Фальту, – фыркнула она и повернулась к сестре. – Не переживай, этот памятник – культурное наследие, а не местный аттракцион. Никто его не тронет. Лучше покажи, что накупила, малявка. Это мне?

– Прекрати меня так называть, иначе ничего не получишь! – зашипела на нее Касти, отводя коробку в сторону.

В чем-то сестра была права, на малявку она перестала походить. Кастэль-младшая подросла за год, округлилась в нужных местах, превратившись в миловидную сероглазую девушку. А еще коротко постриглась. Белые волосы, совсем как у мамы, задорно топорщились в разные стороны, а свободные мужские штаны с подтяжками вряд ли могли стать равноценной заменой юбке. Наверняка Касти добавила бабушке седых волос своим видом, совершенно недопустимым для настоящей леди.

Но признаваться, что считает ее взрослой, Летти не стала. Еще зазнается и окончательно перестанет ее слушать. Признаться, ей не хватало их ночных разговоров по душам и проказ, для которых возраст был не так уж и важен.

***

– Как хорошо, все в сборе! Встретились по дороге?

Мама открыла дверь в домашнем платье и некогда белом, испачканном соусом фартуке. Судя по шуму на кухне и запаху мяса и острого перца, готовил отец, а миссис Рекорти ассистировала. Надо отдать должное обоим: мамины утренние пироги были ничуть не хуже, чем сочный ростбиф отца, приготовленный по семейному рецепту. Загадка, отчего при таких талантливых родителях визиты Летти на кухню заканчивались полным хаосом?

– Ужин будет через полчаса, – предупредила мама. – Пока переоденьтесь и проходите в гостиную. А ты, Касти, поставь торт в холодильный шкаф, иначе сливки потекут. И будь осторожнее, там Найт у порога, сторожит свою долю.

Словно в ответ на ее слова со стороны кухни раздалось ворчливое рычание пса, а следом веселый смех Морти.

– И Найт там не один, – пробормотала Касти.

Самая младшая Рекорти уже ворвалась в холл. Похоже, она обладала отменным слухом. Едва завидев огромную коробку, Мортана придушенно пискнула. Рот приоткрылся, глаза округлились еще сильнее.

– Торт! – восторженно выдохнула она, виляя белым хвостом со смешным черным кончиком, и безошибочно опознала, поведя носом: – С вишней и шоколадом. Мой любимый!

– После ужина, – со строгим видом подняла коробку над головой Касти. Вытерпела попытки сестры вскарабкаться по ней, как по дереву. Морти отстала после шлепка от матери за безобразное поведение перед гостем.

Мирт, если и был поражен шумом в их семье, виду не подал.

– Может, вам помочь? – вежливо предложил он.

– Хороши будут хозяева, которые не могут накормить гостей, – качнула головой миссис Рекорти. – Отдохни. Летти не сильно тебя загоняла?

– Нет, что вы. Я отлично провел время. У вас очень красивый город.

– Рада слышать. Располагайся. Девочки, идем, – выразительный взгляд на младших дочерей заставил их покинуть холл в рекордные сроки.

Впрочем, подействовал он не только на них. Летти сама не заметила, как подпихнула Мирта в спину, и они оказались в его комнате.

– Кажется, я немного боюсь твою маму, – признался напарник, с нервным смешком закрывая дверь.

– Поверь, не ты один.

Летти доводилось видеть, как суровые орки робели перед мамой, приходя к ней зашивать раны, а надменные эльфы теряли всё высокомерие, рассказывая о болячках. Даже их дворецкий-скелет и тот относился к маме с подобострастным почтением!

Пожалуй, ее не боялся разве что отец. Смеялся, когда она злилась из-за пустяков, и шутливо подхватывал на руки или целовал в нос, разом усмиряя гнев. Раньше Летти мечтала, чтобы и ей однажды выпало такое счастье. Но сейчас…

Мирт не спешил уходить от дверей, оказавшись рядом, и лисица, почти не думая, закинула руки ему на шею. Полчаса – это кажется много. А пока переоденешься, соберешься… Можно, конечно, быстрее, но тогда не будет сводящих с ума поцелуев у стенки, когда сердце вздрагивает от страха, не зайдут ли родители. Но отпустить друг друга совершенно невозможно!

В свою комнату Летти вернулась за десять минут до ужина, на ходу приглаживая оба хвоста.

– Отец тебя убьет, – убежденно заявила Кастэль-младшая, успевшая переодеться в платье. Штаны – это прекрасно и удобно, как заявила она позже, но выслушивать укоризненные вздохи родителей себе дороже. – Вы целовались?

Рука Летти непроизвольно метнулась к губам, и она тотчас отдернула ее, поймав внимательный взгляд сестры. Попалась!

– Так заметно? – обреченно уточнила Летти.

– Губы припухшие, – пожала плечами сестра. – Могу наколдовать лед и помочь с макияжем. Если отец заметит, мне же хуже будет: еще не отпустит в Академию, в эту «обитель порока».

«Обителью порока» Академию называла бабушка, и Касти удачно скопировала интонацию своей тезки.

Летти спорить не стала, уселась на пуфик у туалетного столика, позволяя сестре поколдовать над ней, маскируя следы. Еще бы голову остудить. Лед у губ еще острее напомнил о недавних жарких поцелуях.

– Давно вы встречаетесь? Я помню, ты рассказывала про своего напарника. Но никогда не упоминала, что он красавчик.

Холодные кубики сменила тонкая кисточка с краской, и отвечать Летти пришлось, почти не разжимая губ.