своего эго. Здесь и корни проблем с правами женщин и домашним насилием. Царство Бога подразумевает, что для того, чтобы в него войти, ты реально должен стать Богом и перестать быть человеком. А до тех пор, пока ты остаешься человеком, в Царство Бога ты не войдешь. Просто сидеть и говорить: «Господи, спасай меня», – так не работает. Это как раз позиция того самого раба, который взял талант и закопал его в землю, сказав, что он ничего не умеет и ждет хозяина, чтобы позже все отдать ему.

Обратите внимание, когда мы начинаем подобным образом воспринимать текст, все притчи складываются в одну общую понятную картину. Но почему мы не видим этой картины сразу? Причина проста: мы не хотим этого увидеть, это слишком страшно. Это сразу накладывает на нас огромную ответственность. Ведь человек не должен разрушать то, что сочетал Бог. А Бог может? Может. Станешь Богом – будешь сам решать. А пока не стал Богом, ты ничего решать не можешь.

Чтобы стать Богом и войти в его Царство, нужно в него буквально родиться на правах младенца, а для этого придется сначала умереть. И вот это является для человека самым жутким страхом – это ведь все по-настоящему, и эго пытается нас остановить. Мы выбираем другой путь, предпочитая считать, что Бог сам, без нашего участия проведет нас в свое Царство. Вот только, даже если тебя туда проведут, кем ты будешь в Царстве Бога, если ты по-прежнему остаешься человеком?

Глава 23

Мк. 10:28–52

Обещание награды – Будут первые последними, и последние первыми – Третье предсказание о смерти и воскресении – Просьба сыновей Зеведеевых – Исцеление слепого Вартимея

Мк. 10:28–31 «И начал Петр говорить Ему: вот, мы оставили все и последовали за Тобою. Иисус сказал в ответ: истинно говорю вам: нет никого, кто оставил бы дом, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли ради Меня и Евангелия, и не получил бы ныне, во время сие, среди гонений, во сто крат более домов, и братьев и сестер, и отцов, и матерей, и детей, и земель, а в веке грядущем жизни вечной. Многие же будут первые последними, и последние первыми».

Слова Петра свидетельствуют о том, что ученики по-прежнему не понимают Иисуса (мы увидим это ниже очень наглядно), и рассуждения, что нужно стать Богом, для учеников пока никак не звучат. Петр пытается уточнить, могут ли ученики, которые оставили все и последовали за Христом, войти в Царство: невозможно богатому, но они же не богатые? В принципе, логика Петра абсолютно правомерна и внешне полностью укладывается в контекст того, о чем говорил Иисус (хотя на самом деле он говорил несколько о другом). Действительно, ученики оставили все и пошли за Иисусом, соответственно, их наверняка должны пустить в Царство Божие – такова логика Петра. А вот логика Иисуса другая: пустят тех, кто сможет стать Богом. Для Петра это пока непостижимо, но Иисус и не пытается его переубедить, а просто говорит о том, что нужно оставить. Обратите внимание, что эти максимы Иисуса катастрофически нетрадиционны для того общества. Даже сегодня, если кто-то скажет, что ты должен бросить дом, братьев, сестер, мать, жену, отца, имущество, детей ради идеи, – что мы подумаем об этой идее или об этом человеке? Это назвали бы просто экстремизмом. Однако мы читаем эти слова, более того, называем Евангелие священной книгой. То есть когда мы читаем этот эпизод, у нас работает ментальная резервация: ну это же Иисус, ради него можно. Да, Иисус совершенно четко говорит об оставлении земных привязанностей, но ради благой вести и того, чтобы идти и проповедовать какую-то идею – идею, за которую тебя будут гнать и, может быть, даже убьют. Но уже сейчас ты получишь во сто крат больше домов, детей, матерей, отцов, земель. Ты получишь, по сути, все, правда, не поясняется, что конкретно. И в веке грядущем – жизнь вечную. И еще вот это: «Многие же будут первые последними, и последние первыми».

Итак, вроде слова Иисуса подразумевают, что человек должен сделать выбор между идеей и родовыми связями. История с родом очень часто может держать человека в каких-то стереотипах, которые могут вступать в противоречия с идеей, которую он хотел бы проповедовать. Чем ниже уровень развития психики, тем ниже уровень индивидуализации человека и его личной свободы. И наоборот: чем выше уровень развития психики – тем выше уровень личной свободы и индивидуализации. Уровень идей очень часто вступает в противоречие с семейными привязанностями. Часто кровное родство является препятствием, чтобы искреннее служить каким-то идеям. Но даже в нашу эпоху эти слова редко вызывают желание им следовать. И самые верующие люди сегодня не бросают своих жен, детей и матерей. Здесь речь, скорее, именно о том, что ты буквально перестаешь быть членом этого сообщества. Это не обязательно означает буквально бросить дом и уйти. Это про ценности – вложить свою жизнь во что-то другое, в идею. Вообще, это очень неприятно звучит, но если читать как написано и не пытаться как-то осмыслить, то это радикальный ригоризм, который не предполагает полумер. Петру этот ригоризм понятен, ведь он и остальные ученики идут на войну – естественно, они бросили и жен, и матерей, и детей ради царства. Никто из них не предполагает, что все это они бросили навсегда. В их представлении это просто временная мера, завоюют царство, тогда и вернутся. И тогда жен, и матерей, и детей, и земель – всего этого станет больше. Ну и плюс к этому прибавляется та самая жизнь вечная, Царство Божие, которое обещано, но которое они совершенно не понимают и не осознают.

По идее, Петр получил ответ, который его полностью устраивает: апостолы поступили правильно, бросив все, за это они получат награду. Но есть один крайне важный нюанс: «первые станут последними и последние – первыми». Эта фраза не вполне понятна, если читать ее буквально, но в контексте смыслов, которые вкладывает туда Иисус, все как раз логично (мы к этому моменту еще вернемся в Мк. 10:42–45). Апостолы полагают, что они отправляются на войну, поэтому те, кто будет в первых рядах, вовсе не обязательно войдут в Царство, ну или войдут, но последними. А Иисус пытается им объяснить, что все будет совсем не так, как они себе представляют.

Мы и сегодня нередко думаем, что в Царстве Божием будет нечто конкретное. Но