Наконец, завернувшись в халат, с полотенцем на голове, явсунулась в столовую и лишилась дара речи. Это не погром в Жмеринке, нет, вкомнате завтра Борис без особых декораций сумеет снять эпизод «Взятие Грозногофедеральными войсками». Я не сумею описать вам пейзаж, у меня просто не хватитслов…

– Объясни теперь, – спросил выглянувший изгостиной Кеша, – что за примочка с ведром.

– Тут взорвались петарды…

– Знаем, Ирка рассказала, еще хорошо, что животных небыло.

– Я и надела ведро, чтобы мозг сберечь.

Аркашка сложил губы трубочкой, потом присвистнул:

– Что сберечь?

– Мозг.

Сын посмотрел на меня, тяжело вздохнул и поинтересовался:

– А с чего вдруг петарды взорвались?

– Не знаю, – малодушно соврала я, – лежали,лежали себе, потом фр-р-р – и взлетели. Небось самовозгорание… Случается такое…

– Ага, – кивнул Кеша, – теперь все ясненько,просто случайность, да?

– Да!

– Да?

– Да!!!

– Ну-ну, – пробурчал сын, – вот у меня новыйподзащитный, такой прикольный парень!

– В чем прикол? – поинтересовалась я, разматываятюрбан.

– Жену убил, – спокойно пояснил Кеша, – нанесбабе восемьдесят два ранения ножом, всю исколол, и знаешь, что говорит?

– Ну?

– Якобы супруга попросила: «Милый, дай ножик хлебушкаотрезать». А он и бросил, да случайно попал прямо ей в шею… А ножик, ну вотшалун, давай по несчастной тетке прыгать, вроде как упасть хотел, катился внизи втыкался, катился и втыкался!

– Бред!

– Тоже случайность вышла, – хмыкнул Кеша, –как у тебя с петардами. Раз – и вспыхнуло! Бывает.

Он захлопнул дверь. Я уставилась в большое зеркало. Надо же,трачу сумасшедшие деньги на дорогие шампуни, намазываю на шевелюруополаскиватели, а толку чуть. Пряди вечно торчат в разные стороны ирасчесываются с трудом. А после «Ферри» выглядят просто изумительно. Может, мневообще всегда пользоваться средством для мытья сковородок?

Причесавшись, я побрела в спальню. В гостиную к детям непойду, такого наслушаюсь. Зато теперь ясно, что Романа Саблина нельзявыманивать из квартиры дымовой шашкой, нужно придумать иной способ.

На следующий день, ровно в полдень, я заняла пост у подъездана Загорьевской улице и стала поджидать подходящую кандидатуру. Не прошло иполучаса, как искомая личность появилась. Из дверей вышел с собакой парнишкалет двенадцати, явно прогуливающий школу.

– Поди-ка сюда! – крикнула я.

Мальчик приблизился к «Рено».

– Вы мне?

– Тебе. Знаешь Романа Саблина?

– На одной площадке живем.

– Сделай милость, позвони к нему в дверь и крикни:«Рома, это я». А когда он откроет, скажи: «Спустись вниз, там в машине сидитПоля Железнова. Она тебе дозвониться не может». Вот за услуги. Только звонидолго, ногой постучи, он дома, но чужим не открывает.

Парнишка глянул на зеленую бумажку и, не говоря ни слова,подхватил не успевшую пописать собачонку и исчез в подъезде. Я надвинула наброви шапку, подняла воротник и уставилась в окно. Прошло минут пятнадцать,прежде чем во двор выскочил парень в джинсах и свитере. Я нажала на клаксон. «Рено»быстро гуднул. Роман кинулся к передней дверце, я отвернулась в противоположнуюсторону. Саблин сел в салон и нервно сказал:

– Что за шутки? Весь институт гудит о твоей смерти.Прикинь, как я перепугался! Где мои деньги?

– Какие деньги, Ромочка? – поинтересовалась я иглянула на парня.

Тот секунду сидел с открытым ртом, попытался выбраться измашины, но мой палец быстро нажал на брелок сигнализации.

– Кто вы? – выпалил Рома.

– Частный детектив Дарья Васильева.

– Кто?

– Сыщик, которую Нина, мать Железновой, наняла, чтобынайти убийцу дочери.

– Полю убили? – пролепетал Рома.

– Конечно, – кивнула я.

– За что?

– А какие денежки она тебе обещала?

Саблин просто посерел.

– Шутка!

– Вот и расскажи…

– Ерунда, ей-богу!

– Чего же боишься из дома высунуться и сестру вратьзаставляешь?

– Болен я.

– Ага, жуткой инфекцией, страшной и непонятной.

Парень дернулся, но промолчал. Я положила ему руку на плечо.

– Рома, боюсь, ты плохо понимаешь, во что вляпался.Триста тысяч, которые вы с Полей решили спрятать, на самом деле принадлежатстрашному человеку!

– К-кому? – прозаикался Рома.

– Многократно судимому Шлюзу.

– К-кому?

– Анатолию Николаевичу Кочергину, кличка Шлюз. Поляпопросту украла баксы.

– Не может быть!

– Послушай, Ромочка, – ласково проворковалая, – ты попал в жуткую ситуацию. Ну зачем постоянно посылал Полю назаработки? Зачем ругал ее и бил? А потом заставил спереть деньги, толькомаленько не рассчитал. Господин Шлюз очень крутой и безжалостный тип, сейчас потвоему следу бегут несколько гончих псов. Считай, тебе просто повезло, чтопервой к цели добралась я. Потому как ищейки Шлюза не станут разговаривать, апросто возьмут паяльник и воткнут тебе его… Впрочем, об этом лучше не думать!

Саблин стал желтым, даже губы его потеряли всякую окраску.

– Да вы че! Никуда я Полину не посылал, и не бил ееникогда! Мы с ней только приятельствовали через Валю.

– Это еще кто?

– Девчонка моя, Валя Илюхина, в одной группе с Полинойучится. Я сам испугался, когда столько деньжищ увидел…

– Расскажи все по порядку.

Роман принялся быстро вываливать информацию.

В тот день Полина пришла к нему на работу и ловко прикрыладверь на щеколду.

– Чего случилось? – удивился Саблин.

Железнова вынула из пакета стодолларовую бумажку и спросила:

– Можешь отксерить?