Александра растерянно оглянулась. Влад смотрел на нее страннорасширенными, остановившимися глазами. А может, это вовсе и не юмор, вдругпромелькнуло в голове. Может, перед ней и впрямь оживший мертвец из морга?!Недаром же от него так приторно несет формалином!

Рука сама собой поползла ко лбу, чтобы спастись за крестнымзнамением, и вдруг внизу громыхнула дверь, по ступенькам затопало множество ноги на лестнице показалась худенькая девушка в тяжелой куртке, но с непокрытойголовой. Черные волосы, постриженные а-ля Мирей Матье, обрамляли маленькоеличико, сверкали большущие любопытные глаза, но еще ярче сверкал глазокобъектива телекамеры, которую держал в руках спутник девушки – столь жесубтильный молодой человек с длинными волосами, стянутыми на затылке.

Александра, у которой с видеокамерами были с некоторых порсвязаны только неприятные ассоциации, невольно отпрянула, но сверху стоял Влад,слева валялся на ступеньках «призрак», справа качались перила, к которым нельзябыло прислониться без риска ухнуть вниз, а снизу напирала девушка с чернымиволосами.

– Снимай! Все время снимай! – велела она и поднесла поближек губам сетчатый шарик микрофона, шнур от которого тянулся к третьему парню,несшему какой-то чемоданчик. – Здравствуйте, я Ирина Плетнева. Наш репортаж мыведем непосредственно из «дома с привидениями», вот перед вами их сразу трое,прошу любить и жаловать. Только они почему-то мокрые. Что, трубы прорвались,наконец? – с некоторым ехидством спросила она и проворно подсунула микрофонВладу, который от изумления только пожевал губами, но так ничего и не смогсказать, растерянно водя взглядом по неожиданным гостям.

– Трубы тут ни при чем, – сказала Александра и дажеотпрянула, с такой скоростью металлически пахнущий микрофон оказался притиснутк ее лицу. – Соседи заснули, не выключив воду в ванной.

– Давно вы тут… обитаете? – таинственным шепотом спросилаИрина Плетнева. – А если не секрет, трудно проходить через заколоченные двери?Или вы предпочитаете прямиком сквозь стены?

Теперь настала очередь Александры терять дар речи, и, видяее растерянность, теледевушка решила наконец смилостивиться. Стиснула маленькойлапкой микрофон, повернулась к камере:

– Как вы уже, наверное, догадались, дорогие зрители,привидения тут ни при чем. Вы видите перед собой обитателей дома номер 15 поНагорному переулку – того самого дома, который городская администрация намеренапередать под приют для бездомных животных. Из наших репортажей вы знаете, какиеусилия пришлось приложить нам, активистам, чтобы заставить администрациюраскачаться и решить, наконец, этот наболевший вопрос. Однако мы никак не можемприступить к ремонту здания, потому что здесь до сих пор остаются жильцы,нипочем не желающие переезжать в новые, благоустроенные квартиры и освободитьдом. А все это время десятки бездомных животных бродят по улицам, становясьжертвами службы санитарной очистки города, работники которой не делают различиямежду одичавшими дворовыми животными и случайно оказавшимися на улицедомашними. Наши телефоны буквально разрываются от возмущенных звонков тех, ктопотерял своих четвероногих друзей. Понимаете, ведь о судьбе пропавшегоживотного совершенно невозможно узнать! Если люди, к примеру, могут прийти вморг для опознания близкого человека, то…

При слове «морг» пьяный, доселе продолжавший сидеть наступеньках и как бы даже задремавший, вдруг встрепенулся и принялся озираться свыражением внезапно разбуженного человека.

Ирина Плетнева покосилась на него, но продолжала так жебойко:

– …то хозяевам пропавших собак и кошек обратиться некуда.Наш приют и кабинеты стерилизации, которые мы намерены открыть, сделаютсодержание саночистки практически ненужными. Как вы думаете, почему в развитыхстранах не существует проблемы бродячих животных? Потому что их там нет!Бездомные животные стерилизованы, поэтому они не размножаются! Мы призываем к…

– Это как же? – перебил пьяный, с немалым усилием сводяразбегающиеся глаза в одном направлении. – Кобелям яйца стричь будете?

Ирина выронила микрофон. Александра, у которой за жизньвыработался великолепный навык ловить падающую посуду (почему-то у нее вечновсе сыпалось из рук, Карина даже называла ее чемпионом мира по разбиванию чашеки блюдец!), проворно нагнулась и поймала его у самого пола.

– Пошел вон! – яростно крикнул Влад. – И не смей большепоявляться в таком виде, понял?

Пьяный послушно поднялся, цепляясь за перила, и на какой-томиг Александре показалось, что сейчас он рухнет прямиком на первый этаж,прихватив с собою несколько балясин, однако обошлось: кое-как, шатаясь, онсполз-таки по ступенькам, и вскоре в подъезде хлопнула дверь, возвещая о том,что, по крайней мере, один из призраков покинул «дом с привидениями».

– Спасибо, – сказала Ирина, принимая у Александры микрофон.– Спасибо большое! А вас как зовут? Вы давно живете в этом доме? И почему непереезжаете?

– Меня зовут Александра Синцова, – пробормотала она,сосредоточенно уставившись в сетчатый шарик и испытывая тот священный ужас,который неминуемо овладевает всяким нормальным человеком при общении сосредствами массовой информации, особенно – техсредствами. – И я тут вообще неживу, я просто пришла навестить своего знакомого. Вот он, его зовут ВладРутковский. – Она махнула в сторону Влада, и тот сделал какое-то конвульсивноедвижение, не то пытаясь отпрянуть, не то шаркнуть ножкой. – Он не переезжаетпотому, что никак не может найти человека, у которого снял квартиру. Нельзя жепросто так все бросить, правда? А соседи, которые нас залили, – старики, ониживут в этом доме шестьдесят лет, вы представляете?!

– Нет, – честно ответила Ирина, которой и самой-то былонебось раза в три меньше. – А им самим тогда по сколько?

– Да под восемьдесят, наверное, – ответила Александра, всееще не в силах преодолеть этот непонятный приступ словоохотливости, вдруговладевший ею. – Ну разве можно таких людей срывать с места? Да они просто неперенесут переезда, вы понимаете? Не лучше ли оставить в покое, тем более чтоих совершенно не напрягают ни облупившиеся стены, ни протекающий потолок.Почему надо непременно выселить? Лечебница ваша и приют могут разместиться востальных квартирах, старики вам еще помогать будут. Цели у вас благие, да, новедь и о людях надо думать, не только о собаках!

Она прикусила язык, решив, что обидела хорошенькуюрепортершу, однако та улыбалась.