- Прости меня, - тихо выдает она. – Прости, Соня…

- Девчонка бросилась на Харитонова, - произносит Демид. – Она пыталась его обезоружить.

- Прости, - едва двигает губами моя однокурсница.

- Арина, все хорошо, - сглатываю с огромным трудом. – Я… я давно тебя простила. Пожалуйста, не двигайся. Мы доставим тебя в лазарет. Ребята сейчас что-нибудь придумают.

Картина начинает выстраиваться. Фрагмент за фрагментом ситуация постепенно проясняется.

Рыжая вспышка, мелькнувшая перед глазами. Это Арина. Она пробовала выбить пистолет у Харитонова. А он ее ранил. Тот первый выстрел. Жуткий. Раздирающий на части.

Но были же еще выстрелы. Свист иглы.

Я рассеянно смотрю в сторону и наконец осознаю, в каком виде находится тело Харитонова. На нем не замечаю ран. Одежда вроде бы в полном порядке. Но в его правый глаз воткнут шприц. Массивная игла вошла до упора.

Мужчина мертв. Под головой растекается кровь. Вокруг него камень покрывают выщерблины. Повсюду поверхность идеально гладкая, а здесь буквально выбоина на выбоине. Чуть позже осознаю: это следы от пуль, обойма по сути разряжена в воздух.

Черт, Арина зря бросилась на советника. Захар и так бы его вырубил. Шприц вонзился в глаз мужчины, явно его дезориентировал.

Парень бы и от шальной пули меня закрыл. Он бы успел. Он бы всех нас сумел защитить от этого психа.

- Захар, - бормочу и чувствую, как глаза наполняются слезами. – Пожалуйста. Захар, мы должны что-то сделать.

- Она будет жить, - уверенно заключает он, мягко отстраняя меня от раненной девушки. – Ее вытянут.

Горячие руки обхватывают мое тело, изгоняют холод, заставляют тьму в момент отступить и трусливо зажаться в углу.

Я смотрю в зеленые глаза и ощущаю, как внутри опять пробуждается надежда. Невесомая. Практически неуловимая. Всполох за всполохом. Она крепнет.

Все будет хорошо. Может не сразу. Но точно будет.

А потом озноб сотрясает с новой силой и заставляет сжаться от вдруг накатившего ужаса.

Харитонов вышел из игры. Но он и не был тут главным. Тогда кто виновен в разыгравшемся кошмаре?

Глава 26

- Иван шантажировал меня, - говорит Ольга, когда мы с ней остаемся наедине. – В ночь гибели моего мужа он сказал, что я должна выйти за него замуж, если хочу сохранить жизнь своих детей.

- Это ужасно, - роняю тихо.

- Он утверждал, будто не виновен, - горько усмехается женщина. – Но догадывается на чьих руках кровь. Готов меня защитить. Мол, там старая вражда. Месть тянется долгие годы, но ему удалось заключить тайную сделку. Иван много говорил, теперь понимаю, мастерски играл на чувствах и запугивал. Позже я стала задумываться над его словами, сопоставлять факты. Тогда ему было легко представить все так, словно он наше единственное спасение. Я не могла проверить тот рассказ напрямую, у нас с Германом Громовым всегда были тяжелые отношения, ведь он выбирал для сына совсем другую невесту, мою кандидатуру так и не принял. Я потеряла любимого, чуть не лишилась старшего сына и носила под сердцем другое дитя. Оказалось очень просто воздействовать на женщину, которая едва соображала от отчаяния и страха. А после уже нельзя было ничего изменить. Иван обещал защитить моих сыновей, и я верила ему до последнего. Если и сомневалась, то не позволяла этому ощущению всерьез закрепиться. Я готова была и за черта замуж пойти, если бы он оградил моих мальчиков от нависшего над Громовыми зла.

- Харитонов поступил омерзительно.

- Я поверила ему как последняя дура, - Ольга сокрушенно качает головой. – Если бы не этот случай, если бы Захара не избили до полусмерти. Звучит чудовищно. Но я бы дальше верила Ивану, считала, будто он играет серьезную роль и способен подарить моим сыновьям абсолютную безопасность. Но эта кошмарная история с избиением заставила меня поговорить с Громовым. Правда открылась.

Я ловлю себя на том, что совсем не жалею о гибели Харитонова. Чем больше узнаю об этом человеке, тем четче понимаю, насколько же он омерзителен. Готов был достигать цели самыми грязными методами.

Конечно, ему было легко убедить беременную женщину в любой ерунде. Ольга ничего не знала про дело «Х», не слышала о расследовании. К своему свекру они никогда бы не рискнула обратиться, а значит провернуть манипуляцию не составляло особого труда.

Харитонов легко убедил женщину в своем непоколебимом могуществе и влиянии. Наплел разную чушь о том, что прошлые связи, наработанные за годы службы в наемниках, помогли ему заключить секретную сделку с загадочными врагами семейства Громовых. Если Ольга выйдет за него замуж, то ее дети навсегда будут в безопасности. Он обещал обо всем позаботиться, не скупился на ложь. Теперь мне стала понятна причина настолько поспешного бракосочетания. Гад попросту опасался, что позже его невеста опомнится или все же решится завести беседу с Громовым. Вот и ковал железо, пока горячо.

- У Германа много врагов, - продолжает Ольга. – Но к этой истории никто из них не имел отношения. Это было что-то личное. Только относилось именно к моему мужу. Он и правда умудрился раскопать важные факты, помешал серьезным людям.

Мы опять заходим в тупик. Харитонов вел собственную игру. Про расследование он практически ничего не знал, лишь сумел грамотно использовать случайные факты. После того как правда вскрылась, и Громов-старший решил вычеркнуть Ивана из завещания, советнику пришлось быстро составлять новый план действий. Мужчина отлично понимал, что такую циничную ложь ему никто не станет прощать. Потеря наследства окажется для него наименьшей из проблем, поэтому нужно переломить ход событий. Он собирался убить нас и обвинить во всем ректора. Заранее доставил на крышу взрывное устройство, раздобыл транквилизатор, чтобы вырубить парней, и дальше стоило только дождаться Германа. Схема выглядела четко.

Студенты пытались проникнуть на запретную территорию, хотели проскользнуть в «Маяк» и обезумевший ректор использовал радикальный метод расправы, устранил даже собственных внуков, лишь бы сохранить темные тайны «Клетки». Советник отдал приказы охране, использовав телефон Громова-старшего, а после сам вызвал Германа на встречу.