Быстрым шагом мастер ринулся за клиентом. Яосталась стоять одна между джипом и сверкающей «копейкой». Музыка стихла,очевидно, хозяин выключил магнитолу. Я глянула на иномарку, красивая, но оченьбольшая, мне с такой не справиться, если и покупать импортную машину, тонебольшую, компактную. Больше всего мне нравится «жук», который производитконцерн «Фольксваген», но он стоит бешеных денег. Однако какой у этого джипакрасивый салон. А что там такое круглое? Не в силах сдержать любопытства, язаглянула в открытое окно вездехода и увидела на заднем сиденье маленькую,умильную, рыжую собачку с острой мордочкой. Она удивительно походила нанесчастную Эми.

Я вздохнула. Бедная Эми давным-давно умерла,хоть и убежала от тех, кто пытался ее поймать. Бешенство страшная болезнь, ниодно животное не сумеет выздороветь, заразившись ею.

– Эх, Эми, – громко сказалая, – знала бы ты, что натворила!

Собачка подняла умную мордочку и замахалапушистым хвостом, выражая полнейшее дружелюбие.

– Тебя тоже зовут Эми? – удивиласья.

«Лисичка» изо всех сил выказывала радость,словно говоря: «Да, да, именно так».

Я принялась разглядывать животное. Нет, этоневероятно! Эми мертва. Однако следовало признать потрясающий факт. Мнеповстречалась еще одна дворняжка, как две капли воды похожая на найденыша,плакавшего у ворот.

– Ладно, дорогая, – ласково сказалая, – хочешь конфетку?

Животное принялось поскуливать. Оно явнопоняло волшебное слово «конфета».

– Сейчас, погоди, – пообещала я иполезла в карман брюк, кажется, там лежит карамелька.

Пальцы наткнулись на что-то маленькое,плоское, продолговатое. Это был пульт для управления Кирюшкиной «Скоройпомощью» или пожарным автомобилем. Я вытащила устройство наружу. Вот почему мнечто-то мешало сбоку, а конфетки-то и нет.

Внезапно собачка увидела пульт и взвизгнула. Вмгновение ока она вжалась в угол сиденья и затряслась. Желая утешить неизвестнопочему испугавшееся животное, я сказала:

– Не волнуйся, милая, это всего лишьигрушка. Если нажать на зеленую кнопочку, модель, наверное, поедет, а красная, скорейвсего, ее остановит.

Палец сам собой нажал на пупочку цветамолодого салата. И тут произошло невероятное. Собачка перестала трястись.Верхняя губа ее поднялась, обнажая довольно крупные, острые зубы.

– Р-р-р!

– Ты что?

– Р-р-р!

Я отступила к «Жигулям». Вдруг животноекинулось к открытому окну. На морде ее была написала ненависть, изо рта пошлапена, уши прижались к голове, шерсть на затылке встала дыбом. Поняв, что ещесекунда, и собака бросится на меня, я вскочила в «Жигули» и быстро захлопнуладверцу. Рыжее существо вылетело из джипа и принялось прыгать вокруг моеймашины, царапая когтистыми лапами свежую краску. Сучка явно хотела разорватьменя на части, а я не понимала, чем вызвала такой приступ бешенства.

Из сервиса вышел хозяин джипа. Из-за закрытыхстекол я не могла слышать, что он говорит, но по движению губ поняла, чтопарень матерится. Подойдя чуть ближе, он вытащил из кармана пульт, страшнопохожий на тот, который потерял Кирюшка, и сделал быстрое движение. Царапаньепрекратилось.

Собака села на асфальт, тяжело дыша. Ее бокаходили ходуном, но хвост начал вяло вилять. Приступ бешенства кончился. Я вышлаиз машины.

– Что с вашей собачкой?

– Не твое дело!

– Но она явно больна! Может, эпилепсия.

– Пошла на…

Я решила не обращать внимания на грубость.

– Могу посоветовать хорошего врача. Беретнедорого и выезжает на дом.

– Я сам ветеринар.

– Вы?! И не лечите свое животное?

Внезапно парень сильной рукой ухватил меня заворотничок блузки и подтянул к своему лицу. Его круглые противные глаза цветастоячего болота приблизились к моим. Мой нос ощутил запах дорогого одеколона иэлитных сигарет. Лицо мужчины отчего-то показалось мне смутно знакомым.

– Слышишь, ты, отвянь! Моя собака, чтохочу, то и делаю, лучше уезжай отсюда, пока цела!

– Это не ваш сервис, – возразила я,пытаясь вывернуться из крепкой, словно железной, ладони, – нечего менягнать! Вы издеваетесь над животным, как не стыдно! Между прочим, ваша собакапоцарапала мою машину, а я ничего не сделала, просто заглянула в джип.

– Этот пес, – прошипелпарень, – терпеть не может, когда дуры-бабы, облитые дешевыми духами,лезут к моему «Лендкрузеру», усекла, кретинка убогая?

Вот тут я возмутилась безмерно. Парфюм у менявеликолепный, никогда не пользуюсь псевдофранцузскими духами. А сегодня я пахну«Трезор» от «Ланком», это подарок Кати.

– Сейчас позову мастера, он осмотритдверь, и ты заплатишь за покраску, – пригрозила я. – Сам кретинубогий, дурак с гайморитом! Коли никогда настоящих духов не нюхал, нечегозамечания делать!

Парень сжал губы в нитку, глаза его потемнели,а щеки, наоборот, побелели.

– Ща будет тебе капусты на краску, –пообещал он и со всей силы толкнул меня.

Я, словно пушинка, перелетела через двор иударилась спиной о стену здания сервиса, ноги подкосились, я рухнула на землю,непонятно откуда свалилось нечто и бабахнуло меня по голове. Уже теряясознание, я увидела, как джип несется к воротам. В мозгу отпечатались цифры«777», и наступила темнота.

Из кромешной темноты возник голос:

– Евлампия Андреевна, откройте глаза,слышите?

Я покорно подняла слипающиеся веки и увиделапластмассовый абажур с электролампочкой. К горлу мигом подступила тошнота, тутже заболели лоб, затылок, макушка…

– Где я?

– В сервисе, – ответил Петя, –ща врач приедет.

– Что со мной?

– Когда вас этот гад толкнул, сверхуогнетушитель упал, ровнехонько по башке попал. Тошнит небось?

– Ужасно.

– Сотрясение, – пояснил Петя. –Ну я Константину Михайловичу скажу, он этого гада поймает. Вот сволочь! Не зряон мне еще в первый раз не понравился. А про машину забудьте, покрасим, щадоктор явится, укольчик сделает.

Он говорил и говорил, мне делалось все хуже ихуже. В мозгу словно работала раскаленная кофемолка, в ушах звенело, менямутило, и отчего-то тряслись ноги и руки.

– Во, – протянул мне Петя пульт. –Держите, у вас из кармана вывалился, когда упали, что это такое, а?