на высоту пять тысяч футов, откуда и спикировал после переворота. Нарваться на взрывную волну не боялся, поэтому скинул все бомбы и вышел в горизонтальный полет на высоте около пятисот футов. Когда сделал вираж, увидел, что в месте сброса все еще бурлит вода, на поверхности появляются ненадолго предметы, которые могли быть только внутри подводной лодки. Промелькнуло даже человеческое тело или что-то похожее на него. Все это было запечатлено на кинопулемет в плавном пикировании, а плавающие бочонок и спасательный жилет — дважды и с малой высоты, чтобы были хорошо видны. Надо было бы подождать, когда вода очиститься, и убедиться, что подводная лодка уничтожена, но я не захотел. У нас есть кинодоказательства, что она повреждена, разгерметизирована. Этого хватит для отчета и нам, и командиру Третьей бомбардировочной группы. Лечь на грунт и отремонтироваться она не сможет, потому что глубины в этом районе в несколько тысяч метров, а есть местечко, где аж девять километров. Опускаться на дно будет долго, нудно и навсегда.

85

Двадцать третьего июня во время налета на Лаэ японский истребитель «Зеро» таранил лоб в лоб «Хэвок» командира Восемьдесят девятой эскадрильи майора Филлипса. Оба члена экипажа погибли. В тот же день приказом командира Третьей бомбардировочной группы подполковника Дэвиса новым командиром назначен первый лейтенант Шон Вудворд, то есть я. Теперь у меня временное звание майор. Мне тут же одолжили желтые листки из семи лепестков на погоны и при обращении стали называть полковником. С этого дня буду получать оклад в двести пятьдесят баксов в месяц, а с накрутками выйдет четыреста двадцать пять. Три-четыре такие зарплаты — и можно сваливать. У меня уже тридцать один боевой вылет. Даже если норму повысят до тридцати, как я читал в романе «Ловушка 22», все равно смогу демобилизоваться. Точнее, сделаю это сразу же, потому что дальше будут повышение до сорока и шестидесяти, можно не угнаться.

В Восемьдесят девятой эскадрилье осталось в строю всего семь самолетов и два в ремонте, и только у одного из пилотов более десяти (одиннадцать) боевых вылетов. Ко мне отнеслись спокойно. Я не совсем варяг, оттягиваемся в одном баре, частенько вместе сидели на инструктажах и летали на задания. К тому же, у меня репутация опытного и фартового летчика, под руководством которого потери минимальные и есть шанс нарисовать японский флаг ниже кабины. У американских летчиков, как и у русских, сбитые вражеские самолеты котируются выше урона, нанесенного во время бомбежки. При их работе по площадям не такое уж и ошибочное мнение.

На следующий день был сильный ветер. Полетели вместе через день. Четыре пары, загруженные кассетами зажигательных и осколочных бомб. Скинули их на джунгли в районе Сепу, неподалеку от Маданга. Зениток там не было, так что плюс один боевой вылет без проблем. Все решили, что начало хорошее, слетаемся.

Двадцать шестого июня отправились бомбить фугасно-бронебойными пятисотфунтовыми бомбами М58 склады в террасах возле Лаэ. Задание, так сказать, расстрельное. Противовоздушная оборона в городе мощная. Почти каждый налет заканчивается потерей одного-двух бортов.

После взлета поднялись на высоту двенадцать тысяч футов и направились якобы бомбить Маданг. Лаэ обогнули по дуге западнее, как делали раньше. Удалившись от города, начали снижение до трехсот футов, после чего развернулись и полетели к восточным окраинам города, где находились склады. Фугасно-бронебойные бомбы с взрывателем с замедлением рекомендуется скидывать с большой высоты, чтобы хорошенько углубились перед тем, как взорвутся. Как по мне, хватит и ста метров, чтобы разогнались и углубились. По крайней мере, упадут носом вниз.

К складам мы выскочили неожиданно. Зенитчики не ожидали нападения с севера, проморгали нас на подлете. Стрелять начали, когда мы уже были над целью. По моей команде все сбросили по восемь бомб и полетели, прижавшись к воде, на юг. Вдогонку нам строчили зенитки разного калибра, не нанося особого урона. Удалившись километров на десять, начали подниматься до двенадцати тысяч футов. Мои подчиненные доложили, что попадания есть, а проблем пока нет. «Тутси-3» тоже перепало, есть дырка в левом крыле, но держится молодцом.

Через сорок пять минут садимся в полном составе на аэродром Дободура, даже отставших нет. Механики чешут репы. Командир Третьей бомбардировочной группы потирает руки.

— Без потерь — это хорошо! — радуется он. — Подождем фотографии самолета-разведчика, посмотрим, как отбомбились.

Вечером он перехватит меня на пути в бар и сообщит, что урона мы нанесли больше, чем шестерка «Летающих крепостей» ночью. Я бы удивился, если бы было иначе. Все пространство возле террас было в огромных воронках от бомб, которые накидали «Б-17», только на них самих редко увидишь. Все-таки ночная бомбардировка хороша по большой площадной цели — мирному городу, как сейчас пиндосы ровняют в Германии.

Догадавшись, к чему клонит подполковник Дэвис, сообщил;

— После этого вылета у меня пять самолетов встали на ремонт, включая мой. Оставшиеся три борта посылать без меня слишком расточительно.

— Пожалуй, ты прав, — соглашается он, хотя, как догадываюсь, очень хотелось выслужиться перед командованием, утереть нос тяжелым бомбардировщикам. — Доложу, что все самолеты в ремонте. Как вернутся в строй, слетают еще.

86

Союзные войска медленно и уверенно зачищают Новую Гвинею и Соломоновы острова от японцев. Там, где сопротивление слабое, продавливают, там, где сильное — обходят, перерезая пути снабжения, заставляя окруженных переходить на подножный корм и томиться в ожидании нападения, время от времени нанося по ним бомбовые удары. Я помню, что некоторые гарнизоны в этих краях сдадутся только после того, как к ним привезут японских генералов, которые заверят, что Япония капитулировала, Вторая мировая война закончилась. После чего те, кто считал себя самураем, сделают харакири.

Третья бомбардировочная группа помогает пехоте в наступлении и разрушает аэропорты, морские порты, мосты. Если позволяет погода и задания не сложные, совершаем по два боевых вылета в день. Мне, как командиру эскадрильи, летать каждый день не обязательно. На легкие задания отправляются без меня. Подстригать деревья в джунглях мне неинтересно. Пусть парни набирают боевые вылеты, не шибко рискуя.

На аэродром Добродура перебрались Девятнадцатая и Двадцать вторая бомбардировочные группы на самолетах «Б-26» по прозвищу «Мародер». Не знаю, что и как они собираются мародёрить. Самолет тяжелее «Хэвока» во всех смыслах слова, включая управление и маневренность, а бомбовая нагрузка такая же. Единственный плюс (или все-таки минус⁈) — экипаж семь человек: два пилота, штурман-бомбардир, штурман-радист и три стрелка. Отбиваться на нем легче. Правда, у японцев почти не осталось в наших краях истребителей.

Семнадцатого июля австралийская армия начинает наступление на Саламауа. Восемьдесят девятой эскадрилье приказано помочь