– Как я должна была жить дальше? – спросила я сдавленным голосом.

– Думаешь, я смог бы иначе? – Он немного приподнялся и потянул меня к себе. Мое сердце разбушевалось в груди, когда наши губы соприкоснулись. Волна тепла прошлась по моему телу, и я закрыла глаза, полностью отдавшись этому поцелую.

За моей спиной раздались ликование и аплодисменты, и мы оторвались друг от друга. Дверь была еще открыта, и рыцари все время наблюдали за нами. Они кричали и смеялись.

Лисандр усмехнулся, и я тоже не смогла удержаться от пристыженной улыбки.

– Все, хватит уже! – сделал им замечание он.

– А мы-то думали наш принц лежит на смертном одре, – насмехался один из них.

Касса прошла мимо нас и закрыла дверь.

– Хватит разговоров на сегодня, – сказала она, а затем повернулась к нам. – Вы еще бы разделись и по полу катались. Некоторые из этих мужчин уже целую вечность не видели женщину вблизи. Ваше воркование совсем выводит их из себя.

– Кроме того, тебе сказали поберечь себя, – добавил Демиан.

– На отдых… – начал говорить Лисандр.

– Будет еще время, знаем мы, – со вздохом перебила его Касса. – Но это касается и твоих обязанностей военачальника. Сражения окончены, мирные переговоры будут проведены, когда обе стороны окажут помощь раненым. И домой мы сегодня тоже не вернемся.

– Ты права, – согласился Лисандр и с трудом встал. Он протянул мне свою руку и помог подняться на ноги. – Нам нужно отдохнуть. Всем нам. – Произнося эти слова, он пристально смотрел на меня. На его губы легла многозначительная улыбка.

– Да пожалуйста, идите уже, – облегченно сказала Касса. – Шира, мне проводить тебя в твою комнату?

Я ничего не ответила. Слишком уж была погружена во взгляд Лисандра. Мне казалось, будто все вокруг отошло на задний план.

Демиан откашлялся.

– Я думаю, это ей не понадобится, Касса. Давай просто дадим этим двоим побыть наедине.

– Но… – Касса не успела закончить предложение. Демиан схватил ее за локоть, потянул из комнаты, закрыв за собой дверь.

Я по-прежнему смотрела на Лисандра, его улыбка стала еще шире, и он нежно погладил меня по щеке. Приятная дрожь промчалась по моему телу, а колени вот-вот проломятся прямо подо мной.

– Ты же держишь ее под контролем, да? – спросил он.

– Что ты имеешь в виду? – Я была слишком не в себе, чтобы понять, о чем он говорил.

– Ты не отнимешь, случайно, мою душу?

– Нет, – улыбаясь, пообещала я.

Лисандр тут же притянул меня к себе. Наши бедра соприкоснулись, он вновь поцеловал меня, – на этот раз настолько неистово, будто мы должны наверстать потерянное время. И я наслаждалась этим каждой клеточкой своего естества. Я забыла обо всем, что случилось и что еще должно произойти. Были только он, его теплые и шершавые руки, скользящие по моему телу, и его поцелуи на моей коже.

Мы попятились к его кровати и опустились на простыни. Дыхание Лисандра касалось моей шеи, а его сердце бешено колотилось под моей рукой, которая лежала на его груди. На мгновение я закрыла глаза, глубоко вдохнула и почувствовала, как все его чувства обрушились на меня. Они сливались с моими, наши души соприкасались, и это ощущалось так, будто все, слишком долгое время существовавшее порознь, слилось воедино.

Лисандр приостановился, и я открыла глаза, когда он удивленно посмотрел на меня. Часть его души туманной дымкой проникла в мое тело, и ее следы все еще обвивались вокруг моей руки.

– Я ничего не отнимаю, – пообещала я.

– Я знаю, – сказал он. – А даже если и так, это стоило бы того. – Он нагнулся и поцеловал меня в лоб.

Смеясь, мы перевернулись на матрасе, и я оказалась сверху. Еще никогда в жизни не чувствовала себя настолько легко и непринужденно. Словно на свете не было ничего, что могло меня сдержать. Никаких теней, за которыми я была бы вынуждена прятаться, никакого страха перед будущим.

Лисандр поднял на меня глаза, и в его взгляде отразились мои чувства. Его теплые руки скользили по моей рубашке к бедрам. Если бы я смогла сформулировать хоть одну ясную мысль, когда Лантеа рассказала мне о том, что он жив, я бы точно не стала бегать легко одетой по дворцу. Но мой разум перестал работать, и теперь я слушала лишь свое сердце, хватаясь за подол своей ночной рубашки и снимая ее через голову. Сбросив ее с кровати, я наклонилась над Лисандром и поцеловала его. И когда время вокруг нас, казалось, замерло, наши тела слились воедино.

Лисандр не мог сказать наверняка, сколько дней прошло – два или три. В присутствии Ширы он терял любое чувство времени, и пока их единственным заданием был отдых и выздоровление, он мог судить о течении времени только по смене дня и ночи. Он мог бы чаще выглядывать из окна, чтобы узнать, сколько они уже находились в этой комнате. Но как он должен был это делать, если Шира лежала рядом с ним?

Она уснула, и впервые он ощутил, что она чувствовала себя действительно в безопасности. Поначалу она вскакивала от страха из-за малейшего шума или вздрагивала, когда он к ней прикасался. Но теперь она беспробудно и крепко спала, лежа головой на его груди. Он провел рукой по ее волосам, которые блестели, как оперение ворона. Ее кожа походила на лунный свет, была такой же прохладной, как бурная горная вода, и настолько мягкой, что он боялся повредить ее еще сильнее, чем она уже была. Но он совсем не думал об этом. Как и об Атуре, сражениях и лишениях. Все это в прошлом, а те дни, которые они провели вместе в этой комнате, уже позаботились о том, чтобы следы, оставшиеся на коже Ширы и в ее душе, начали тускнеть.

На его губах проскользнула улыбка. Когда они любили друг друга, казалось, будто их души сливались воедино. Еще никогда он не испытывал ничего подобного. Он хотел навеки остаться лежать рядом с ней и чувствовать ее близость. С какой охотой он забыл бы о том, кем он был и где находился; о том, что где-то там снаружи было войско, которое он должен был отвести домой, и король, который вынес ему все еще действующий смертный приговор. Сколько времени успеет пройти, преждче чем кто-то не придет и не напомнит ему об этом?

Он уже подумывал о том, чтобы остаться в Фархире и начать новую жизнь в государстве альб вместе с Широй – во дворце или в ее родной деревне, – а все остальное оставить на самотек и наслаждаться каждым мгновением с ней. Но он знал, что не мог так поступить.

Шира пошевелилась рядом с ним. Она тихо застонала, моргнула и, казалось, пыталась вспомнить, где находилась, прежде чем окончательно проснулась и мягко улыбнулась.

– Ты голодна? – спросил он.

– Голодна до чего? – Она приподнялась и широко ухмыльнулась, ее глаза ярко блестели. Когда она наклонилась над ним, несколько прядей ее волос соскользнули с ее плеч, обрамляя его лицо будто шелковые занавесы. Лисандр провел обеими руками по мягкой коже ее щек, скользнул пальцами в волосы и убрал их назад. Ему было сложно не позволить себе тут же соблазниться ею. Устоять – практически невозможно. Но он не хотел, чтобы она голодала только потому, что его голод был неутолимым.