– Нет, – кристал мигнул и начал краснеть. – Она предполагала, что его уровень выше, чем по документам, – судорожно поправилась Флоранс.

– Насколько выше?

– Сказала, что у него есть броня, – голос Фло был еле слышен, она снова виновато взглянула на Сесиль, но та ответила ей легким кивком: все нормально.

– А еще какие-то странности? Может, в поведении самой мисс Андерфер? Стала ли она более нервной? Замкнутой?

– Протестую! – защитник попробовал вмешаться. – У моей подзащитной был сложный период: конец обучения, практика, начало работы. Ее эмоции могут быть никак не связаны с демоном.

– Нет, – поспешно ответила Флоранс прежде, чем судья отреагировал на протест, – Сесиль не изменилась.

Кристал горел ровно.

– Протест отклонен. Прошу свидетельницу соблюдать порядок ответов, – строго заметил судья.

Защитник, опрашивая Флоранс, упирал на то, что Сесиль не знала и не предполагала об истинном уровне демона, иначе бы поделилась с подругой. Правда утвердительный, пусть и с небольшой заминкой ответ Фло на вопрос: все ли вам рассказывала мисс Андерфер, вызвал неоднозначную реакцию присутствующих, а главное – кристалла. В полной открытости и откровенности подруги допрашиваемая была справедливо не уверена.

Но за Флоранс и ее ответы Сесиль не переживала. А вот Эрику имелось что рассказать.

– Когда вы заподозрили неладное?

Напарник, да что уж там, бывший напарник, в этом сомневаться не приходится, на Сесиль не взглянул ни разу.

– На первом ночном дежурстве. Мы встретили этого демона на гоночном треке. Мне показалось, – Эрик все-таки подбирал слова и медлил. – Показалось, что они общаются ближе, чем следует охотнику и добыче.

– У вас появились какие-то подозрения в ту встречу?

– Не подозрения. Я бы не подумал… – молодой человек прервался. – Но чувство неправильности и несоответствия было.

– А на дежурстве в Западной подстанции?

– Там да, там все было странно: и поведение демона, не напавшего на охотницу, и поведение охотницы, так смело бросившейся к высшему.

– Сесиль Андерфер пыталась атаковать?

– Нет. Она с ним разговаривала.

– О чем? – обвинитель разошелся, поймал нить и нужного свидетеля. Он не отступит, пока не вытащит все. И судья в данном вопросе всецело на его стороне.

– Я не слышал, меня отнесло к противоположной стене. Но, кажется, она просила не нападать, – за всю речь Эрик ни разу не произнес имени Сесиль. “Она” или “охотница”, других слов для бывшей напарницы у него не нашлось.

– Но вы не уверены?

– Не уверен.

А ведь она его тогда спасла. Приложить Эрика могло значительнее сильнее. Но кому сейчас интересно, что Сесиль встала между ним и высшим, не будучи уверенной, что демон в состоянии себя контролировать и не нападет на нее?

– Когда вы поняли, что Сесиль Андерфер знакома с высшим демоном?

– Я этого не понял, я предположил.

– Когда?

– Перед последним дежурством она создала передо мной проекцию. Я по-другому вижу ауру и энергетические нити. А проекция – это чистые энергетические нити.

– И что вы там увидели? – зал замер.

– В ее ауру вплетена демоническая сила, как узор. Я не эксперт, не знаю, как лучше объяснить. Это похоже на татуировку, только энергетическую. Она очень редко встречается в нашем мире, до этого я видел ее на слепках демонических аур в картотеке. На человеке впервые.

– Вы способны видеть подобные вещи? – названия этим вещам обвинитель, видимо, сходу придумать не смог.

Перешептывания стали слышны особенно отчетливо и резко. Недобрые такие перешептывания.

– Тишина в зале, – и удар молотка прерывает бурление, как в чайнике перед закипанием воды.

– Я не искусник, – Эрик сам загнал себя в ловушку из слов и вынужден оправдываться. – Но да, я способен видеть силовые узоры как на артефактах, так и на демонах, но только когда они используют силу.

– Сесиль Андерфер раньше при вас силу не использовала? Или этих узоров не было?

– Аура человека, скажем так, не предусмотрена для такого энергетического воздействия, поэтому на первый взгляд кажется однородной. Но при создании проекции ее структура меняется. Проекция создается из силовых линий и среди этих линий узор становится заметен.

Эрик не теоретик, и Сесиль невольно отметила, что мама бы лучше подобрала слова и описала данное явление. Мама… в ее сторону она смотреть боялась, чувствуя множество взглядов, теперь пытающихся в ней что-то увидеть, что, кажется, вот-вот прожгут насквозь.

– И вы решили?..

– Я сопоставил странное поведение охотницы и демона, они будто были знакомы. И связался с ловчими, предложив немного изменить план.

Немного. Совсем чуть-чуть. Перенести операцию на другую энергостанцию, не предупредив об этом Сесиль. Ну не гений ли? Ловчие действительно много потеряют, если не пригласят его в Центральное управление.

– У обвинения вопросов больше нет.

Защитник поднялся. Странно, охотница давно бы решила, что случай безнадежен, но ее защитник или из той породы людей, которые не способны признать поражение без боя, или почему-то наивно верят в лучший исход. Она не верит. Она знает ответ на вопрос, который ей обязательно зададут еще раз.

– У меня только один вопрос – защитник не отходил далеко от скамьи подсудимых. – У вас имелись реальные основания заподозрить Сесиль Андерфер в сговоре с демоном? Пособничестве? Участии в его… налете?

– Нет, я не думаю, что они были заодно. Во всяком случае, в Западной энергостанции. Иначе бы у… мисс Андерфер не было причин открывать для меня заблокированное помещение генератора.

– Благодарю, – защитник отошел и прислонился к перегородке между Сесиль и остальным залом. Небольшое, по пояс, стальное ограждение казалось непреодолимым барьером между девушкой и всем остальным обществом.

– Итак, если вопросов больше нет, суд предлагает подсудимой принять решение о готовности признания вины и сотрудничестве со следствием. Данное обстоятельство будет зачтено при вынесении окончательного приговора.

Право вынесения приговора… которого Сесиль вот-вот лишится вместе со многими другими.

– У защиты имеется еще один свидетель, – ее союзник, едва ли не единственный настоящий во всем зале, бросил ободряющий взгляд на охотницу, а затем посмотрел на дверь. – Бывший глава пятьдесят шестого участка Вильям Доурсен.

По залу снова пронесся шепот. Почему бывший? Сесиль самой стало интересно: в их последнюю встречу он был вполне себе действующим. Последняя встреча… как давно она произошла. Или все-таки недавно? Столько всего случилось, что и неделя назад кажется долгим сроком. Но, судя по тому, как враз постарел глава участка, ведь крепкий мужчина был, излишне полный от сидячей работы, лысеющий, но не старый, неделя – это очень даже много. Вильям Доурсен в тюремной робе почти как у охотницы шел неуверенным шагом по залу, в котором ему в скором времени предстоит побывать не свидетелем, а в качестве обвиняемого. Глаза бывшего начальника участка бегали, а стоило ему найти взглядом Сесиль, как он поспешно отвернулся. И что это значит, девушка так и не поняла. Но предчувствие появилось самое что ни на есть плохое, несмотря на все заверения защитника.