произнёс Грибов, поправив на носу «авиаторы», и обхватил ладонями перила.

— Жарковато только, — бросив взгляд на Алекса в его любимой клетчатой рубашке поверх футболки, добавил Романов.

— Как Москва? — направив взгляд в сторону от Андрея, спросил Грибов.

— Стоит! Снова тротуарную плитку перекладывать собираются.

— Значит, всё как всегда! Один и без прикрытия, — вздохнув, с философским подтекстом заметил Алексей.

— Ну, а когда, бывало, иначе?!

— Логично! Петрович с утра в подвале изображает кипучую деятельность. Видимо, готовит шефу какой-то сюрприз, — улыбнувшись, произнёс Алекс.

— Он сам один большой сюрприз! — шмыгнув носом, дополнил Призрак.

— Какие будут распоряжения?

— Присматривай за ним! Будем ждать удобного момента. Время пока терпит, но, если ничего не произойдёт, сыграем в «провокацию».

— Понял, — коротко произнёс Грибов и сунул левую руку в карман брюк-карго песочного цвета.

— Сундука с царскими шмотками не хватает! Да, и сделай мне доступ к камерам и «жучкам».

— Будет сделано! — вытащив из кармана брюк ключ и прикрепив его на маленьком кусочке двустороннего скотча к перилам, сказал Алексей. — Закладка № 3.

— Завтра в нашем кафе.

— Окей! — коротко добавил Алекс и неспешным прогулочным шагом направился вдоль набережной.

Романов взял ключ, отклеив его от перил и прогулочным шагом решил вернуться в отель. Ведь, война войной, а обед, как всегда, по расписанию…

Рим. Квартира синьорины де Монтенье

Аделина сидела на диване в гостиной, забравшись на него с ногами, и смотрела на картины, висевшие напротив на стене, разделяемые светильниками в виде подсвечников со свечами. Разнообразия сюжетов доставали до самых глубин её сознания, серди них были и библейские сюжеты, природное великолепие Швейцарии, а также мрачность готических мотивов позднего средневековья. Бокал охлаждённого молодого «санджовезе» согревался теплом ладоней с эстетикой французского маникюра. Её взгляд гипнотизировал картины, впитывая смысл сюжетов своим изощрённым восприятием, в очередной раз осознавая человеческую сущность.

Синьорина де Монтенье сделала небольшой глоточек прохладного вина, прочувствовав вкусовыми рецепторами лёгкую терпкость напитка. За видимой изящностью мазка и красотой образов на картинах скрывался смысл человеческой греховности. Истоки их всегда пугали Аделину, не смотря, на то, что она сама в совершенстве владела ими всеми, чтобы исполнять волю совета Синдиката. Синьорина де Монтенье понимала, что за посадку в землю подобного «семени», нет и не может быть прощения. Слёзы и пролитая кровь удобрит испепелённую почву и появятся всходы в виде мёртвых цветов, которые принесут за собой хаос и бедствия.

Она сделала несколько больших глотков и допила вино, поставив пустой бокал на столик рядом с диваном. Медленным движением руки, Аделина стянула с волос резинку и распустила свои светлые локоны. Босые ноги встали на персидский ковёр ручной работы, лежавший в центре гостиной, а её руки завязали поясок на шёлковом халатике, подчеркнув тем самым свою изящную талию. Синьорина де Монтенье взяла со столика пачку доминиканских сигарилл вместе с зажигалкой и направилась на огромную лоджию, где как на ладони, открывалась панорама «Вечного города». Она подошла к каменным перилам и прикурила сигариллу. Табачный аромат средний крепости наполнил её ротовую полость, а взгляд неотрывно смотрел вдаль, наслаждаясь вечерним солнцем, освещавшим своим багрянцем крест на куполе базилики «San-Pietro».

Аделина выпустила изо рта струйку табачного дыма, вспоминая законченный накануне план операции «Giro». Ей было хорошо известно, что последует за всеми этими перипетиями. Одним словом: «Разделяй и властвуй»! Результатом хаоса станет, как всегда, огромная прибыль на фоне внесённой в мир смуты.

Она сделала очередную затяжку табачным дымом, чувствуя, что не хватает бокальчика хорошего выдержанного бренди. Босым ногам становилось прохладно от остывающего кафеля, и синьорина де Монтенье вернулась в гостиную, где, нажав на пульте кнопку «питания», включила телевизор. На экране появился канал про животных, где в передачи рассказывали о ягуарах. Её любовь к разнообразным зверушкам, за которыми она всегда наблюдала с умилением, совсем не сочеталась с тем, что ей приходилось делать для членов совета Синдиката. В Аделине всегда жили два антипода: прекрасный ангел и коварный демон. Эти сущности всегда конфликтовали внутри её души, так и не выявляя в итоге победителя.

Передачу про ягуара сменило фото-сафари в Кении на старом «Лэнд-Ровере», называемого, военными иностранного легиона «розовой пантерой».

Синьорина де Монтенье затушила в серебряной пепельнице окурок и забралась на диван с ногами, продолжив наблюдать за жирафами и бегемотами…

Рим

Романов шёл по узкой улочке, окутанной темнотой ночи, и только редкие фонари проливали тусклый свет на мощёную камнем кладку под ногами. Двухэтажные дома едиными змейками по обе стороны ползли вдоль улочки. Прохладный ветер обдувал чуть вспотевшее лицо от энергичной ходьбы, погружая в пучину разнообразных воспоминаний, вызывавших двойственные чувства, где счастье разбавлялась тяжестью испытаний. Андрей понимал неизбежность этого, ведь, чем человек становится старше, тем сильнее ностальгия по пережитым утратам.

Скорость его шага замедлилась, и он остановился, подняв голову вверх. На чистом ночном небе высоко висела одинокая поблёкшая звезда. Романов узнал её, часто встречаясь с ней на протяжении всей своей жизни. Раньше она светила намного ярче, показывая, скрытый от человеческого взгляда путь.

Андрей закрыл на мгновение глаза, ощутив слабый укол в сердце. Он расстегнул молнию на ветровке, из-под которой показалась футболка из тонкого влагоотводящего материала. Пустота охватила его сознание, но Романов не собирался ей поддаваться и стремительным шагом направился вдоль по пустой улочке.

Место закладки было совсем рядом. Андрей добавил скорости ходьбе и увидел за изгибом улочки небольшую арку, находившуюся в стороне от ненужных глаз.

Романов остановился и достал из кармана ветровки небольшой фонарик. Большой палец правой руки коснулся кнопки включения и загорелись светодиодные элементы. Он встал на колени, не боясь испачкать свои светлые брюки, более похожие дизайном своих карманов и отсутствием классических «стрелочек» на джинсы.

Андрей положил фонарик на камень и дотронулся решётки слива. Плотно ухватившись за неё, Романов резким движением поднял и откинул её в сторону.

Грязь на руках могла смутить многих людей, но только не Призрака, давно привыкшему к подобному положению дел. Боящемуся испачкать руки, нечего делать в подобном стиле жизни!

Он опустил правую руку в слив, а левой упёрся о камень. Андрей нащупал место, за которое можно было потянуть и отбросить металлическую пластину. Зацепившись пальцами за неё, резким движением правой руки он сбросил металлическую пластину на дно слива с глубиной чуть меньше метра.

Неприятные ощущения в коленных чашечках, куда впились края камней, заставили сжать зубы и побыстрее найти ручку чемоданчика. Романов ухватился за неё и потянул в сторону, чтобы вытащить из слива.

Андрей положил пузатый чемоданчик из пластика, обмотанного