чуднее была кровать: низкая и с какими-то ремешками. Дея заозиралась по сторонам, но больше не обнаружила ничего подозрительного и принялась заправлять кровать. Еша расставлял на тумбочке непонятные приспособления и пузырьки с растворами. Потом он отодвинул одну из шпалер и скрылся за ней. Через минуту зажурчала вода и вскоре ассистент вышел с наполненным кувшином.

– Здесь есть еще одно помещение? – спросила Дея.

– Уборная, – пояснил Еша

– Окна тоже спрятаны за шпалерами?

– Нет, окон здесь нет вообще.

Дея решила ничему не удивляться, ведь если эта комната предназначалась Владу, она и должна быть странной. Хотя его собственный дом по меркам Мрамгора не особенно выделялся, хоть и был несколько мрачен и вычурен.

Подготовка палаты действительно не заняла у них много времени и почти час проведенный в ожидании, чуть не свел Дею с ума. Но, наконец, раздался долгожданный стук в дверь, и Еша поспешил отворить ее, впуская Родмилу и какого-то крепкого парня с носилками. Тело, что неподвижно лежало на них было с головой накрыто простыней. У Деи перехватило дыхание. Еша помог крепкому носильщику переложить пациента на кровать, и тот тут же удалился.

– Уже разместили? – заметил лекарь, входя в палату, сразу после того как ее покинул носильщик. – Можешь идти Еша, – приказал он.

– Но я мог бы вам пригодиться, – начал, было, юноша, но лекарь прервал его.

– Нет, мне поможет Родмила. Ступай.

И ассистент послушно удалился.

– Вам тоже лучше уйти, – обратился он к Деи. Но девушка не сразу поняла, что он обращался к ней. Не привычно было слышать от грубоватого лекаря «вы». – Дея, вам не зачем это видеть.

– Нет, я хотела бы остаться, – настояла она.

– Как знаете, – бросил лекарь, принимаясь раскручивать длинные трубки и вынимать из футляра золотые иголочки.

Родмила взяла у него иглы и, побросав их в жестяную посудину, залила спиртом, а затем подожгла. Когда они остыли, Ведунья насадила одну из них на трубочку и Дея подумала о капельнице, но все оказалось еще более неприглядно. Горий разводил пурпурный раствор с тошнотворным запахом.

– Если и это не приведет его в чувства, можешь попрощаться с ним, – тихо сказал он Родмиле, но Дея тоже это расслышала и с такой силой сжала кулачки, что из ладоней засочилась кровь.

Родмила откинула покрывало и воткнула иглу в вену на руке Влада. Лекарь приготовил свой омерзительный раствор и уже поднес стакан к губам, но Веда опустила руку на ему на плече и попросила:

– Можно я?

– Пожалуйста, – ответил лекарь и отдал девушки стакан.

Та даже не поморщившись, отпила треть и, взяв в рот трубочку, впрыснула раствор в вену. После второго подхода ее вырвало, и оставшуюся эссенцию вводил уже Горий.

Дею тоже мутило, но она оперлась о стену и, прикрыв ладонью рот, ждала, когда подействует лекарство.

Минут через десять по телу Веда пробежала судорога, и Горий похлопал его по щекам. Ониксовые глаза открылись, и Дея отшатнулась, вжавшись в дверь. Взгляд его был бесцельно-блуждающим и абсолютно бессмысленным. Наконец, он остановился на Родмиле.

– О-о-о, – протянул Влад незнакомым слабым голосом, – Розочка, мой нежный цветочек, ты всегда была так добродетельна.

Родмила смотрела на него укоризненно.

– Жалеешь, что не удалось сделать меня таким же? – прошептал он и отвратительно рассмеялся.

– Сколько? – спросил Горий.

– Двадцать, – проронил Вед безразлично.

– Твою же мать, Влад! – не сдержался лекарь.

– Ей сейчас немного не до этого, – равнодушно ответил он.

– Зачем? – прошелестела упавшим голосом Родмила.

– Не зачем, а почему, – пояснил Вед и его охватил дикий, безудержный смех. – Если счастье не доступно, буду искать наслаждений, – прохрипел он.

– Не боишься в своих поисках, пасть слишком низко? – с отвращением бросила Родмила.

– Может я этого и хочу.

Дея так и стояла, вжавшись в дверь. Влад был чудовищен. Она почувствовала, как по щекам покатались слезы и уже хотела выбежать вон, но тут он заметил и ее присутствие. Деи показалось, что в этот миг ее саму затыкали иголками и по прозрачным трубочкам в нее втекает этот черный, мертвый взгляд.

– Какой чудесный сон, – простонал Влад, – идите все вон! Оставьте меня с моими миражами.

– Это не видение, идиот, – рявкнул Горий и воткнул ему в руку очередную иглу.

Влад встрепенулся, попытался поднять голову и даже сосредоточить свой взгляд. На секунду Деи даже показалось, что он стал осмысленным, но это было лишь мгновение. Глаза его снова потухли, а голова безвольно упала на подушку.

– Что с ним? – вскрикнула она, зажимая ладонями рот.

– Ступайте к себе, Дея, – попросил ее Горий, так мягко, как только мог, – опасность миновала. Сходите, подкрепитесь и как следует выспитесь, у вас сегодня будет тяжелая ночь.

– Я сама справлюсь, – огрызнулась Родмила, – она тут совершенно ни к чему.

– Справишься, справишься, – бросил лекарь, – до ночи, а потом с ним посидит Дея.

– Но… – начала было Родмила.

– Никаких «но»! – отрезал Горий, – мне нужно, чтобы за ним неустанно наблюдали и день и ночь. Если с Владом что-нибудь случиться когда тебя сморит сон, его отец с меня семь шкур сдерет!

Покинув палату Дея на негнущихся ногах, дошла до своих комнат. Все ее действия походили на какое-то обывательское подчинение, как бывает, когда фокусник просит выйти вас из толпы зевак, и вы выходите и делаете все, что он велит. Вот и сейчас Дея словно марионетка подчиненная воле Гория переоделась и спустилась на кухню, чтобы попросить немного еды с собой.

Сердобольная тетушка Ведара собрала своей ягодке, целый узелок вкусностей и еще долго сетовала, что теперь некому будет помогать ей с фруктами. Но Дея слушала ее в пол уха, слух вообще будто бы отключился за ненадобностью. Вся она сосредоточилась на одной маленькой точке в своем организме. Эта точка натужно работала из последних сил, казалось, ее обматывают толстыми, шершавыми жгутами и стискивают, давят, а она старается не лопнуть, продолжая отбивать не вполне стройный ритм. И пока Дея отчаянно пыталась справиться с подступающей дурнотой, Ведара без умолку болтала, суетясь вокруг нее.

– Но как это поразительно, – щебетала она, подливая Деи горячего чая, – моя ягодка выбрана Синем лесом в Хранители! Ну, что за невероятная история. А я-то думала, что это слухи, которые распускают трепливые поломойки.

– Нет, тетушка, не слухи. И мне, если честно, пора в лес, – извиняясь, проговорила Дея, вставая из-за стола.

– Конечно, конечно, моя Госпожа, долг зовет, но ты заходи иногда к старухе Ведаре за пирогами и сыром.

– Обязательно, – постаралась улыбнуться Дея, – после того завтрака, которым меня накормили мои Озерные прелестницы, ваша еда не просто великолепна, она кажется мне амброзией.

Ведара прослезилась