— Они семь лет находятся в Индонезийской тюрьме строгого режима, — ставит меня перед фактом Трой. С тем же успехом он мог бы на меня галлон ледяной воды вылить.

— Что? — я теряюсь, обескуражено перебирая фото. На них действительно запечатлены мои мама и папа. Сомнений не может быть. Правда, отец обзавелся бородой и отрастил волосы настолько, что ему приходилось собирать их в хвост. Никогда его таким не видела. А мама…маму даже синяки под глазами не портили и очевидная усталость, даже горечь во взгляде.

Судя по дате, эти фотографии были сделаны семь лет назад. В профиль, анфас, с характерной табличкой — так фотографируют всех заключенных.

— Как они туда попали? За что? — едва слышным шепотом спрашиваю я.

Самое страшное состоит в том, что я догадываюсь почему и за что, мои родители попали в тюрьму. И на то, чтобы заключить их, у властей этой страны, действительно была причина.

— Итак, произошла авария. Твои родители отделались легким испугом, все данные о их смерти фальсифицированы позднее Домеником Ди Карло. А вот ты…Мия, ты не могла очнуться. Ты впала в кому, и тебя подключили к аппаратам искусственного жизнеобеспечения. Именно с долгим пребыванием в этом состоянии связана твоя потеря памяти, которая настигла тебя после пробуждения. Несколько недель, ты не могла вернуться. Полагаю, Мелодия и Джеймс отправились туда почти сразу. В Индонезию. Ведь именно там, Джей, как я предполагаю, и нашел природный компонент, который помог создать ему величайшее открытие нашего времени. Я до сих пор не знаю, что это именно. Хотя есть свои предположения, которые ты можешь подтвердить. А дальше, все как в жутком кино. Скорее всего, Джеймсу удалось достать необходимый компонент для изготовления препарата. А вот пересечь с ним границу и спасти тебя — нет.

Трой Кларк делает выразительную паузу. Я чувствую себя так, словно каждая клеточка моего тела онемела и больше не способна на движение.

— Власти этой страны посадили их за контрабанду и незаконный вывоз национального достояния Индонезии. Полагаю, это нечто связанное с природными ресурсами страны.

— Я не знаю, что с-с-сказать, — заикаясь, выдыхаю я. До сих пор не могу поверить в то, что мои папа и папа живы. И что все эти годы они провели в тюрьме, потому что пытались спасти меня.

— Вполне вероятно. Незаконный провоз ценного груза через границу. Стоит порадоваться, что их наказанием послужила не смертная казнь.

— Но папа ездил туда и раньше. В Индонезию, в другие экспедиции, во многие страны. Он наверняка вывозил нечто подобное из них много раз. И из других стран. Вы же тоже с ним ездили, Трой. С чего вдруг, именно в этот раз их посадили в тюрьму?

— Во-первых в Индонезии процветает коррупция, милая. Думаю, именно Доменик подкупил таможенников, чтобы в тот раз обыскали их особо тщательно. Это не так важно сейчас. Их поймали. Это произошло. Всю правду и полноценную историю все равно сможет рассказать только Джеймс, когда мы найдем его.

— Это Доменик, да? Он все это сделал? Ненавижу его, — откинувшись на спинку дивана, я обхватываю локтями колени, стараясь не расплакаться. Как я могла столько лет жить под крышей человека, слушать его и потакать во всем?

Он разрушил нашу семью, разлучил нас, пошел на такие кошмарные поступки. И все ради чего?

— Сейчас уже нет смысла в ненависти. Доминик расплачивается за все сейчас и балластом идет ко дну со своими огромными долгами. Едва ли что-то поможет ему выбраться из его ямы. А мы…благодаря Дэниелу, у нас есть возможность полететь в Джакарту прямо сейчас.

— И мы это сделаем, — цокнув языком, подмигивает мне Кинг.

Для него, все происходящее — забава. Не более. Развлечение. Приключение. Игра. И его улыбка напрягает меня куда больше равнодушия.

— Мы полетим в Индонезию? Сейчас? — обескуражено переспрашиваю я.

— Да, — коротко отзывается Трой.

— Все включено, детка, — подает голос Дэниел, и я вновь бросаю на него испепеляющий взгляд. И обжигаюсь об его, ответный и не менее уничтожающий взор.

— А как же Селена? — нервно заламываю пальцы и кусаю губы.

— А как же твои родители? — разводит руками Трой. — Киан не убьет девочку. Честно говоря, я думаю он похитил ее…для тебя, Мия. Зная о твоей любви к Селене, он хотел, чтобы вы были вместе. Как бы мне не хотелось это признавать, но думаю, этот мужчина действительно любит тебя. Несмотря на то, что я по-прежнему считаю, что он тебе не подходит. Вся эта жизнь…не подходит тебе, Мия. Ты долго не протянешь среди тьмы и грязи. Меньше всего твой отец хотел бы, чтобы твой свет…погас. Убийства, рэкет, постоянные интриги и похищения…скажи мне, ты хочешь, чтобы твои возможные дети росли в такой атмосфере? Ты хочешь им такой же участи, как себе? Никто, в преступном мире, не застрахован от «несчастных случаев» и вот таких вот «случайных взрывов».

Чертов ученый. Пытливый до тошноты. Знает, куда надавить. На детей, на возможных детей…на прекрасную семью, о которой я всегда мечтала.

Конечно, я хочу для себя и своих детей самого мирного неба над головой.

Да только уже поздно. Я уже навсегда связана с этим миром, с этим мужчиной, которого я выбрала и полюбила. Возможно, новость о ребенке, вразумила бы Киана. Возможно, нет.

Я не знаю.

Знаю лишь то, что беременна.

— Ну что? Я рассказал достаточно? Теперь твоя очередь, Мия. Хотя, это уже не так важно, потому что мы скоро все услышим из первых уст. Но я думаю тайн, что приоткрыл тебе я — вполне достаточно для того, чтобы ты сложила пазлы мозаики у себя в голове и поверила мне.

— Я расшифровала дневник моей мамы. Я нашла его в нашем доме, в ее спальне, — признаюсь я.

Да, я собираюсь раскрыть тайну «цветка бессмертия». Но только потому, что знаю — знание о том, что это, уже ничего не изменит. Точнее…никто и никогда не догадается, где на данный момент он спрятан, не считая последнего в мире образца, оставшегося в моих песочных часах, подаренных отцом.

Я расскажу версию, в которую все поверят. Которая уже кажется очевидной Трою. Но на самом деле, правда, которую скрывает «цветок» куда объемнее и глубже. Я думаю, что только папа и мама смогут подвердить мои догадки насчет него.

— Цветок бессмертия — препарат, который создал мой отец…одним из главных его компонентов является вулканический пепел. Но не любой. А конкретный и уникальный.

— Я так и думал! — перебивает меня Трой, радостно восклицая. Его глаза горят, словно он только что сам сделал величайшее открытие всех времен и народов. — Где бы мы не находились, куда бы не ездили, Джеймс всегда брал образцы горных пород на исследование. Продолжай, Мия.

— Да. Вы были с ним в экспедиции на вулкане Мерапи?

— Нет. Помнится, в ту экспедицию я не попал. У меня родилась дочь. Я остался в штатах.

— Вулкан Мерапи. Самый активный вулкан в Индонезии. Одно из последних извержений в две тысяча десятом году унесло тысячи жизней. Но мою маму, оно спасло, потому что именно в том пепле, были найдены соединения органической химии, которые и обладают свойствами так называемого «философского камня двадцать первого века». Понимаю, звучит невероятно…но на самом деле, «цветок бессмертия» существовал всегда. И все эти истории, легенды и мифы об «эликсире бессмертия» и подобном взяты не с пустого места. Часть человечества всегда манила мечта о вечной жизни. Другая часть человечества выступала против поиска этого вещества. Во все века, во многих народах, которым была известна тайна цветка — разгорались войны, восстания, недопонимания. Во времена мировых эпидемий, местные колдуны и шаманы поили уникальным препаратом лишь избранных. Дикие плена выживали и исцелялись после нападений мамонтов и других животных, с помощью так называемых «народных средств». И племя, открывающее для себя «цветок бессмертия», всегда являлось самым сильным племенем того времени. Звучит невероятно, правда? Многие сочли бы это сказкой и выдумкой. Но только не мой отец, который с самого детства изучал древние писания разных народов. А потом вырос и стал ученым, исследователем. Когда мама заболела, я думаю, он воспринял это как знак. Что ему нужно пойти туда. Глубже, — на одном дыхании выдаю я.