Абросимов указал пальцем на пистолет с глушителем.

– Не хочется, чтоб эта штука… – он снова сглотнул.

Безумно хотелось вытереть пот со лба, но он не решался шевельнуть рукой.

– Не волнуйся, у меня случайных выстрелов не бывает. Или ты не уверен насчет обмена?

– Он пока не планируется, – поспешил заверить Андрей.

Слепой ничего не знал наверняка. Он воспользовался обычным здравым смыслом: если преступники срочно покинули свое укрытие, значит, чувствуют себя неуверенно. Наверняка они намерены срочно закругляться. Если изолировать Андрея Абросимова, ему не останется ничего другого, кроме как выдать место и время обмена – в противном случае он там не окажется.

Оба курили в небольшой мастерской, выложенной из шлакоблоков, – два токарных станка, один фрезерный и фиолетовая стальная стружка на полу. Слепой курил спокойно, погруженный в свои мысли, Андрей Абросимов глубоко затягивался и после каждой затяжки нервно сбрасывал пепел.

– Как ни крути, но я теперь тоже заложник.

– Называй себя как больше нравится. Намекаешь, что я совершаю преступление, насильно тебя здесь удерживая? Да, совершаю. Уверяю тебя, это не самое большое правонарушение в моей жизни.

– Потом вы скажете самому себе, что оно было самым бесполезным. Ничего мы здесь вдвоем не высидим.

Сигаретный дым прихотливо вился в косом потоке солнечного света. Глеб наблюдал за его извивами, не считая нужным вступать в спор.

– Меня ждут в офисе. Начальник моей службы безопасности должен уже встревожиться.

– Как это он отпустил тебя одного?

– Не люблю, когда за мной повсюду таскается охрана.

– Теперь полюбишь, – в голосе Сиверова не было ни агрессии, ни злорадства, он просто констатировал факт.

«Не угрожает, не порет горячку, – думал Абросимов-младший. – Такого в самом деле ничем не проймешь. Понадобится – неделю здесь просидит и меня продержит».

– Чтобы не терять зря время, расскажи мне о своем брате. Семейные тайны выдавать не обязательно. Мне важно знать, как он поведет себя в критический момент.

– Я видел его в разных ситуациях. Но это был бизнес. Не представляю, как он прожил эти дни в шкуре заложника, в каком он теперь состоянии.

– A b детстве каким он был? Драчуном или тихим? Насколько ты младше?

– На пять лет. Во дворе он никого особо не задирал, но себя тоже не давал в обиду.

– Сейчас он вроде плавает в бассейне. Но это так, для здоровья. А спортом он занимался когда-нибудь? Как у него с координацией движений?

– Играл в футбол, как все. С координацией вроде нормально, но возраст уже не тот. А что, от него потребуется особая ловкость?

– Еще не знаю. Например, может понадобиться быстро упасть на землю.

– Он не один. Не забывайте про жену и дочь.

– Дочь он любит? Или она уже отрезанный ломоть?

– Любит, тут двух мнений быть не может. Не бросит, не побежит спасаться в одиночку. К жене относится гораздо спокойнее.

Абросимов-младший поймал себя на том, что рассказывает о Никите вполне искренне и честно. «Значит, я всерьез допускаю возможность, что вместо Девятаева на обмене окажется этот человек? Допускаю. Так, может, не стоит тянуть? Времени остается все меньше, нужно подготовиться как следует. К утру иметь деньги под рукой. Даже не к утру, а к полуночи, к началу новых суток».

Андрей незаметно бросил на человека в темных очках испытующий взгляд. Если б видеть его глаза… Представляет ли он, о какой фантастической сумме идет речь, во сколько оценили жизни и свободу Никиты и его семьи? Даже если сейчас намерения самые честные, сможет ли этот человек преодолеть искушение?

Человек, явно не избалованный деньгами, рядом с чужими тремя миллионами. Тут и у праведника руки зачешутся. Чего уж проще – прихватить деньги и исчезнуть. Даже нет нужды никого убивать.

– Мы напрасно теряем время. Я не призываю вас верить мне на слово, не даю слово оповестить о времени и месте обмена. Наверняка у вас есть какие-нибудь технические средства. Я дам вам все номера, слушайте круглосуточно мои телефоны, следите за всеми моими передвижениями. Оставьте «жучок» в квартире, в кабинете. Как только я договорюсь о выкупе, вы будете об этом знать.

– Проще подождать вместе. Зачем разводить суету, если мы так хорошо сидим?

Глава сорок первая

Отъезжая от здания министерства, Потапов увидел машину Левитина, медленно подползающую навстречу. Оба велели водителям притормозить и одновременно вышли наружу.

– Где Катя? – угрожающе спросил Левитин.

– Хорошо, что сам приехал. Иначе пришлось бы срочно тебя разыскивать и задавать именно этот вопрос.

– Будешь уверять, что ты ни при чем? – Левитин с трудом сдерживал бешенство.

– Это тебе придется оправдываться.

– Не нарывайся, – Левитин выставил вперед указательный палец, направив его в грудь товарищу, как острое, разящее оружие. – Ты угрожал ей, а теперь она исчезла.

– Может, не будем здесь выяснять отношения, найдем более подходящее место?

– Мне уже плевать на церемонии. Ты пожалеешь, что тронул мою семью. Если ты не виноват, откуда тебе известно, что Катя пропала?

– Пропала из-под носа у моего человека. Я поставил его рядом с домом, этого я отрицать не собираюсь.

– Следить?

– Да, дорогой, именно так. Чтобы ее не втянули в грязные дела.

– Я за нее в ответе, со всеми вопросами ты должен был обращаться ко мне!

– Обратился. И понял, что этого недостаточно.

– А знаешь, что я понял? Она была права в отношении тебя. Каким-то боком ты замешан в истории с Абросимовыми. Вначале мне все это показалось диким, а теперь уже не кажется. Даю тебе последний шанс: через час она должна быть дома. Плюс – ты раз и навсегда оставляешь ее в