Сергей. Он перевел взгляд на крестьянина на коленях. — А ты что скажешь? Почему ты молчишь? Почему не защищаешь себя?

Крестьянин, все это время тихо сидевший на коленях, поднял на Звягинцева свои тусклые глаза.

— Что я могу сказать, господин? Я действительно нес мешок. Но… не с зерном. Там был хворост. Собирал в лесу, чтобы жену и детей согреть.

Звягинцев поднял бровь.

— Хворост? Почему же вы не сказали об этом сразу?

— Боялся… — тихо ответил крестьянин, — Управляющий, он… он не любит нас. Всегда найдет за что наказать.

Сергей посмотрел на Фиринга. Тот старался не смотреть ему в глаза, нервно теребя бороду.

— Фиринг, — спокойно сказал Сергей, — отпустите его.

Управляющий нахмурился.

— Но, господин, он же виноват…

— Нет, — твердо ответил Звягинцев, — не виноват, пока не доказано обратное. И, как я вижу, никаких доказательств его вины нет. Более того, есть подозрения, что ты его оклеветал.

Фиринг открыл было рот, чтобы что-то сказать, но потом осекся и опустил взгляд.

— Уведите его, — сказал Сергей своим слугам, — и дайте ему еды.

Двое крестьян, покорно кивнув, помогли крестьянину подняться и увели его. Фиринг остался стоять, словно громом пораженный.

— Я жду объяснений, — напомнил о своем присутствии Звягинцев.

Фиринг встрепенулся и начал поспешно и сбивчиво тараторить:

— Врет он, господин. Ей богу, врет. Он не раз уже попадался на воровстве. Однажды он яйца украл у своей соседки. Потом муку. Теперь вот зерно…

— Почему его не остановили и не заглянули к нему в мешок?

— А шут их знает… Они мне сказали, что он проворовался. Вот я и привел его к вам, господин, как вы и приказали.

— То есть ты не провел расследование, просто поверил так называемым «свидетелям»?

— Они ни разу не попадались на вранье, господин… А насчет расследования. Вы же сами сказали, что бы я не судил без вас. Вот я и сделал, как вы приказали, господин.

Сергей вдруг почувствовал, что у него уже начинает болеть голова от избытка информации: сначала работа в библиотеке, а теперь вот еще приходиться выяснять, крал ли этот крестьянин зерно или нет. «Отдыхать-то когда!» — подумал Звягинцев и сказал:

— Ладно. На сегодня свободен, а завтра будем проводить инвентаризацию складских запасов.

Интерлюдия 19

— У меня плохие новости, Арамир, — сообщил маг, по привычке скрывая свое лицо за капюшоном.

— Да я уж чувствую, что ты сильно взволнован. Что случилось? Опять Лихо?

— Ах, если бы Лихо… Оно больше пугает, чем представляет реальную опасность. Да, эта штука жрет заживо людей и ходит воет по ночам. Но от него есть магическая защита. А вот маг, возомнивший себя правителем княжества, пусть и мелкого — это куда более серьезно.

— Это уже проверенная информация, или только слухи?

— Слухи. Но я уже начал проверять. Используя птиц-шпионов, осмотрел замок. Узнал, что Рулгас Еинзиех больше не правитель. Теперь вместо князя какой-то самозванец. Да и сам город изменился. Как будто бы новый князь стал богаче. И народ выглядит более… довольным, что ли.

— И ты думаешь, новый князь — маг?

— Да, у меня есть все основания так полагать. Во-первых, в городе увеличилась магическая активность. Во-вторых, слухи. Дыма без огня не бывает. В-третьих сам князь. Он как-то странно себя ведет. Дергается постоянно, когда находится на публике. Как будто хочет спрятать лицо в капюшоне, как странствующий маг, но сейчас на нем не балахон мага, а одеяние князя. И еще. Этот новый князь очень часто выступает на публике. Говорит странные речи. А народ с упоением слушает его. Народ боготворит нового правителя. Но и самое главное. Когда я попытался проникнуть в разум этого человека, он мне ответил довольно ощутимым ментальным ударом. Это точно маг-менталист.

— Если это маг, то весьма странный. Обычно маги не рвутся к власти.

— Вот именно. Странное явление.

Глава 68

Сергей лично ходил по амбарам, пересчитывал мешки с зерном и сверял с бухгалтерскими ведомостями. За этим занятиям его застал прибывший Тене.

— Что ты делаешь? — удивленно спросил тот.

— Ревизия. Не видишь, что ли? И, похоже, имеет место недостача.

— Так, т-сс, — прошептал помощник, указывая на сторожа и пару крестьян, которые принесли оброк и сдавали его кладовщице.

Затем он схватил Звягинцева за рукав и куда-то повел.

— Здесь мы можем говорить без свидетелей, — сообщил Тене, когда они вышли на безлюдное место, где-то за деревьями.

— Смотри, — говорил помощник, — недостача — это нормальное явление. Ты просто посчитай, хватит ли запасов тебе. Если Фиринг не наглеет, то и ладно. Понимаешь, надо делиться. Жадничать не нужно.

— Делиться? — не понял Сергей.

— Ну да. Фирингу тоже нужно кушать. А еще у него большая семья.

— Не понимаю. А при чем тут недостача?

— Ну… ты как с Луны свалился. Ты не можешь в открытую платить Фирингу жалование. Другие крестьяне будут завидовать. Может быть, начнут бунтовать. Вообще, крестьяне не могут получать жалование. Они обязаны работать на барщине, безвозмездно. Но Фиринг — профессионал своего дела. Ему надо платить. Но ты не можешь. Выход — просто давать ему самуму брать себе зарплату в виде… воровства.

— Да что это за бардак-то такой! — возмутился Звягинцев.

— Такова жизнь.

— Ладно. Тогда, может быть, мне дать ему вольную, а потом нанять как наемного рабочего официально?

— Ты дурак? А если он захочет уйти к другому хозяину? Чем ты его удержишь? Повысишь зарплату? Разоришься. Для тебя же выгодней, чтобы Фиринг был крепостным.

— Подожди…