ждал. Я не стала играть в героя и расслабила мышцы лица, открыто демонстрируя свои чувства. Мне было до одури страшно, и я хотела, чтобы он увидел мою слабость.

— Да, — он наконец-то отмер и забарабанил пальцами по столу, — в который раз убеждаюсь, что вы, моя дорогая Абрита, не так просты, как кажется на первый взгляд. Очень жаль, что такой характер, как у вас, достался девице. Будь вы мужчиной, вы бы далеко пошли. И мне снова очень жаль, что мой собственный сын оказался слабее какой-то девки.

Я ничего не ответила. Не потому,что не знала, что сказать, а потому, что это еще не было окончательным решением. Вывод из слов Третьего советника мог быть любым. От «давайте жить дружно», до «не доставайся же ты никому»...

— Что же, — он так же резко, как начал, убрал руку от стола, прекращая стук, — я дам вам шанс. Верните себе титул ночной королевы, и тогда я подумаю над вашим предложением. Если же у вас ничего не выйдет, то, — он не договорил, но я поняла, что именно он имел в виду. — Сроку у вас не больше седьмицы.

— Договорились, господин Первый советник, — кивнула я, чувствуя громадное облегчение. — Но мне нужно вернутся в Средний город на несколько дней. Мои люди именно там...

— Хорошо, — кивнул Третий Советник, — вы можете отправляться туда прямо сейчас. Но ваша дочь останется у меня, мне нужны гарантии вашей верности.

Я кивнула. Нет, конечно, я не рассчитывала, что Третий советник будет так добр, чтобы отпустить со мной Анни. И была готова к такому повороту событий.

— Я поеду через два дня. Мои люди уже начали подготовку к возвращению ночной королевы на свои территории.

Третий советник кивнул и бросил взгляд на дверь, словно намекая, что разговор окончен. Я медленно встала. От пережитых эмоций меня слегка трясло, но я прикусила губу изнутри, чтобы боль разогнала противную слабость. Я должна быть сильной.

Выпрямилась, слегка склонила голову, прощаясь с Третьим советником и твердым шагом, сосредоточив все внимание на дрожащих коленях, которые могли выдать меня, вышла из кабинета.

У меня получилось. Все прошло именно так, как мы планировали. Род Форт был прав. Зачем подниматься по одной ступени, героически преодолевая трудности и пытаясь выстроить свою систему заговора против короля, если уже есть человек, который занимается этим многие годы? Нужно всего лишь двигаться вместе с ним, быть рядом достаточно близко, чтобы в нужный момент нанести свой удар и предъявить народу истинного наследника короны — принца Фиодора.

Глава 16

Подготовка к захвату власти в Нижнем городе прошла удивительно спокойно и даже как-то буднично. Я думала, что придется действовать на грани возможностей, рисковать жизнью, совершать подвиги, сильно нервничать, волноваться, тревожиться, но все оказалось совсем не так.

Я передала весь собранный компромат Жерену. Пришлось потратить пару дней на перевод, кроме меня никто в этом мире не умел читать по-русски.

Потом Жерен с ребятами, которые остались верну ему и Гирему обошли все ключевые фигуры Нижнего города и договорились о поддержке. Даже это оказалось не так сложно, как могло бы показаться. Многие в Нижнем городе были совсем не рады переменам.

То, что с начала правления нового ночного короля прошло очень мало времени, сыграло нам на руку. Новые правила и устои еще не прижились в старом обществе, которое с радостью приняло возможность вернуться к прежнему образу жизни.

Хотя на кое-кого пришлось вынудить перейти нашу сторону, не все готовы были принять верховенство ночной королевы, а не ночного короля. Однако шантаж и подкуп помогли увеличить количество наших сторонников до подавляющего большинства. Оставалось только объявить общий сбор, то есть забить стрелку, и выступить перед всеми Смотрящими, заявив свое право на титул ночного правителя.

И вот тут меня накрыло.

Я не спала всю ночь, прокручивая в голове все возможные варианты событий, почти все из которых были провалом. То мне представлялось, что никто не придет на мой зов, просто посмеются над дурой-Елькой,которая возомнила о себе невесть что, и останутся дома. То казалось, что меня поднимут на смех, когда я выйду, чтобы держать слово перед всеми. То представлялось, что молодые и дерзкие в ответ на мои претензии рассмеются мне прямо в лицо, заявив, что кишка у меня тонка. Я дошла даже до того, что придумала, будто Гирем вернется из Абрегории, куда поехал в поисках следов принцессы Елины, придет на стрелку и спросит, мол, куда ты, Елька, лезешь свиным рылом в калашный ряд, подсидеть меня захотела?

Утро я встретила с черными кругами под глазами, которые не взяла даже картофельная маска с молоком. Тайка, хлопотавшая надо мной, недовольно качала головой и хмурилась. Она, конечно же, догадывалась о нашей затее, хотя ее никто не посвящал в детали. Просто сложно что-то утаить от слуг, живущих с тобой в одном доме. Особенно, если они по долгу службы постоянно находятся рядом.

Кто-то постучал в мою дверь. Тайка, оставив меня у туалетного столика, кинулась открывать. А я смотрела на свое отражение в полированной пластине и думала, что выгляжу так, как будто бы провела без сна не одну седмицу.

— Ваша светлость, — окликнула меня горничная, — к вам посыльный от господина Жерена. Говорит, что его зовут Бусик, и вы его знаете.

— Сама ты бусик! — раздался недовольный вопль маленького-контрабандиста, который провел меня от ворот Яснограда к дому Жерена, — Бусык я. Тетька Елька, меня к вам дядька Жерен отправил! — заорал он. — А эта стерва меня не пускает. Скажите ей, чтоб пустила!

— Тайка, пусти его, — улыбнулась я. Очень уж смешно округлила глаза Тайка, когда ее назвали стервой. Вот уж стервозности в моей горничной точно не было. А когда Бусык вбежал в комнату, строго нахмурила брови и завила, — а вы, молодой человек, впредь будьте повежливее с моей прислугой. Не нужно обзывать людей за то,что они хорошо выполняют свое работу. И ко мне обращайтесь как положено — ваша светлость. Вы не в деревенском хлеву, а в приличном обществе. Вы поняли?

— Понял, — буркнул мгновенно насупившийся мальчишка и, повесив голову, виновато поскреб пол носком ботинка. — простите, ваша светлость. Меня дядька Жерен учил, как надо себя вести, но я забыл.

Он поднял на меня взгляд незаслуженно обиженного ребенка, в его глазах плескались