Супермаркет – не то место, где накануне праздников царит мир и радость: кругом очереди, толкучка и бешеные цены. Меня продвинули до должности супервайзера, так что большую часть своего времени я проводила у стойки сервисного обслуживания, разбираясь с недовольным нытьем и периодическими скандалами из-за пудинга.

– Мисс Костелло, пройдите на четвертый ряд, пожалуйста.

Рядом с хлебной витриной двое мужчин ссорились из-за последней коробки пудинга.

– Зачем тогда у вас по телевизору идет реклама, если в итоге все уже распродано? – заорал на меня тот, которому пудинга не хватило. Лицо мужчины имело нездоровый красный оттенок.

«Неужели это стоит проблем с давлением? – хотелось мне его спросить. – Вас же того и гляди хватит удар, а вы еще и за праздничный стол не садились».

– Могу я предложить вам бесплатный штоллен в качестве компенсации за ваши переживания?

– А мне? – спросил его оппонент.

– Если вы готовы уступить этому джентльмену последнюю коробку пудинга…

В жизни бы не подумала, что я могу такое сказать. Я обнаружила, что самый эффективный метод разрешения конфликтных ситуаций – это подхалимаж и раздача бесплатных мелочей.

– Это разряжает обстановку, – объяснила я заместителю управляющего, который считал, что надо найти правых и виноватых, а не раздавать даром товары.

– Но в этом случае человек ушел с бесплатным кексом и всем будет рассказывать, как хорошо с ним обошлись в этом магазине. Он обязательно вернется к нам снова и уж точно не перекинется к нашим конкурентам.

– Вы не думали о том, чтобы заняться маркетингом? – спросил он меня.

Я сопротивлялась всем предлагаемым вариантам карьерного роста. Отчасти потому, что боялась – вдруг они меня поднимут по службе, а потом узнают, что на самом деле никаких особых лидерских или управленческих навыков у меня нет, а есть только обычный здравый смысл. Я не рассчитывала связать будущее с супермаркетом, хотя время шло, и я начинала думать, чего же я, собственно, жду. Я уже отказалась от своей безумной идеи начать когда-нибудь зарабатывать на жизнь писательством. Я сочинила рассказ о продавщице супермаркета, которая придумывает истории про своих покупателей, основываясь на содержимом их покупательских корзин. Рассказ я отправила в журнал, но получила отказ. Может быть, мне пора смириться с тем, что в этой жизни, кроме работы в торговле, мне не на что рассчитывать? Иногда самое лучшее находится прямо у тебя под носом, как говорила Долл.

В случае с ней, кстати, это оказалось правдой. Ее показывали в местных новостях – она торжественно зажигала городские гирлянды новогоднего освещения.

– Мария Ньюбери, предприниматель года графства Кент! – объявил журналист, поднося микрофон прямо к ее лицу. – Или надо было сказать «предпринимательница»?

– Не знаю, а надо было? – ответила Долл, как всегда флиртуя.

– Многие говорят о том, что в бизнесе у женщин словно есть невидимый стеклянный потолок, выше которого им не подняться. Как вам удалось преодолеть этот барьер?

– У нас в «The Doll’s House» нет никаких стеклянных потолков, – ответила Долл. – Я, можно сказать, и так уже сижу на крыше.

Репортер был в восторге от ее ответа.

– Мария Ньюбери, основательница сети «The Doll’s House». – Он повернулся к камере. – Где нет ничего невозможного!

Когда я спросила у Хоуп, что она хочет в подарок на Рождество, она попросила рояль. Видимо, потому, что у Мартина в его квартире над музыкальной лавкой стоял рояль.

Они с Мартином, кажется, отлично поладили. И если уж быть точной, с Мартином-младшим, поскольку его отец, Мартин-старший, основатель и владелец музыкальной лавки, страдал болезнью Паркинсона и переехал жить в дом инвалидов на набережной. Ее дружба с Мартином была похожа на дружбу с Дейвом – у обоих были обширные познания в области музыки. И, если честно, я была этому очень рада: мне казалось, что Хоуп скучала по Дейву, с тех пор как я с ним рассталась.

– Мне не нравится Долл, – сказала Хоуп, когда увидела в местной газете ее свадебную фотографию.

Мартину было всего двадцать один год, и, конечно, он был слишком молод, чтобы самостоятельно вести бизнес. Помимо магазина у него была еще мастерская по ремонту музыкальных инструментов. При первой встрече с ним, когда мы пришли к нему за самоучителем по игре на фортепиано, он был груб, поскольку мы отвлекли его от дел. Но, думаю, дело было не в характере, просто он смущался, так как был нелюдим. Его мать сбежала с заезжим саксофонистом, когда Мартин был еще совсем маленьким, наверное, это многое объясняло в его характере. Когда мы с Хоуп стали приходить к нему регулярно, покупая все новые учебники, он был настолько впечатлен ее талантом, что иногда давал частные уроки игры на фортепиано бесплатно.

Это Рождество мы с Хоуп отмечали вдвоем, поскольку папа с Энн уехали в ее таймшер в Альгарви. К тому же в сочельник я работала до самого закрытия магазина. Все рождественское утро мы провели в пижамах, объедаясь шоколадными конфетами. Хоуп, кажется, понравился мой подарок – новый полноразмерный синтезатор. Она сразу же собралась разучивать на нем новые классические пьесы, которые Мартин рекомендовал как подходящие для ее уровня. У этого синтезатора был хороший звук, гораздо лучше, чем у того, что нам дали напрокат в школе. У него был регистр со звуком фортепиано, рояля, органа, клавесина, были и готовые мелодии, которые она неуверенно выбирала, и мы с удивлением слушали знакомую по рекламным роликам музыку, у которой впервые узнали названия: «К Элизе», «Лунная соната».

Было приятно сидеть вместе с ней в расслабленном ничегонеделании. Я знала, что когда мы проголодаемся, то на готовку праздничного ужина у меня уйдет всего четыре минуты – я купила замороженные готовые праздничные наборы с индейкой, овощами и сардельками, в общем, все в одном подносе.

– А почему у нас три набора? – спросила Хоуп, увидев подносы в холодильнике.

Зная аппетиты Хоуп, я взяла три на тот случай, если она не наестся одним, но не решилась сказать ей это.

– Было специальное предложение: три по цене двух, – соврала я.

– Тогда можно мы пригласим Мартина?

Было уже четыре часа дня, на улице стемнело.

– Наверное, у Мартина свои планы на вечер, – предположила я.

– Он должен навестить папу, – сказала Хоуп. – И все, потом ничего.

– Если хочешь его пригласить, придется ему позвонить, – сказала я и с удивлением увидела, как Хоуп прямиком направилась к телефону.

Она не любила пользоваться телефоном, наверное, потому, что нельзя наверняка угадать, ответит человек на звонок или нет.

Если честно, мне ужасно не хотелось идти наверх, переодеваться из удобной пижамы во что-то приличное и убирать с пола обрывки подарочной упаковки перед приходом гостя. Но я была так воодушевлена тем, что Хоуп пригласила кого-то в гости, пусть и причиной для приглашения был всего лишь третий праздничный набор, а не мысль о том, что Мартин останется в Рождество один.