Трон находился в самой сердцевине этого узора из двух геометрических фигур. Вблизи Рэйдан рассмотрел на его переливающейся поверхности следы символов. Ведьма, какие бы эмоции ни наполняли её голос, сидела на троне абсолютно неподвижно, кольца на её пальцах, браслеты на руках и ногах, квадраты серёг мерцали тем же разноцветием, что и основание трона. Это мерцание проходило по ним одновременно, словно трон и украшения — единое целое.

— …ваши потуги бессмысленны, в этот раз я подготовилась, никто не сможет мне помешать, — в голосе высокомерие смешивалось со звонкой радостью.

Но в теле двигались только грудь, губы и мышцы шеи — для вдоха, для слов.

Все эти привлёкшие внимание предметы, их взаимодействие друг с другом напоминали древнюю артефакторику, ныне заменённую изготовлением вещей из планарных материалов с особыми свойствами. Артефакторику, более сложную сестру ритуалистики, перестали использовать из-за несоизмеримости вложений с отдачей артефактов. И это тоже случилось около двух тысяч лет назад.

Вроде бы разумный отказ от двух слишком сложных магических наук, но на Рэйдана снисходило болезненно-приятное озарение: Ведьма сделала всё возможное, чтобы очернить ритуалистику и сходную с ней артефакторику, стирала саму память о ней. Чтобы стать единственным экспертом, чтобы никто не мог помешать её собственной ритуальной магии и её артефактам.

— Простите, что вмешиваюсь в объяснение… — Рэйдан решил действовать вежливо.

От взгляда Ведьмы — головой она не двинула — у него побежали мурашки. Но в этот момент Рэйдан перестал бояться, потому что Ведьма перестала быть для него неизвестной и абсолютно непонятной угрозой. Рэйдан улыбнулся, следуя вспышкам мыслей:

— Вы каким-то образом наложили на старые книги по ритуалистике внушение считать эту науку ущербной?

Её взгляд потяжелел. Дёрнулись щупальца, и Рэйдан приготовился к очередному удару о землю, тело пронзило фантомной и вполне реальной болью в потревоженных переломах, но Ведьма, оставаясь неестественно неподвижной, ответила:

— Да. Я уничтожала трактаты и учебники, а через новые, выполненные на моих типографиях и скопированные для коллекций ценителей, накладывала ритуал отрицания, чтобы не взращивать себе конкурентов. Молодец, мальчик. Надеюсь, ты понимаешь, что после того, как ты узнал источник моей силы, я должна буду убить вас всех?

Рэйдан хотел ответить, но его пронзило холодом. В девушке с метлой, несмотря на высветленные волосы и робу представителя другого типа магии, он сразу узнал Лею.

На удар сердца словно весь промёрз от страха за неё.

А в следующий удар сердца подавил рвущийся из груди крик «Беги!» и заставил себя отвести взгляд. Заметил Ксанту с лопатой, зачем-то маскирующуюся под Лею. Удивление помогло Рэйдану подавить отчаяние, и робкая надежда колыхнулась в сердце.

— Так ты и так собиралась нас убить, разве нет? — осведомился Гилиен.

Искоса Рэйдан глянул на него и заметил сжавшиеся кулаки. Предположил, что Гилиен тоже заметил приближающихся девушек.

— Да, — согласилась Ведьма. — Я собиралась вас убить.

Рэйдан снова окинул взглядом её украшения, мерцающие вместе с троном, вертящиеся над Ведьмой диски, вписанный в квадрат круг на земле. Снова оценил деревянную неподвижность её тела.

Главной причиной, по которой ритуалистику считали слишком неудобной, была необходимость чётко следовать условиям ритуала, и часто условиями становилось принятие определённой позы или совершение последовательности действий, нарушать которые нельзя. Ведьма, конечно, могла за столько столетий повлиять на содержание трактатов об этом типе магии, но зачем придумывать что-то легко проверяемое, когда у ритуалов действительно есть такой изъян?

— Пожалуйста, расскажите мне, как с помощью ритуалов удалось провернуть такое? — Рэйдану почти не пришлось изображать восхищение, достаточно было волевым усилием чуть придавить страх. — У меня в голове не укладывается, что можно подчинить Дрэгонхолл.

Ведьма перевела взгляд на Рэйдана. Он смотрел на неё: словно окаменевшее тело, лицо — неподвижная маска, но голос сочился презрением:

— Надеешься по моему рассказу придумать способ спастись?

— Вы же знаете, что я учёный, — напомнил Рэйдан, — в своё время я заинтересовался ритуалистикой, но потом прочитал книгу с внушающим воздействием. А теперь я восхищён. Предельно восхищён тем, как с помощью этой магии удалось воздействовать не только на Дрэгонхолл, а на все источники Нидума, на весь мир! Это ведь потрясающе. Шокирует. Гениально.

Ведьма вздохнула:

— Как я и предполагала: нужно показательно избить архонтов, чтобы в вас, наконец, проснулся искренний интерес к тому, что я делаю.

Вальдес фыркнул:

— Мы заинтересовались твоими действиями намного раньше, чем ты нас побила. Всем миром искали!

И снова Ведьма не шелохнулась. Рэйдан не сводил с неё взгляда, каждую секунду опасаясь разоблачения Леи.

Яда в голосе Ведьмы резко прибавилось:

— Плохо искали. Даже на закрытой территории не справились. Мельчают архонты с каждым поколением.

Лея была всё ближе. С каждым её шагом сердце Рэйдана сжималось. Болело. Разрывалось. Ужас смешивался с болью, с порывом защитить. Но Рэйдан нашёл в себе силы изобразить исследовательский интерес:

— Вас от наших атак защитили ритуалы? Это ведь не заклинание щупалец тьмы, — он подбородком указал на щупальце, держащее его вверх ногами. — И до этого был не стандартный сумрачный покров, а ритуальный? И управлялся вашей волей или какими-то условиями?

Впервые взгляд Ведьмы не то что смягчился, но в нём появилось нечто странное, как будто ей понравилось льстивое любопытство Рэйдана.

— Моей волей, — сообщила Ведьма.

— Но сейчас, когда покров снят, вы не боитесь нападения? — с самым честным видом поинтересовался Рэйдан.

— Я защищена от всех видов воздействия.

— И магического, и физического? — Рэйдан указал на плавающие над ними ажурные диски. — Здесь цвета всех типов магии. Каждый элемент отвечает за цвет своего типа, да?

Ведьма медлила с ответом. Прищурилась с подозрением.

— Каждый элемент отвечает за защиту от магии своего цвета? — повторил свой вопрос Рэйдан и изобразил нагловатую улыбку. — Ну же, мы скоро умрём, будет жаль, если мой исследовательский интерес так и не будет удовлетворён. Прошу исполнить последнее желание умирающих.

Он искоса глянул на Гилиена — у того на лбу выступила испарина, но на Ксанту и Лею он не смотрел. Рэйдан проверил Вальдеса — тот был само презрение. Но тоже не выдавал приближающихся к трону девушек своим интересом. Смотрел только на Ведьму.

Рэйдан припечатал сверху:

— Защита только от магии? И вы не можете шевелиться из-за требований ритуала?

Взгляд Ведьмы обжёг его настороженностью и раздражением. Глупо отрицать, что у ритуалов действительно был такой вот большой недостаток.

— Я просто спрашиваю, — Рэйдан дёрнул руками, — это просто любопытство, в конце концов, кроме магии у нас ничего не осталось.

Он развёл руками, указывая на пояса, с которых при ударах о землю слетело оружие.

— Поэтому ты нас обезоружила, да? — Рэйдан разом отказался от вежливого