Прежде чем прыгнуть на Щётку, Касперский покосился на «смерч» с видом котика из Шрека и тяжело вздохнул.

— Рит, тут это, — сунув голову в приоткрытую дверь, Наташа закатила глаза и тяжко, как-то обречённо, вздохнула. — Поговорить надо.

Прежде чем расспрашивать перевёртыша о плохих новостях, а в том, что новости плохие сомневаться не приходилось, иначе секретарша нашей ректорессы не пришла бы ко мне в кабинет с таким виноватым видом, я усадила её за стол и налила кофе. Запустив руку в шуфлядку, насыпала в вазочку печенье с шоколадной крошкой — Наташа такое любит. И сама, мерно размешивая сахар в чашке, попыталась понять, что за новости принесла на хвосте пума. И успокоиться заодно.

Судя по виноватому виду Наташи, что-то новенькое от ректорессы. Кара какая или санкции. Индира-то на мой счёт всё ещё зверствует.

За последние две недели месть ректорессы обернулась для ани-станции репрессиями и лишениями. Как, например, отклонением руководством нескольких заявок на новые лабораторные столы, каучуковые катетеры и саженцы унабхиумных деревьев. Ну и так, незначительная мстя, по мелочи.

Например, полагающаяся нашей кафедре добыча криоников была распределена между остальными филиалами АНИ, а то, что с боем всё же удалось отстоять, отправилось на Факультет Пифий, на повторную проверку, будто прорицательницам своего барахла мало, честное слово! Понятно же, что пифии были выбраны Индирой неспроста, так сказать, в память о нашем давнем научно-магическом противостоянии.

Я уж думала — на этом всё.

Да и ректоресса снова начала со мной здороваться, ну, а то, что здоровалась Индира с видом вдовствующей королевы-мачехи, — право, такая ерунда. Ведь, как известно, худой мир… он лучше любой ссоры.

Но всё же пифией быть не надо, чтобы понять: не простила ректоресса своевольной адептке всё ещё тот дурацкий розыгрыш над высочайшим гостем, его визитаторством Ралфи. Что, вообще-то, не слишком честно, учитывая, что фотками на память ведьмак был обязан вовсе не мне, а Папаратору, размещением компромата в сети — ему же.

Да в конце концов, ничего страшного тогда не случилось!

Подумаешь… Тоже мне цаца, не тронь его…

За прошедшие две недели мы с Ралфи успели провести ревизию и навести грандиозный шухер в трёх корпусах, академическом музее, в домиках нескольких станций…

Теперь уж мы с Касперским принимали самое непосредственное участие в поисках вместе с Ралфи.

Ни у меня, ни у котецкого в голове не укладывалось, что прямо здесь, буквально под носом, разгуливает предатель, или, скорее всего, предатели, способные обречь на мучительную смерть малышей-фамильяров, а с ними и всех остальных. Вообще весь мир. Всё измерение. Верить в это не хотелось, но приходилось: материалы, которыми, как и обещал, поделился Ралфи, были более чем красноречивы.

На фоне всего этого мелочная месть ректорессы выглядела чем-то из серии «детский сад, штаны на лямках» и, если честно, не так и заботила. И почти не огорчала даже.

Ну, поработаем со старыми столами, ничего с нами не случится. Не подфартило с унабхиумными саженцами? Тоже не беда, свои вырастим… Что же касается добычи криоников, рано или поздно (когда вредничать надоест) пифии отдадут нам всё, что ну совсем им не подходит. Опять же, сами замучаются сортировать. Вот уж кто наравне с нами не в восторге от мелочности высшей террасуотской ведьмы!

Ралфи, кстати, каким-то чудом, а скорее талантом псионика угадывал моё настроение и лишний раз «не отсвечивал», за что я была ему даже благодарна и почти смирилась с его временным присутствием в своей распрекрасной жизни.

Нет, конечно, наглый и циничный ведьмак не переобулся в туфельки мальчика-колокольчика (да и не влез бы он в такие туфельки), но я, наученная опытом, всячески избегала оставаться с этим очкастым искушением наедине. Конечно, было это не так-то просто, но я справлялась и зачастую таскала с нами на «экскурсии» Каспера, Кристера и прочее население ани-станции. В общем, как-то выруливала.

Вот вчера сплоховала, каюсь, — отправила Касперского в лабораторию раньше времени…

Удостоверившись, что белый хвост котецкого в последний раз мелькнул, скрываясь за углом, ведьмак подмигнул мне с заговорщицким видом и извлёк из тубуса, который таскал с собой для образцов, изящную коробочку из тиснённой бумаги с ажурным краем.

Я прыснула.

И к пифии не ходи, чтобы понять со всей ясностью — в коробочке томится миндальное пирожное. В кокосовой стружке с марципаном. Моё любимое.

К счастью, Ралфи оставил попытки очаровать меня (а может, и подкупить, кто его знает, хотя всё же, наверное, первое) с помощью более материальных жестов, причём бил, гад, по самому больному — accuracy, sirocco (тут предполагался не «смерч», конечно, который успел отжать Каспер, а бессрочный сертификат на любую из моделей производителя, в том числе сверхсекретные и экспериментарные), словом, по чудесам террасуотской техники. Но я не Касперский (к сожалению), я взяток не беру, так я и заявляла ведьмаку, решительно (со слезами на глазах и с болью в сердце) отметая все соблазны.

Цветами меня тоже порадовали. Это было эпично.

Однажды Ралфи заметил на моем рабочем столе букет алых шариков-маргариток и, нахмурившись, сообщил, что на растениях, видите ли, «не моя энергия».

Я с убитым контрольной по магической тригонометрии мозгом оторвала взгляд от формул и устало пробормотала, что это маргаритки — цветы, названные, мол, в мою честь, а букет Горислав притащил, так уж у нас заведено, цветы женщинам дарить, а не экскурсиями по академии мучить.

Ожидавший, пока я закончу контрольную (чтобы идти обследовать подземные магические растения в пещере под ботаническим корпусом), ведьмак приподнял бровь и посмотрел на меня недоумённо. Должно быть, на Террасуоте женщинам цветы не дарят.

Пробурчав что-то о первобытных культах и нелепых брачных играх земных обитателей, Ралфи покинул мой кабинет, оставив меня, наконец, наедине с контрольной.

Но на следующий день, войдя в собственный кабинет, я как стояла, так чуть по стенке не сползла.

Потому что на моём рабочем столе… нет, не так. Правильнее сказать — мой рабочий стол занимал трухлявый, гниющий (судя по о-о-очень характерному запаху)… пень!!

ПЕНЬ!!!

На изящной берестяной шпажке кокетливо покачивалась табличка с гравировкой на террасуотском:

«Мне этого не понять, но раз уж у вас так принято. Л.Р.».

Мой последующий за чудесной находкой вопль «Ра-алфи!!!» не услышал на ани-станции разве что глухой…

А тотчас прибывший из кабинета по соседству ведьмак выглядел таким сияющим и довольным собой, что мне стало как-то даже неловко его разочаровывать.

Воодушевлённый моим растерянным видом (а скорее молчанием), псионик щелчком пальцев приспустил плотные жалюзи, погружая кабинет (и нас заодно) во тьму кромешную. Не успела я возмутиться подобным самоуправством и вообще беспределом, творимым на моей территории, как оказалось, что тьма-таки не вполне и кромешная. Потому что пень на моём рабочем столе… светился в темноте! Или, скорее, мерцал.