поколения в поколение». Его интонация вызвала брови у опытных наблюдателей, которые почувствовали в Си амбиции претендовать на Тайвань в течение своей жизни, хотя мало кто верил, что он сделает это силой.

Однако к 2014 году сила убеждения Пекина достигла предела. Бренд президента Ма стал токсичным среди тайваньцев, которые возмущались тем, что экономическая мощь Китая обогащает бизнес-элиту Тайваня, оттягивая на себя рабочие места и инвестиции. Когда правящий Гоминьдан попытался ускорить ратификацию непопулярного торгового соглашения с Пекином, студенты на три недели заняли законодательные палаты в Тайбэе и заставили Ма отказаться от договора.

Эта обратная реакция усилила ДПП, группу, которая впервые возникла в 1980-х годах как незаконное оппозиционное движение против Гоминьдана, а затем превратилась в широкую церковь, члены которой выступают за отдельную тайваньскую идентичность и, в некоторых случаях, за официально независимый Тайвань. Ее лидер, Цай Ин-вэнь, победила на президентских выборах 2016 года с большим отрывом, что вызвало недовольство Пекина, который возмутился отказом Цай признать концепцию, что Тайвань является частью "одного Китая". Цай и ДПП настаивают на том, что Китайская Республика, Тайвань - как он официально называется - уже является независимым суверенным государством, с собственным правительством, законодательной, судебной и военной властью. Это означает, как утверждает Цай, что нет необходимости в официальном провозглашении независимости.

Си пытался оказать давление на Цай с помощью военных, дипломатических и экономических инструментов. Пекин разместил военные самолеты и корабли ВМС вблизи Тайваня и ограничил поездки китайцев на остров. Ежегодное число туристов из материкового Китая, достигшее в 2015 году пика в 4,2 миллиона человек, сократилось более чем на треть во время первого президентского срока Цай. Китай заблокировал участие тайваньских делегатов во встречах в учреждениях ООН, контролирующих глобальную авиацию и здравоохранение, и убедил все больше стран разорвать связи с Тайванем, в результате чего остров получил дипломатическое признание от чуть более десятка государств, по сравнению с двадцатью двумя, когда Цай вступила в должность, и примерно семьюдесятью более полувека назад.

Цай столкнулась с проблемами и у себя дома. Некоторые тайваньцы возмущались тем, что она неправильно провела пенсионную и трудовую реформы. Другие винят ее в падении объемов торговли Тайваня с материком и медленном прогрессе в диверсификации экономики. Правящая ДПП потерпела унизительное поражение на местных выборах в конце 2018 года, а популист из Гоминьдана Хань Куо-юй одержал победу на выборах мэра портового города Гаосюн - оплота ДПП - отчасти благодаря обещанию восстановить торговые связи с Китаем. Цай ушла с поста председателя ДПП, а недовольные члены партии даже задались вопросом, стоит ли ей добиваться переизбрания в 2020 году.

Но динамика изменилась в январе 2019 года, когда Си выступил с важной речью о Тайване, которая подстегнула антипекинские настроения на острове. На телевизионной церемонии, посвященной четырем десятилетиям с момента перехода Коммунистической партии к стратегии "мирного объединения" с Тайванем, Си повторил предложение Пекина ассимилировать остров в рамках "одной страны, двух систем" и предложил экономические пряники для тайваньского бизнеса и молодежи. Он также косвенно осудил правительство Цай как сепаратистов и подчеркнул, что вооруженное объединение остается одним из вариантов. Его замечания были плохо восприняты на Тайване, где "одна страна, две системы" никогда не получала значительной поддержки. Цай воспользовалась этим, пообещав защищать тайваньскую демократию от авторитарных посягательств со стороны Китая.

Неповиновение Цай принесло свои плоды. Когда летом в Гонконге вспыхнули антипекинские волнения, многие на Тайване сочувствовали протестующим. Тайваньские активисты провели краудфандинговые кампании по закупке защитного снаряжения для гонконгских протестующих и организовали митинги против местных политиков, которых считали слишком дружественными Пекину. Их главной мишенью был Хань Куо-ю, который стал кандидатом в президенты от Гоминьдана и впоследствии попал под огонь за визит на материк в начале 2019 года для встречи с высокопоставленными китайскими чиновниками, занимающимися делами Гонконга и Тайваня. "Тайвань не может стать таким же, как Гонконг", - сказал мне Ву Ма-ко, тайваньский свиновод, который привел свою жену и сына на марш против Ханя в Гаосюне. «Если мы сами не будем выступать, международное сообщество будет воспринимать нас как часть Китая и не будет выступать за нас».

Цай подогревала такие настроения в погоне за вторым президентским сроком, представляя выборы в январе 2020 года как выбор между защитой демократии и уступкой Пекину ради экономических выгод. Избиратели пришли на выборы в полном составе и переизбрали Цай, получив рекордные 8,17 миллиона бюллетеней и 57 процентов голосов - самый высокий показатель, когда-либо достигнутый кандидатом от ДПП.

Поражение ошеломило Гоминьдан и вызвало волну междоусобиц. Молодые члены партии призывали к более жесткой позиции по отношению к Пекину, вступая в конфликт с авторитетными фигурами, которые придерживались основополагающих стремлений партии к управлению единым Китаем. "Если Гоминьдан все еще хочет иметь шанс управлять Тайванем или даже избежать превращения в маленькую периферийную партию, мы должны приспособиться", - написал в социальных сетях глава партии по делам молодежи. Партия сначала согласилась, избрав нового председателя, который пообещал пересмотреть дружественную Китаю политику Гоминьдана и поставить интересы Тайваня на первое место. Но он продержался менее двух лет, его сменил партийный вельможа, выступавший за укрепление связей с Пекином.

Пока Гоминьдан боролся с кризисом идентичности, все больше тайваньцев обретали чувство принадлежности к своей нации. За три десятилетия после того, как Ли Тен Хуэй начал демократические реформы, доля граждан, исповедующих чисто тайваньскую идентичность, выросла более чем в три раза и превысила 60 процентов, в то время как доля тех, кто идентифицирует себя только как китайцев, упала ниже 3 процентов с примерно четверти в 1992 году, согласно опросам Центра изучения выборов Национального университета Чэнчи в Тайбэе. Сдвиг в значительной степени зависит от поколения. Более молодые тайваньцы чаще подчеркивают свои политические и культурные различия с материковым Китаем - тенденция, известная как "естественная поддержка независимости". Пандемия Ковид-19 только усилила эти взгляды. Многие на Тайване обвиняют Коммунистическую партию в неспособности сдержать вспышку в центральном Китае и в том, что она не позволила тайваньским чиновникам принять участие в ежегодной ассамблее Всемирной организации здравоохранения и технических совещаниях.

В Пекине очевидный провал экономических уговоров подогрел воинственные аргументы о том, что мирное объединение - это тупик. Хотя Си часто подчеркивает, что партия предпочитает мирное решение, некоторые аналитики утверждают, что он установил неявные сроки для захвата Тайваня, ссылаясь на его заявления о том, что Китай должен достичь степени "социалистической модернизации" к 2035 году и стать "современной социалистической державой" к 2050 году. Се Чуньтао, высокопоставленный партийный академик, похоже, подтвердил эти подозрения. "Тайваньский вопрос был бы