Он на мгновение умолк, быстро перевел дыхание.Поляков глянул пристально, но Воропаев заговорил вновь, и голос его былпо-прежнему легким, словно он говорил о чем-то, против его же собственногоутверждения, не имеющем для него никакого особенного значения:

– Так вот. Взяли этих ребят толькопотому, что кореш Кузнецова, другой такой же стрелок, обратил внимание, что уприятеля завелись денежки. В той фирме получали прилично, однако же денегвсегда мало, верно? К тому же у нас, у русских, как? Не то беда, что моя коровасдохла, – беда, что соседская жива! Короче, тот стрелок – Карасев егофамилия, – начал приглядываться да присматриваться. Приметливая сволочьоказалась! Сопоставил кое-какие факты. Приметил, что, как только приходитинформация о начале перекачки топлива для предприятия, Кузнецов мухой летит ктелефону. Ну и всякие такие тонкости. Конспиратор из этого Кузнецова оказалсяхреновый! Таким образом, Карасев сделал свои выводы и потопал с ними в службубезопасности фирмы. Пришел, а там полно ментов в штатском и секьюрити сразинутыми ртами сидят. Оказывается, милиция уже в курсе постоянных хищений.Так что донос Карасева пришелся весьма кстати! И когда Кузнецов в очередной разпозвонил Царегородскому насчет времени перекачки, а тот дал команду на пейджернекоему Щербаку, что пора ехать баньку топить, стало быть, товарзабирать, – это все уже было под контролем. Им дали подъехать к врезке, далиоткачать топливо... А потом повязали всех. Всех! Щербака, водителей, Кузнецова,Царегородского. Ну и Счастливцева, само собой. И Счастливцева тоже...

– Он что, твой кореш был? Илиродич? – подал голос Зернов, который все это время молчал и слушал...внимательно слушал!

– Нет, – задумчиво покачал головойВоропаев. – Мне Счастливцев был просто хороший знакомый. Приятель. Но онбыл отцом одной... одного человека. Этого человека теперь уж нет в живых. Норечь не о том. Речь о другом. Пока шел процесс, следствие всячески скрывало,откуда взялась первоначальная информация о хищениях. Героем дня был Карасев. Ондаже сам удивлялся, что сыграл такую ведущую роль в деле: он же отлично знал,что лишь подтвердил уже имеющуюся информацию! Только потом... потом, гораздо позже,стало известно, что следствие замалчивало факт телефонного звонка. Анонимного.Насчет темных делишек на АЗС... Ребята приехали с этим звоночком разобраться –а тут Карасев со своим доносом. Бывают в жизни такие вот поганыечудеса-совпадения. А потом... уже потом, после процесса, когда всем сестрамнавесили по серьгам, все получили по заслугам, а живые похоронили своихмертвецов... – Воропаев криво усмехнулся, так что Зернову даже не по себестало. – Так вот, уже потом в одной газетке появилась статья о ролианонимных доносов в работе наших правоохранительных органов. Приводилисьнекоторые исторические факты, от Ивана Грозного до наших дней. Тридцать седьмойгод не был забыт, ну и так далее. Среди многочисленных современных примеровупоминался и этот звонок. После которого накрыли группу Царегородского, послекоторого посадили Счастливцева, после которого...

Он помолчал.

– Звонок не только упоминался. О немдостаточно подробно говорилось. Мол, органы были проинформированы неизвестнымдоброжелателем о том, что на АЗС, которая находится на пересечении улиц Деловойи Красноугольной, только что доставлена партия дизтоплива, предположительнокраденого. Продиктовали номер «КамАЗа» с прицепом – и повесили трубку. Засечьзвонок не успели, он был сделан с мобильника, быстрый и короткий. Видимо,человек имел какое-то представление о том, что цифровая связь тожерасшифровывается, но времени на это нужно чуть больше, чем на обычнуютелефонную. Со знанием дела написано, верно? И вообще создавалось впечатление,что человек знает больше, чем говорит. Разумеется, я начал искать авторастатьи. Штука в том, что она хоть и появилась в местной, нижегородской газете,но перепечатана была из московской. Так, заштатная газетенка, которая к томувремени, когда я до нее добрался, уже закрылась. Искал подходы к сотрудникам,чтобы узнать, кто автор статьи и как к нему попала эта информация об анонимномзвонке, – бесполезно. Такое чувство, что эту газетку открывало некоеведомство лишь для того, чтобы через нее проводить в массы свои определенныеидеи. Остальные материалы набирались совершенно случайно, для мебели, таксказать. Когда политическое дело было сделано, газету ликвидировали. Такоеслучается довольно часто. Это все равно как открыть заведомо убыточный магазинтолько для того, чтобы прокачать через него и отмыть некие деньги. Потомлавочку без сожаления прикрывают. Словом, концов я не нашел. И решил пойти необходным путем, а прямым. Спросить человека, который должен обладать всейинформацией по делу. Как открытой, так и закрытой. Спросить прокурора.

– Так откуда прокурору знать, кто звонил,если этот звонок и в самом деле был анонимный?! – воскликнул Зернов.

– А если нет? – глянул исподлобьяВоропаев. – А если номер все же засекли? Мне нужен тот человек. Понятно?Мне нужен тот человек!

Зернов медленно откинулся на спинку сиденья.Ему вдруг стало холодно от голоса черноглазого...

– Карасев-то живой еще? – свымученным смешком спросил Поляков, и Зернов понял, что напарнику тоже не посебе рядом с этим странным человеком.

Да уж... Да уж!

Осечку они сегодня допустили. Большую осечку.Может быть, самую большую в своей жизни!

Ох, рисковый мужик Поляков. Да разве можноэтому... слова для него не подобрать! – задавать такие опасные вопросы?!

Воропаев медленно растянул в улыбке губы:

– Карасев-то? Жив, жив. Но ведь иСчастливцев тоже жив... Другое дело, что жить ни тому, ни другому не оченьохота. Особенно с тех пор, как погибли их дочери.

Зернов перестал дышать. Но Поляков ещетрепыхался. Громко сглотнул, потом кое-как выдавил:

– А что с ними случилось? И почему?

– Дочь Счастливцева умерла от сердечногоприступа, когда арестовали отца. У нее... сердце было больное. Ну а дочьКарасева убили. Вскоре после процесса, на котором Карасев давал показания.

Воропаев спокойно оглядел притихших напарникови ровным голосом произнес:

– Жаль девчонку, верно? Тем более что ееотец оказался не так уж и виноват. На мой взгляд, тот – звонила анонимный,сволочь гораздо серьезнее. Поэтому мне и не жаль никаких денег для того, чтобыего найти! Вопросы есть?

Вопросов не было.

***

Замок щелкнул, дверь распахнулась, и в проемевозник плотный широкоплечий человек в серой милицейской куртке и шапке скокардой. За его спиной бесформенной тенью маячила какая-то толстая женщина.Странно, что сначала Александр увидел ее, а только потом разглядел, что в рукаху милиционера пистолет.

«Этого не может быть!» – подумал Александр.