На пороге показалась гастонова жена — крепкая женщина с тюрбаном длинного полотенца на голове. Я уже входил в ворота.

— Лоло! — заверещала она, бросаясь вперёд.

Бах! Бах! «Конфетка» прогрохотала позади слева, заставив бабу отпрянуть к дверям.

Гастон, он же Лоло, даже не пытался подползти к автомату, выл, с ужасом глядя на меня. К бабке не ходи, я ему не глянулся сразу.

— Ани, автомат прибери.

Закинув гладкий ствол за спину, Анька выхватила «беретту», другой рукой на ходу поднимая чёрного цвета «Калашников» со складным прикладом.

— Держи.

— Патрон в стволе? — спросил я у красной рубашки.

Тот непонятливо замотал мычащей головой, конский хвост смешно дёрнулся из стороны в сторону. Отстегнув магазин, я передёрнул затвор.

— Вот скажи мне, ты зачем в нас стрелял, сволочь? — увидев нацеленный в голову карабин, мужик начал отталкиваться одной ногой, инстинктивно стараясь отползти подальше. Я не поленился, подошёл и присел рядом. Быстро проверил — пусто. Жаль, пистолетик бы нам пригодился. Зря ты Гоша разозлил, зря…

Верная жена повела себя гораздо смелей, чем подраненный муженёк. Со всей южной горячностью она рванулась к супругу. Ани, с не меньшей горячностью, влепила в землю перед отважной бабой две пули.

— Halt! Stehen bleiben! — почему-то по-немецки рявкнул я.

В этот момент на крыльце появились четверо детей, мал мала меньше. Тоже чёрненькие, красивые, как на открытке. Плохо дело.

Бах! Бах! «Беретта» выстрелила над головой женщины — мать, моментально сменив приоритеты, сделала два шага назад и присела, стараясь обнять сразу весь выводок.

— Отвечай, падла!

Подтянувшись за колесо джипа, скрипящий зубами от боли стрелок что-то забормотал. Ничего не понимаю! Болгарский язык такой странный… Надписи на вывесках читаешь легко, а с восприятием фраз есть проблемы. Слова чаще всего знакомы, можно уловить общий смысл.

— Он не местный, Гош.

Точно! Гастон говорил явно не по-болгарски.

— Анька, потроши её.

Напарница коротко отдала несколько команд на разных языках и зацепилась за них на английском, орава наконец-то села на землю.

— Пошевелишься, прострелю бедро, — пообещал я, встал, влепил ему с ноги по роже и, не оглядываясь на вскрик, глянул на машину. Хорошая машина.

Авто подождёт, без нас не уедет. Мне вообще хотелось подраться в рукопашке. А ещё лучше на ножах. Ани быстро задавала вопросы, женщина кое-как отвечала, перескакивая на цыганский или румынский, фиг разберёшь. Поясняя, она часто показывала то на мужа, то на детей. Я сделал короткий кружок по двору, для знакомства.

Гастон уже не знал, за что хвататься, и потому, согнувшись каралькой, уткнулся мордой в землю.

— Они не болгары, Гош, местные цыгане, оседлые, живут недавно. Работали в арт-вилле «Орлова Чука», он водителем микроавтобуса, она на кухне. Короче, вот что поясняет: этот олень Лоло начал стрелять, решив, что самолет высадит группу захвата, прикинь! Типа, тут постоянно летают, одни что-то распыляют, другие стреляют ракетами, да и НЛО появляются. Боятся они самолётов, никакого спокойствия. Это она так говорит.

— Значит, мы с тобой десантники? А он решил сшибить группу спецназа и спасти Отечество? Скажи ей, пусть не врёт. Её муж обыкновенный мародёр. И грёбаный дурак. Будет так: она говорит правду или Гастон вырезается из мультфильма ножницами.

Подруга повернулась к семейству, ответ я и сам услышал.

Так и есть, этот дурак захотел разжиться, решив, что в таком красивом самолётике летят очень богатые люди. Она его отговаривала, но Гастон никого, кроме себя, слушать не хотел — злой, понимаешь, был с самого утра, а в цыганской семье демократии нет. И даже начал оживлять «Фронтеру», чтобы поехать на ней к взлётной полосе.

— Другое дело, в такое верю, — кивнул я.

Решив, что в малышню мы стрелять не будем, жена выпрямилась и с состраданием смотрела на супруга. Чада не плакали, они были в шоке. Такой сильный и грозный папа лежит в грязи, корчась от боли, а незнакомый дядя с ружьём делает с ними всё что хочет.

Дети смотрели на меня. Огромными чистыми глазами.

Пипец-капец, Санин, ты его не убьёшь.

Он убил Светку, но будет жить. Потому что без него они не выживут. То же самое, что завалить их. Ну ты и сука же, Лоло…

— Слушай сюда, женщина, — сказал я, переступая через широкое красное пятно, по пути не поленившись влепить тяжёлым ботинком по левой почке. — Мне нужны патроны к автомату, запасные магазины, лопаты и лом. Неси быстро и сможешь его перебинтовать. Дети останутся здесь. Ты поняла?

Про другие стволы я не спрашивал, цыганка будет врать сколько угодно, но закопанный в саду пулемёт не выдаст. Словно в подтверждение моих мыслей женщина что-то зло заорала по-своему, показывая рукой неприличное. Вот это дух!

— Как хочешь, глупая, — спокойно сказал я и дважды выстрелил по Гастону, положив пули возле головы.

Дикий визг разорвал окрестности. Дети заревели все сразу. Баба, рухнув на колени, сначала подняла вверх обе руки, низко завыла в голос, часто-часто кивая головой, потом вскочила и удрала в дом. Ребятня, ничего не понимая, тут же побежала за ней, я махнул рукой.

— Ань, сними с него ремень и свяжи руки, не смотреть же на это чмо постоянно…

— С пистолетом не выйдет?

— Пусть выходит, — зло ответил я. — Дуэль устроим, тогда уж точно убью.

Вскоре мы стали обладателями двух запасных магазинов и позвякивающего холщового мешка. Обнадёживающе тяжёлого.

— В отеле кто-то живёт? — спросил я у женщины, уже притащившей таз с водой и кучу разноцветных тряпок. Она торопливо качнула головой, мы с Анькой переглянулись. Хорошая ведь была у напарницы идея. Положить всех и пожить спокойно в уюте, собраться с мыслями…

— В сторону его отволоки, там и возись, а не то передумаю, — посоветовал я.

«Фронтера» была девяносто второго года выпуска, опелевский бензиновый двигатель на два и четыре литра. Коробка — пятиступенчатая механика, гидрач, люк с приводом, центральный замок. Велюр салона чистотой не отличался, ухаживать за машинкой надо, товарищи цыгане! Есть фаркоп, багажник на крыше. Кузов так себе, немного покоцаный, но рамная конструкция обещает долгую жизнь даже после тотальной коррозии. Просторный моторный отсек, двигатель с защитой снизу. Хороший агрегат, достаточно простой, хоть и инжектор. Турбины нет, всего по два клапана на цилиндр. Подключаемый передний мост и демультипликатор.

Задняя дверь понравилась — распахивается по частям, можно поднять стекло, не открывая багажника. Нижняя половинка двери послужит дополнительной площадкой, если надо увезти длинномер. Гастон явно браконьерил — сам ли, с помощью ли местных умельцев Лоло приспособил стекло задка для открывания изнутри. Удобно — лёг на заднее сиденье, высунул ствол в открытое окно и стреляй.