Анна Николаевна наконец обратила на меня внимание. И тут же заметила, что смотрю не на нее. Я же сделал несколько шагов и оказавшись у стены, дотронулся рукой до наградного кортика с орденской лентой, который расположился между кавалерийской шашкой и парой индийских катаров с широкими лезвиями и богато украшенными странно-непривычными рукоятями.

Княгиня пристально смотрела, как я коснулся ножен с дарственной гравировкой. Кортик, кстати, здесь находился словно бы на своем месте и отлично вписывался в композицию.

— Ваше сиятельство, недавно повесили? — поинтересовался я, вновь едва коснувшись черной кожи ножен.

— Этот кортик вручил Петру Алексеевичу великий князь Николай Николаевич за Мазари-Шарифскую операцию. С тех пор кортик здесь и висит, ни разу не будучи снятым.

Что-то в голосе княгини подсказало мне, что не все в порядке или с великим князем Николаем Николаевичем, или с Мазари-Шарифской операцией. Уточнять я не стал, конечно.

— Ясно, благодарю вас, — кивнул я.

Замечательно. Ни разу не будучи снятым, значит. Вот только прекрасно помню, что на этом самом месте висел клинок кукри, который я взял с собой, направляясь на инициацию.

Очень странные дела. Хотя, чему я удивляюсь — если в этот мир меня отправил Князь Тьмы Астерот, а Анастасии покровительствует сам Князь Света Люцифер?

— До свидания, ваше сиятельство, — посмотрел я на княгиню, бочком-бочком направляясь к двери.

— До свидания, Артур, — кивнула княгиня, едва мазнув по мне взглядом.

Времени у меня оставалось не так много, поэтому я без задержек направился в парк. И выйдя на широкое парадное крыльцо, первым делом приятно удивился комфортной, несмотря даже на столь ранний час погоде. Да, не Архангельск, здесь и в ноябре нормальная осень.

Пройдя по главной аллее вдоль расставшихся с листвой деревьев, обогнул фонтан у которого когда-то произошло эпичное столкновение с тварью из нижних миров. Постоял, оглядываясь по сторонам, и вскоре заметил вдали бегущую девичью фигурку. Даже спектр зрения менять не пришлось — княжна в белом, ее прекрасно в темноте видно.

Прикинув обычный маршрут Анастасии, срезал путь и встал у старой липы на краю дорожки. Девушки пока видно не было, но в утренней тишине я слышал, как равномерно похрустывает гравий под ее подошвами. Вскоре она показалась из-за поворота. Со стянутыми в тугой хвост на затылке волосами, в лазурных обтягивающих леггинсах и белоснежном топе она выглядела совершенно по-домашнему. И в то же время необычайно ярко среди голых деревьев и пожухлой листвы парка. Но и красива конечно же, не отнять — невольно оценил я приближающуюся девушку.

Заметив меня, княжна как на воздушную стену наткнулась, замедляя шаг. Надо же — еще меня не почувствовала, хотя я ее ментально давно уже ощущал. Видимо, голова мыслями занята настолько, что даже не смогла почувствовать моего присутствия рядом — понял я, глядя в удивленные ультрамариновые глаза княжны.

Видимо, знаковый разговор с мама́ — на ту же тему, что состоялся и со мной только что, у Анастасии произошел совсем недавно. Потому что эмоции свои скрыть она не смогла.

— Привет, — нарушая молчание, приветствовал я княжну.

— Привет, — негромко ответила она, подходя ближе.

Странная ситуация.

Начинать разговор было не с чего. Нет, я конечно умею заполнить любую тишину вереницей размытых формулировок ни о чем и обо всем сразу, но сейчас это будет совершенно не к месту.

Излишним стеснением также не страдаю, вот только и лаконичные конкретные вопросы по делу сейчас могут сильно обидеть девушку. Хорошо это чувствую: после того как поднял с пола то злополучное полотенце, наши доверительные отношения и так на волоске висят. С другой стороны, не поднял бы я его, все могло сейчас быть гораздо хуже.

— Рад тебя видеть, — произнес я после короткой паузы. — Спасибо за то, что спасла мне жизнь на малой арене.

Анастасия только грустно усмехнулась и махнула ладонью коротким жестом, будто бы показывая «ты мне — я тебе».

Кстати я, когда говорил, видел выходящий у себя пар изо рта. У нее ничего подобного не было, да и в одном топике ей сейчас совершенно не холодно. Она, как одаренная и владеющая ледяным пламенем, в таком виде и на северном полюсе может бегать, ей комфортно будет.

— Анна Николаевна упомянула, что у тебя есть ко мне несколько вопросов.

— Да, — кивнула Анастасия. Оглянувшись по сторонам, она поставила над нами легкую завесу, отчего ее глаза полыхнули магическим отсветом. Но почти сразу вернулись в обычное состояние. А это значит, что источник у нее почти пуст, и энергии практически нет. Сливала в родовой алтарь? Вероятно, да.

— Помнишь в Петербурге ты мне рассказывал некоторые детали управления активами?

— А… ну да, помню.

— Мне нужен твой совет.

Коротко оглянувшись по сторонам, я вопросительно глянул на княжну. Она только плечами пожала, показывая что мол да, вот так. Непростые времена требует непростых решений.

— Всегда к твоим услугам. Только сейчас у меня мало времени, через десять минут за мной уже прибудет машина.

— Анна Николаевна в ближайшее время передаст мне все полномочия, и я стану главой рода Юсуповых-Штейнберг, — произнесла Анастасия.

Неожиданностью услышанное не стало — к этому все шло. О перипетиях политической жизни получившего статус свободного города Елисаветграда я был не сильно в курсе, но примерно предполагал, что так и сложится. Потому что если Анна Николаевна действительно примеряет на себя роль королевы Юга, рассчитывая на победу в грядущем конфликте, то дела рода будут ее всерьез тормозить.

И теперь же стало понятно, почему Анастасия не почувствовала моего здесь присутствия — явно мысли княжны были заняты открывшимися перспективами.

— О чем ты хочешь попросить совета?

— Я опасаюсь того, что может начать происходить из тобой предсказанного. И хочу спросить, что мне делать чтобы этого избежать, — со каким-то показавшимся обреченным выражением произнесла Анастасия.

Как ни странно, несмотря на размытость определения, я ее прекрасно понял. И понял еще и то, почему именно она обращается ко мне. Все же Анна Николаевна, сколько бы она не «сохранила и преумножила», в конце концов оказалась за решеткой.

— Не только, — вдруг произнесла Анастасия.

Ну да, она же чувствует меня гораздо лучше, чем я ее. Вслух добавлять ничего не потребовалось — хватило одного взгляда и пары мыслеобразов.

Да, об этом я как-то сразу не догадался: ведь о том, что род Юсуповых-Штейнберг обречен, как разменная монета, мы с ней говорили давным-давно, причем открыто. И Анна Николаевна, ввязавшись в игру с гораздо более крупными ставками, скорее всего помогать юной княжне не будет. И если на род действительно планируется серьезная атака, то шестнадцатилетняя девушка, вставшая у руля, и совершающая ошибки в управлении, никого не удивит. Так что урону репутации не будет ни княгине, ни Анастасии, когда род под управлением неопытной девушки растеряет все активы.