– Ну раз такое дело, – пробормоталпарикмахер, – то-то Писемский на днях чернее тучи приходил! Я, грешнымделом, подумал, с бизнесом непорядок, а тут вон что…

Мы прошли в маленькую комнатку за залом, иМаксим включил чайник.

– Только, если это возможно, –сказал он, открывая банку с растворимым кофе, – не рассказывайте о моейроли в данной истории, хотя ничего плохого я не сделал.

– Не скажу, – поклялась я.

Впрочем, сейчас я пообещала бы ему все, чтоугодно, лишь бы услышать хоть какие-нибудь сведения о Фединой.

Максим насыпал в небольшую чашку пять ложечексахарного песка, тщательно размешал и принялся рассказывать, изредкаприхлебывая чрезмерно сладкую жидкость.

У него есть постоянная клиентка – ЛюбаТоропова. Ходит стричься и укладываться уже лет десять. Хорошая баба, некапризная, не привередливая, особо много не требует и платит, не торгуясь. Задолгие годы их связало какое-то подобие дружеских отношений. Макс знал про Любумного интересного. Впрочем, парикмахерам, как правило, приходится выслушиватьот посетителей всякие истории. А у Максима вообще идеальные условия дляисповеди. Работает он один, никто не подслушивает, вот и развязываются у людейязыки. Люба не была исключением. Сначала жаловалась на мужа-алкоголика, потомсказала, что разошлась.

– Ничего, – утешалпарикмахер, – еще найдешь счастье, какие твои годы…

– Да, – протянула Люба, – нет уменя ничего за душой, кроме хрущобы однокомнатной, кому такая нужна.

– Не переживай, – гнул свое Максим.

Через некоторое время он понял, что для Любыбольными вопросами являются два: семейное положение и финансы. Усаживаясь вкресло, Торопова без конца рассказывала о своих подругах, удачно отыскавшихспутников жизни, потом переводила речь на тех, кто, по ее мнению, обладалбогатством.

Максим, приучивший себя за долгие годы работыс людьми не особо вслушиваться во все, что выливают ему на голову, изредкавставлял «да-да» или «ну-ну». Но Любу не слишком интересовало его мнение,гораздо важней для нее было выговориться, выплеснуть желчь и негативные эмоции.Честно говоря, она была не слишком доброй и, вещая об удачливых знакомых,частенько злилась, причитая:

– Такая уродина, а муж попался красавец,да еще со средствами, ну почему мне так катастрофически не везет.

– Все хорошо кончится, – бездумнообещал Максим, – вот увидишь, придет и на твою улицу праздник.

Года полтора тому назад Люба с хитрым видомсела в кресло и пробормотала:

– Вот что, Максюшенька, хочу попроситьтебя об услуге.

– Давай, – велел парикмахер, думая,что сейчас последует просьба о стрижке в долг.

Но Любаша заговорила о другом. У нее естьподруга, Ксюша. Отличная девчонка, умница и красавица, но не везет ей, какЛюбе. Вместо приличных мужиков ей до сих пор на жизненном пути встречались лишькретины, уроды да пьянчуги. Ксюша совсем было махнула рукой на женское счастье,но тут вдруг влюбилась, причем в удивительно приятного человека. Не красавца,но вполне нормального внешне, непьющего, неженатого и, главное, богатого. Однабеда, девушка не знала, как поближе познакомиться с предметом страсти.

– Ну а я здесь при чем? – искреннеудивился Максим.

Люба широко улыбнулась:

– Ты можешь помочь!

– Да как?

Выяснилось, что объект девичьей любви, ОлегЯковлевич Писемский, стрижется у Максима.

– Ты позвонишь мне и скажешь, когда сей господинзапланирует стрижку, – щебетала Люба. – Ксюта приедет заранее ипосидит в подсобке. У тебя же черный ход есть на другую улицу, так?

– Так, – подтвердил Макс, непонимая, куда гнет Люба.

– Ну, когда ему волосы феном укладыватьначнешь, – пояснила Торопова, – скажешь Ксюше, она и выйдет во двор.

– Зачем? – не врубался Максим.

– А остальное тебя не касается, –отмахнулась Торопова, – главное, дай знать, когда дело к концу пойдет. Мыуже придумали, как их невзначай столкнуть.

Максим не усмотрел в просьбе ничегокриминального. Ну хочет девчонка познакомиться с Писемским, что же тут плохого?Олег Яковлевич не женат, вдруг это судьба?

Через неделю задуманный план привели вдействие. Олег Яковлевич преспокойненько стригся, не подозревая, что в подсобкетише мышки притаилась Ксюша. Когда дело дошло до укладки, Макс пробормотал:

– Извините, щеточку забыл.

Потом он заглянул в заднюю комнату и сказал:

– Все, минут через десять отпущу.

Ксюша согласно кивнула и змейкой юркнула водвор. Отправив Олега Яковлевича, Максим встал у окна и закурил. Дальнейшееразыгрывалось у него на глазах. Мастер увидел, как машина Писемского плавнотронулась с места и тут же наперерез ей вылетела из-за угла Ксюша. Взмахнувруками, девчонка рухнула под колеса.

Олег Яковлевич выскочил на проезжую часть исклонился над «потерпевшей». Через пять минут, когда бледный Писемский увездевушку, Максим только покачал головой. Воистину, нет предела дамской хитростии изворотливости! Надо же, такое изобрести.

С того дня Люба больше не появлялась впарикмахерской, и Максиму было не у кого узнать, увенчалась ли затея успехом.Писемский продолжал регулярно приходить, но он никогда не откровенничал смастером, ограничиваясь беседами о погоде или курсе доллара. Поинтересоваться умужчины, женат ли он, Максим постеснялся. Но любопытство – страшная вещь,поэтому парень не удержался, увидев сегодня снимок Ксюши.

– Вы знаете адрес Тороповой?

– Где-то был, – пробормотал мастер иполез в растрепанную телефонную книжку.

Пару минут он перебирал рассыпающиесястранички и наконец сообщил:

– Подлиповый переулок, девять.