Стелла кивнула.

– Согласна, это интригует. Ваша необычная история, Лобсанг, Джордж, ваши утверждения о реинкарнации…

– В итоге вердикт суда содержал определенную мудрость, – сказал Джордж. – Если субъект способен заявить о праве на существование, значит, он определенно имеет это право. Люди могут быть намного глупее вас – о чем я, они намного глупее меня…

– Но они способны на мудрость, – подхватила Стелла. – О да, мы знаем. Многие Следующие обязаны жизнью этому факту.

Лобсанг взглянул на Джорджа.

– Не нужно считать, что мы идентичны. Я и брат. Наш жизненный опыт весьма различается. С Первым Лицом Единственным Числом я осмыслил многое, бесконечность. Тогда как ты…

Джордж вздохнул.

– В Нью-Спрингфилде я исследовал точку зрения отдельного индивидуума. Человека. Это то, чего я хотел, для чего создал себя. Но я знал, что для этого кризиса с жуками потребуется сверхчеловеческий подход. Для этого требовался старый Лобсанг. Поэтому я позвал тебя, выжившую по счастливой случайности раннюю итерацию.

– Это было мудро, – сказал Лобсанг.

– Среди наших мыслителей на Ферме существуют похожие философские расхождения, – заметила Стелла. – Некоторые, как и я, рассматривают крупный план, масштабную картину. Предназначение жизни во Вселенной. А другие сосредотачиваются на мелком, бесконечно малом. Один из нас назвал себя Чистотелом…

Марвин хлопнул Джорджа по спине.

– Ну вот! Вы думаете как мы. Я слышал, как вы говорили, что огорчились, когда Следующие покинули человеческие миры, а вас с собой не взяли. Но, возможно, в вас все-таки есть что-то от Следующих.

И от этой похвалы Джордж немного смущенно улыбнулся.

– Это невыносимо, – буркнула Агнес, уходя.

Джордж был так поглощен беседой со Следующими, что, похоже, этого не заметил.

* * *

Джошуа поспешил за ней.

– Агнес, ты в порядке?

– А ты как думаешь, Джошуа? Посмотри, как он упивается похвалой от этих жутких умников. В конце концов, это и есть Лобсанг. Или то, чем он всегда хотел быть. Машина, которая станет Богом. Если он не может править на небесах в одиночку, то хотя бы войдет в пантеон – так он думает. И он позабыл человеческую жизнь, а ведь говорил, что хотел именно этого.

– Но поэтому он тебя и вернул…

– Ха. Ладно я, Джошуа, но как же Бен? Вот кто важен, это он будет страдать, если потеряет отца. – Она развернулась к нему. – Ты первый, кто узнает. Мы расстаемся. Я и Джордж. Когда этот кризис закончится.

Джошуа не стал скрывать, как это его расстроило.

– Это действительно грустно, Агнес. Я хочу сказать, Джордж не виноват, что оказался на острие крупнейшего кризиса на Долгой Земле.

Нет, размышлял он, если кто и виноват, то это Салли Линдси, которая привела сюда Лобсанга. Возможно, именно Салли в своей незаметной, бесцеремонной, окольной манере и была центром всей этой ситуации… Джошуа постарался сосредоточиться на Агнес.

– Куда ты отправишься? Вернешься в Мэдисон?

– Не думаю. Найду новое место, где поселиться, построить дом, и буду мамой Бена. Это все, чего я сейчас хочу.

– Ты говоришь, что я узнал первым. Джордж еще не в курсе?

– Поскольку я только что решила – нет, еще не в курсе. Дай мне возможность сказать ему самой.

– Агнес, я тебя знаю. И чертовски хорошо знаю, что бессмысленно предлагать тебе подумать. Потому что ты не изменишь решения, да?

– Не видела необходимости раньше. И не собираюсь начинать сейчас. – Она постояла еще мгновение, как будто не желая оставлять Джошуа. Потом грустно улыбнулась ему и вышла из галереи.

В остаток короткой «ночи» Джошуа так и не удалось заснуть. Он умылся, побрился, заставил себя проглотить завтрак. Когда наступил внезапный рассвет, он как пьяный пришел на обсервационную галерею.

Оба Следующих уже были здесь вместе с Ирвинами и Агнес, которая неловко стояла между Лобсангом и Джорджем. К ним подошла Маргарита Джа. Не хватало только Салли, что было в ее духе. Может, она все же нашла способ сбежать с корабля.

Интересно, подумал Джошуа, обрушила ли уже Агнес на Джорджа свои новости. Наверное, нет. Ясно, что Джордж был здесь в своей стихии, бок о бок со Следующими, перед лицом глобального кризиса. Возможно, Агнес по доброте душевной позволила ему насладиться моментом.

Посмотрев вниз, Джошуа убедился, что твен идет по расписанию. Пейзаж внизу был знаком по прошлому визиту с Лобсангом. Профиль Лонг-Айленда, где бурлил Атлантический океан и где, как и раньше, огромный виадук, сконструированный жуками, убегал в глубь суши и в океанскую даль.

К ним присоединился Кен Боуринг в темных очках.

– Впечатляет, не правда ли, мистер Валиенте? Джордж Абрамс рассказывал о вашей поездке, показывал нам записи. Насколько все изменилось?

– Если вы видели наши записи, то сами знаете. В прошлый раз на Лонг-Айленде еще оставались леса. Теперь же…

Теперь остров был голой скалой. Джошуа представил гигантские волны, обрушивающиеся на такие прибрежные регионы, сдирающие с них растительный покров, все живое, даже почву. А виадук был таким же, как раньше. Но появилось кое-что новое – в каменистой поверхности под виадуком зияла круглая яма, похожая на кратер. Дно блестело, как стеклянное.

Боуринг мрачно смотрел вниз.

– Вы в порядке? – поинтересовался Джошуа.

Боуринг вымученно улыбнулся.

– Слишком много коктейлей у капитана прошлой ночью – черт, всего несколько часов назад, проклятые ночи слишком коротки, чтобы проспаться от похмелья. Но это…

Он махнул рукой вниз.

Ему не нужно было озвучивать мысль: ошеломительно.

– Понимаю, – сказал Джошуа. – А что это за воронка? Эта круглая.

– Хотела бы я знать, – произнесла Марина Ирвин.

Кен Боуринг ответил ей:

– Марина, вы вчера спрашивали, можем ли мы что-нибудь сделать в этой ситуации. Что ж, мы пытались. С научной точки зрения мы пытались понять жуков, общаться с ними.

– Чтобы найти оружие против них, – предположил Джошуа.

Боуринг ответил напрямик:

– Стреляем на поражение в одну из этих чертовых тварей, а пули просто отскакивают от ее шкуры. Или они их поглощают и становятся еще сильнее.

Джа сказала:

– Знаю, это звучит жестоко, но, я думаю, наше командование надеялось, что мы найдем какое-нибудь биологическое оружие. Мы пока ничего не можем предложить. Кроме того, это киборги, гибрид живого организма с машиной, и даже если мы атакуем биологическую часть, мы не уверены, что это их остановит.