– Завтра съемку продолжат, сцена «После пожара», –пустилась в объяснения Ира, – этот Борис целый час на столе бебехираскладывал и велел: «Кто тронет, убью».

Как вам нравится такое? Распоряжается здесь, как у себядома! Видали когда-нибудь подобного нахала! Обозлившись, я встала и однимдвижением смахнула все на пол.

– Ой, – перепугалась Ирка, – Борис завтраорать станет!

– Не станет, – каменным голосом пообещалая, – съемкам конец, надоело!

– И правильно, – повеселела Ирка, – сейчасведро принесу.

– Что это за дрянь? – поинтересовалась я, тычапальцем в ящик.

– Во, шашки…

– Что?

– Ну, видите, свисает ниточка?

– Да.

– Ее поджигают, и шашку кладут на такую железочку.Минуты через две начинает валит дым.

Выпалив последнюю фразу, Ирка ушла. Я в задумчивостипосмотрела в ящик, потом вытащила одну «булаву». Дымовая шашка. Вот оно,решение моей проблемы. Подожгу и суну парню под дверь. Небось испугается пожараи выскочит на лестницу, тут-то я его и возьму, прямо тепленьким! Интересно, какэта дрянь работает? Впрочем, можно попробовать, их тут много. Повертев в рукахшашку, я нашла фитиль и, недолго думая, подожгла его. Послышалось легкоепотрескивание, маленький огонек весело побежал по нитке. Надо же, как просто.Наверное, сейчас покажется первый дымок. Ладно, все понятно, теперь следуетположить шашку вон туда…

Не успела я додумать мысль до конца, как раздался легкийхлопок и верхняя часть «булавы» стартовала вверх. Никакого дыма не было и впомине. Устремившаяся к потолку петарда рассыпала за собой сноп искр. Похоже,это не «дымовуха», а что-то другое, более опасное.

Тут распахнулась дверь и появилась Ирка с железным ведром итряпкой. Узрев «фейерверк», домработница взвизгнула:

– Чегой-то?

В то же мгновение «булава», ударившись о потолок, издалашипение, выпустила из себя сноп переливающихся огней и ринулась вниз.

– Мама! – пискнула Ирина и юркнула под обеденныйстол.

Я в ужасе присела возле дивана. Ракета стремительнопонеслась к полу, издавая змеиное шипение и еще какой-то жуткий звук, похожийна хриплый свист. Действие заняло секунду. На полной скорости петарда врезаласьв ящик, полный ее собратьев.

На секунду повисла тишина. Я было подумала, что мыотделались легким испугом, и осторожно высунулась из укрытия. И тут началось!

Из деревянной тары послышалось шуршание, потом треск, затемутробный вой и грянул взрыв. Одна за другой ракеты взлетали в воздух,наткнувшись на потолок, они начинали, как обезумевшие куры, метаться покомнате, врезаясь в стены, окна и мебель. Действие сопровождалось миллионамиогней, рассыпающихся в воздухе.

Ирка безостановочно визжала. Впрочем, ей, благоразумнозабившейся под тяжелый деревянный стол, ничего не грозило. Я же просто сиделаоколо дивана, старательно прикрывая темечко. В какой-то момент мне на глазапопалось ведро. Руки схватили его и опрокинули на голову. Звук сразу стал тише,свет исчез. Так, уже лучше. Моя бабушка все говорила: «Если попадешь в аварию,береги голову. Руки, ноги, спина… все ерунда, а вот без мозгов не проживешь!»

Прикрыв самое слабое место своего организма, я слегкарасслабилась. Отлично, ведро железное и великолепно выполнит функции каски.Теперь осталось только ждать, пока «салют» прекратится.

Через какое-то время я поняла, что сидеть с ведром на головевсе-таки не слишком приятно.

– Что здесь происходит? – раздался сердитый голос.

Я опустила глаза вниз и в узенькую щель увидела черныеблестящие ботинки Аркадия.

– Что происходит? – вопрошал сын. – Мать, тысовсем на старости лет сдурела? Решила в пса-рыцаря играть? Давай, скидывайшлем. Что здесь произошло?

– Ой, Аркадий Константинович, – запричиталаИрка, – ой, как живы остались! Ой, мамочка! Ой! Что это!

– Это столовая, – ответил Кеша, – вернее, ееостанки, руины. Эй, мать, вылезай, кончен бал, погасли свечи!

Сидя с ведром на голове, я с ужасом думала, как объяснитьустроенный мною фейерверк.

– Ну, – настаивал Кеша, – чего медлишь?

– Как там, все спокойно? – пискнула я.

– Громче говори!

– Не могу! – крикнула я и чуть не оглохла. Внутриведра голос звучал как в соборе – сильно и густо.

– Дай сюда, – велел Кеша и сдернул с меня ведро.

– Ой-ой-ой, – завопила я, – больно! – Изажмурилась, боясь увидеть картину разгрома.

– Зачем она его надела? – послышалось сопраноЗайки.

– А зачем она вообще все делает? – спросил Кеша.

– Прекрати издеваться, – взвыла я.

– Злится, значит, жива, – резюмировала Ольга.

– Ой, – раздался Марусин крик, – ох и ни фигасебе! Вот это бардак, прямо погром в Жмеринке!

– Маня, – возмущалась я, – что за выражения!

– Мать, устроившая такой разгром в столовой, не имеетправа делать никому замечания, – отрезала Зайка.

– Почему она ведро надевала? – полюбопытствовалаМаня.

– Голову мыть хотела, – ответил Кеша.

– Глупо как-то, – удивилась Маня, – Мусечка,как тебе подобная идея в голову пришла? Ну зачем устраивать из столовой баню?

– Хватит идиотничать! – закричала я. – Мы чутьне взорвались, а от вас никакого сочувствия. Лучше помогли бы от копотиотмыться, – добавила я, увидев свои закопченные руки, которыми до ведраприкрывала голову.

– Пошли в ванную, – скомандовала Оля. Там онаполила меня «Ферри», сказав, что остальные средства не подействуют.

Я покорилась.

Широко разрекламированное средство для мытья посуды оченьмылкое, а чтобы меня отмыть, Ольга его не пожалела. Все волосы, шея, плечи былизалиты зеленой массой. Кое-как открыв глаза, я открутила душ и встала под теплыеструи. Чтобы окончательно привести себя в порядок, мне понадобилось около часа.