– Отлично выглядишь, Джона!

Я серьезно, потому что он выглядит как зрелая версия себя самого. Медные волосы, зеленые глаза и жилистое тело.

– И ты тоже. Я видел тебя в СМИ и думал, что ты далеко продвинулась для девчонки из Пасадены.

– Ах, я всего лишь была подругой знаменитого певца.

– Нет, я имею в виду репортаж о твоем блоге в «Утреннем шоу Пасадены». Ты всегда была скромной. – Хуже того, я даже не в курсе, что обо мне говорят. – И ты все еще с Дэниелом? – Я сразу же напрягаюсь, потому что суматоха на короткое время помогла мне забыть сердечную боль и парня, который разбил мне сердце. – Я просто прочитал твой пост в блоге и наконец понял, почему он однажды мне навалял, – продолжает он, не дожидаясь ответа.

– Что ты имеешь в виду? – Никогда не слышала, чтобы эти двое дрались.

– Это произошло через неделю после нашего расставания. Я был дома и закадрил девушку в баре. Дэниел увидел это и врезал мне. Наверное, посчитал, что я это заслужил, изменив тебе. – Он улыбнулся воспоминанию, хотя, наверное, было больно. – Я всегда знал, что ты ему нравишься, но его чувства остались крепки и после старшей школы.

Я и раньше нравилась Дэну? Эддисон уже на это намекала, но я не могла ей поверить, потому что для меня это не имело смысла.

– Как бы там ни было, я рад, что вы наконец нашли друг друга. Все понимали, что вам суждено быть вместе. Кроме тебя.

Я молчу и просто слушаю. Его слова заставляют мое сопротивление, стены вокруг моего сердца крошиться. Разговор прерывается, когда наша классный спикер и лучшая выпускница Тэмми Харрис выходит на сцену. Позади нее висит большое полотно, в котором можно узнать черный экран. Она рассказывает о нашей жизни в подростковом возрасте, как мы не понимали, что нас ждет в большом мире и о том, что стоит гордиться своими успехами и здоровьем, потому что жизнь коротка.

– Как видите, школу обновили и нашу капсулу времени, которую мы закопали в предпоследний школьный год, отрыли. Ее вскрыл неизвестный рабочий и после долгих раздумий мы решили, посмотреть ее сейчас, а не еще через десять лет.

Некоторые радуются, другие, кажется, нервничают. Я не могу вспомнить, о чем я там говорила.

Это видео – смесь мечтаний и подростковых надежд. Некоторые желали себе, например, стать кинозвездой или надеялись на карьеру футболиста, другие хотели понять смысл жизни и стать счастливыми. На экране появляюсь улыбающаяся я. Как выглядели мои волосы! И одежда! Старомодная и не очень-то шикарная, но тогда это было неважно. Я мечтала завести семью и стать писательницей. Сейчас, когда мне почти тридцать, я понимаю, что это случится не скоро. Однако это неплохо, потому что я буду и дальше бороться за свое счастье.

Дальше показывают Дэниела, в свитере, бейсбольной кепке и все с той же сияющей улыбкой, которая мне всегда нравилась. Эдди и Джона утверждали, что он меня любит уже больше десяти лет, но мне сложно в это поверить. Однако когда Дэниел начинает говорить, слезы катятся по моему лицу.

Тейлор

Как молод он был, каким милым выглядел уже тогда, даже если еще оставался тощим. Это не вредит его привлекательной внешности. Его голос не изменился, глубокий и полный мужественности, и я снова задаюсь вопросом, почему раньше не влюбилась в этот глубокий баритон.

– Привет, меня зовут Дэниел Грант. И добро пожаловать в путешествие во времени, которое я сначала считал нелепым, но теперь нахожу в нем удовольствие. – Он нервно чешет затылок и смотрит снова в камеру. – Каким я вижу себя через двадцать лет? Вы хотите знать? Сложно сказать. В плане профессии я еще не определился. Однако точно знаю одно: через двадцать лет я буду женат на Тейлор Дженсен. У нас будет трое детей, и мы будем любить друг друга каждый день, как будто он последний. Возможно, я трус, раз не могу ей признаться, что она моя единственная, но через пару лет это пройдет. Она узнает, что большая любовь, о которой она всегда мечтала, была все это время у нее под боком. И если эта мечта не исполнилась, то я знаю, что однажды это случится. Судьба сведет нас вместе, потому что я люблю тебя, Тэй. Я люблю тебя с тех пор, как ты вытряхивала песок из моих волос и толкнула Джеффри Коха, потому что он надо мной смеялся.

Видео продолжается, но у меня такое ощущение, что на экран больше никто не смотрит. Все смотрят на меня. Молодую женщину, которая дрожит всем телом и рыдает навзрыд. Женщину, которая размышляет, не совершила ли она ошибку, так быстро оттолкнув любимого мужчину, нормально не выслушав его. Я ощущаю руку на своей талии и иду за Эддисон, которая выводит меня из зала к машине. Я, всхлипывая, облокачиваюсь на нее и прячу лицо в руках.

– Как понимаю, теперь ты мне веришь? – спрашивает Эддисон, когда я немного прихожу в себя.

– Да. Я верю, – слабо отвечаю я.

У меня такое ощущение, что последние две недели я плаваю в море, откуда нет спасения. Я отринула чувства, пыталась вытеснить их, забыть, но теперь все разом наваливается на меня. Все эмоции, как хорошие, так и плохие.

– Он не намеренно причинил тебе боль, Тейлор. Он хотел тебя защитить, думал, что его чувства не настолько глубокие, и вы сможете жить вместе и остаться друзьями. Однако то, что между вами, нельзя просто отбросить или забыть.

– Если бы он признался мне во всем через пару недель, все было бы не так плохо. Я могла бы понять его промедление, но он продолжал обманывать дальше. Этого я не могу забыть.

– Дэниел знает, что совершил ошибку и сожалеет, что не рассказал тебе правду, но его чувства настоящие. Как и твои. А я знаю, что в отношениях дают второй шанс.

– Возможно, ты права, – шепчу я и беру ключи от машины.

Вечер оказался наполнен событиями, и в моей голове полный хаос. Мне необходимы покой и время, чтобы обо всем подумать. Так что я сажусь в автомобиль и еду в отчий дом.

Я нахожу папу на кухне, где он плачет над парой фотографий. Возле него стоит стакан с виски.

– Папа?

Он вздрагивает и поднимает на меня мокрые глаза.

– Ангелок? Что ты тут делаешь?

– Я могла бы спросить у тебя то же самое.

Кладу клатч на кухонный стол и сажусь рядом с ним. Потом смотрю на фотографии. Это старые снимки моей мамы. Ее в молодости и в то время, когда я была малышкой. В горле пересыхает и становится трудно глотать.

– Она была такой красивой, – всхлипывает папа, берет фотографию мамы и смотрит на нее с любовью. – Как и ты, – шепчет он и глядит на меня. Я грустно улыбаюсь и плачу вместе с ним, потому что я уже давно не грустила из-за мамы.

– Мне не хватает ее голоса, – наконец говорю я и смотрю в пустоту, пытаясь вспомнить его. – Я скучаю по тому, как она пела «Ты мой солнечный свет», когда мне было грустно.

– А я по ее улыбке, которую хорошо помню. Она была веселой. Ей бы не понравилось, что ты грустишь и страдаешь.