Согласно наблюдениям исследователей, в 1700-е гг. «близость А. Д. Меншикова к царю была структурообразующим фактором для всей сети его отношений. Сподвижники Петра I опасались “гнева государева”, в общении с ним необходим был посредник. В “отеческом заступлении и бережении” нуждались все без исключения сподвижники царя: проблемы, стоявшие перед ними, были серьезные, а ответственность огромна»[1009]. В конце 1710 – х-в 1720-е гг. подобные функции перешли к А. В. Макарову, а А. Д. Меншиков теперь сам нуждался в надежном посреднике, которого можно было использовать в своих целях. Соответственно, учитывая независимое положение государственных деятелей в политической иерархии и специфику осуществляемых ими функций, их отношения в системе государственного управления можно описать термином «сотрудничество».

А. В. Макаров и А. Д. Меншиков регулярно обменивались корреспонденцией, в которой обсуждали государственные вопросы. Кроме того, частоту и плотность контактов кабинет-секретаря и князя подтверждают материалы «Повседневных записок делам князя А. Д. Меншикова». Согласно ежедневным записям, во время своего пребывания в Санкт-Петербурге А. В. Макаров посещал Меншиковский дворец на Васильевском острове в составе свиты Петра I, участвовал в совместных празднествах, обедах и прочих развлечениях, наносил частные визиты[1010]. Князь также навещал Алексея Васильевича в его доме и был желанным гостем на торжественных мероприятиях, проводившихся кабинет-секретарем [1011]. Встречаясь, они вели долгие разговоры о государственных делах[1012]. Например, 6 мая 1718 г. «…его светлость в 6-м часу пополуночи встав и убрався, изволил слушать утренняго пения, потом довольно дел отправлял, между тем прибыли генерал-маеор и обор-штер-крикс-камисар Чернышов, виц-губернатор Клокочов, к тому ж прибыл его царскаго величества кабинет-секретарь Макаров. И по довольных розговорех купно ездили в новопостроенную линею, и смотрев дворов, паки прибыли к его светлости и по малых розговорех изволили кушать. После кушанья оные розехались, а его светлость по забавах изволил отправлять дела. Потом отслушав вечернее пение, откушав, лег опочивать»[1013].

Условно можно выделить несколько направлений, по которым происходило взаимодействие А. В. Макарова и А. Д. Меншикова. К первому из них относились вопросы управления армией и флотом. На протяжении кампаний Северной войны все силы и ресурсы российского государства направлялись на реализацию внешнеполитических планов царя. И А. Д. Меншиков, руководивший армейскими подразделениями, материальным и людским обеспечением армии, и А. В. Макаров, сопровождавший Петра Алексеевича, куда бы тот ни направился, находились в гуще событий. Война была одной из главных тем их общения. В течение 1700–1720 гг. они сообщали друг другу сведения, касающиеся военных операций, расположения армии, обеспечения войска и флота продовольствием и обмундированием[1014]. А. В. Макаров посылал князю распоряжения царя, а А. Д. Меншиков просил кабинет-секретаря информировать его об актуальных событиях или передавать важные сведения Петру I, Екатерине Алексеевне, адмиралу Ф. М. Апраксину и другим военачальникам[1015]. Так, в феврале 1711 г. А. Д. Меншиков писал А. В. Макарову в Преображенское, где государь решал вопросы, связанные с пополнением армии солдатами, формированием рижского гарнизона и пр.[1016]: «Уже многое время от вас никакова ни о чем ведения не имеем и весьма не сведомы, что у вас ныне чинитца в тамошних поведениях и какие к будущему действию чинитца намерения и приготовления, и в каком состоянии ныне вашим туда приездом кавалерия изобретена. А понеже господина контра-адмирала тамошние суеты до сообщения о том нам допустить не могут, того ради просим вас, дабы вы обо всем о том нас, как возможно почаще, уведомляли, дабы о тамошнем поведении могли мы знать, что, когда будет чинитца»[1017]. Ко второй половине 1710-х гг. военные вопросы начали оттесняться другими управленческими задачами, в большей степени занимавшими умы А. Д. Меншикова и А. В. Макарова. Военная тема в корреспонденции генерал-губернатора и кабинет-секретаря вновь актуализировалась во время Персидского похода Петра I 1722–1723 гг. Кабинет-секретарь, сопровождавший государя и государыню, передавал оставшемуся в тылу А. Д. Меншикову информацию о текущем положении событий[1018]. Князь со своей стороны держал кабинет-секретаря в курсе военных приготовлений, возложенных на него, – в частности, сообщал об отправке военных корпусов из Москвы в Нижний Новгород, Казань и Астрахань[1019].

А. Д. Меншиков и А. В. Макаров совместно решали вопросы материального обеспечения военных формирований. Как известно, в Кабинет стекались различные сборы с губерний и государственных учреждений. 14 января 1717 г. А. Д. Меншиков возражал требованию кабинет-секретаря о выдаче Адмиралтейству денег из доходов подчиненной ему канцелярии и просил доложить царю о том, что платить адмиралтейскому полку от губернии неудобно[1020]. Не секрет, что груз государственных затрат на содержание армии и флота ложился тяжкой ношей на жителей губернии и губернские учреждения, которые сталкивались с массой трудностей, стремясь обеспечить своевременный сбор различных податей. А. Д. Меншиков хотел облегчить налоговое бремя подчиненной ему губернии. А. В. Макаров о деньгах, «…которые из вашей губернии отсылаютца на полки, кои в Адмиралтействе», со временем Петру доносил и после извещал Александра Даниловича, что государь напишет ему на следующей почте[1021]. Петр, надо полагать, князю не ответил, поэтому кабинет-секретарь 3 марта 1717 г. писал из Амстердама, что «…о том определение учинено будет тогда, когда Его величество в Санкт-Питербурх возвратитца»[1022].

Помимо выдачи денег на содержание военных формирований, А. Д. Меншиков участвовал в обеспечении действующей армии провиантом. Данный аспект деятельности князя, как правило, освещается в связи с его подрядными аферами, продажей продукции в казну по завышенным ценам[1023]. После выдвинутых обвинений Александр Данилович решал технические (логистические) проблемы поставок из Санкт-Петербургской губернии. Так, в 1716 г. он отправлял провиант для действующих частей армии, расположенных в Копенгагене, но тот до Дании не дошел. О судьбе посланных материалов, продуктов и прочих припасов А. В. Макаров сообщал: «…зело сожалею о трудах вашей светлости, також и о понесенных убытку в отпуску сюды правианту, материалов и протчего, и хотя х капитану Беземакеру указ послан, дабы он с ревельскою эшквадрою поворотился (о котором прежде доносил я вашей светлости, что тот был указ отставлен, но после паки действительно отправлен), но не чаю, что по оному могли уже назад поворотитца»[1024]. В следующий раз опыт доставки необходимых припасов в Копенгаген был более успешным – комиссар И. Ф. Бутурлин, который должен был принять материалы и провиант, отписался кабинет-секретарю, что несколько судов у Копенгагена явились[1025].

Пользуясь посредничеством А. В. Макарова, князь передавал государю документы (письма, доношения, мемории), касающиеся формирования и распределения к службам военных частей и/или должностных лиц. Например, 29 июня 1719 г. он хотел получить вердикт на следующие пункты: приказать генералу