ласково коснулся моей руки