Он бежал и не знал, что там, в лагере противника, Махталеон, убиваемый неизвестным ядом и внутренним кровотечением, с которым он сам не в силах был справиться, медленно умирал.

Он не видел, не знал и не мог знать, как на уже бездыханное тело демона упала черной тенью женская фигура. Она оплакивала его, заливая слезами, и просила его, и неистовствовала над ним, требуя встать и бороться, и молила его не уходить и не оставлять ее снова…

Он не видел, как Махталеон все еще продолжал сжимать хрупкую кисть Тиир в своих огромных ладонях, даже после того, как жизнь оставила его. Он всегда делал так прежде, желая защитить ее, пытаясь спрятать ее от невзгод, казавшихся ей катастрофой, а ему лишь детской шуткой… Он не видел, как она вырывала руки и била его в грудь, запрещая ему умирать, целовала его, выдыхала свою жизнь в его чуть приоткрытый рот, пытаясь вернуть его, но он не был послушен ей. Наконец, она затихла, и только слезы огромными каплями падали ему на лицо и на грудь. Потом она сидела рядом, подобрав под себя ноги, и безмолвно смотрела в его потухавшие глаза, и чувствовала, как вместе с ними погасла и та Вселенная, которую он обещал ей…

Оннед и Темная Королева. Эпизод четвертый

Шторы у входа в шатер чуть приоткрылись и пустили внутрь прохладный ночной воздух.

– Милорд, Темная Леди с прошением о переговорах.

Оннед развернул переданный ему свиток и некоторое время изучал его.

– Это темное наречие. Я не думаю, что должен читать это, – и он вернул свиток эльфу. – Я не вижу смысла в этой встрече.

– Она настаивает. Она здесь.

Оннед одарил эльфа неодобрительным взглядом.

В этот момент шторы снова колыхнулись, и в шатре появилась женская фигура, облаченная в длинную черную накидку до самого пола. Входя, она не преклонила головы и не сняла огромный капюшон, скрывавший ее лицо. Она вошла и остановилась напротив Оннеда, не произнося ни слова. Следом вошел огромного роста широкоплечий демон и остановился позади нее. Затем вошли эльфы.

– Приветствую Вас, Миледи, – произнес Оннед, но не получил ответа. Немного выждав, он продолжил:

– Если Вы желаете говорить со мной, откройте лицо. Я не веду переговоры с тем, чьего лица я не вижу.

– У меня нет лица, – ответил глухой голос из-под черного капюшона. – Но у меня есть нечто, что я должна сказать Вам, Милорд.

– Однако, я настаиваю, чтобы Вы открыли лицо, Миледи, – не повышая голос, произнес Оннед.

Он ждал, не отрывая глаз от гостьи.

Она медлила. Демон, сопровождавший ее, сделал нетерпеливый шаг вперед, но она остановила его жестом и медленно опустила капюшон. Из-под черных тканей вырвались на свободу и рассыпались по ее плечам пышные огненно-рыжие пряди волос. Они были завиты в тугие мелкие кудри и сверкали в огне лампады ярче огня, и эльфу на какой-то миг показалось, что он услышал тихий звон рассыпавшихся золотых монет. Лица у Королевы не было. Вместо него была тьма. Только тьма, глубокая, затягивающая в себя тьма в обрамлении горящих волос, и сквозь эту тьму на него смотрели огромные, изумрудного цвета глаза с кошачьими зрачками.

– Я полагаю, мы можем продолжать, Милорд? – произнесла она, и Оннед узнал этот голос! Он слышал его прежде… Это был ее голос! Неужели Махталеон не обманул его? Неужели это действительно была она? Или ему лишь показалось…

Чтобы дать себе несколько минут для раздумий, Оннед подошел к столику, на котором стояла бутыль с вином, и, не глядя на темную гостью, слегка нахмурил брови и стал медленно наливать вино в бокал. Немного пораздумав, он взял второй бокал и наполнил и его, а затем подал его гостье.

Она приняла бокал из его рук, но пить не стала. Оннед следил за ней. К его разочарованию, руки ее скрывали черные перчатки. Ее длинные изящные пальцы украшал перстень с крупным драгоценным камнем. Тогда он снова попытался рассмотреть ее лицо. Ему казалось, что если она выйдет из тени, подойдет ближе к свету, он сможет различить ее черты. Ему казалось, что он уже начинал видеть контуры ее лица, как вдруг неожиданно громкий крик ночной птицы заставил его вздрогнуть, и он понял, что вернулся из гипнотического сна. Он позволил своему разуму погрузиться слишком глубоко в ту тьму, что скрывала лицо его гостьи. Под действием ее чар он подошел слишком близко к ней, сам того не замечая, и это было неосмотрительно.

Оннед вернул свой бокал на место и обратился к Тиир:

– Итак, я слушаю Вас, Миледи.

Тиир передала свой бокал демону, и пальцы ее рук снова исчезли в длинных рукавах платья.

– Один из Ваших воинов, Милорд… Молодой лучник с голубыми глазами и черными, как смоль, волосами. Я пришла за ним.

– Вот как… И какой же у Вас к нему интерес?

– Он убил моего Короля, – она величественно подняла голову, и Эльф почувствовал в этом движении брошенный ему вызов.

– Можно ли ставить это в вину на поле боя? Он выполнял свой долг и проявил себя достойно.

– Он убил его не на поле боя, Милорд, и Вам это известно. Он должен идти со мной.

Словно не слыша ее, Оннед продолжал, как бы рассуждая сам с собой:

– Ваш Король… Махталеон. Его нельзя убить, – он на мгновение остановил на ней свой взгляд и сделал паузу, и ей показалось, что он произнес это в большей степени для того, чтобы убедить самого себя в возможности произошедшего. – Он неуязвим. Он спрячется в какой-нибудь норе, залижет свои раны и снова пойдет убивать.

– Не в этот раз. Махталеон погиб. Он погиб от стрелы Вашего воина. Отдайте мне убийцу моего Короля, и я покину эти земли и уведу за собой Тьму.

Сопровождавший ее демон бросил на нее неодобрительный взгляд, но не проронил ни слова. Оннед заметил это. Тиир-Тааре сделала вид, что не заметила ни взгляда демона, ни досадной наблюдательности эльфа.

– Как Вы можете поручиться, что Тьма покинет