разнокалиберные острые сосульки торчали словно зубы. Только те из автомашин, хозяева которых уделили больше времени утренней чистке автомобиля, не имели таких ледяных зубов. Встречных прохожих на улице было не так много, и я отдельные участки брел один, а когда медленно обошел квартал и снова свернул на Моховую, завершая пеший круг, набрал номер Валеры и сказал ему, чтобы он подъезжал к моему дому.

По дороге в резиденцию я снова позвонил Алене, набирал ее подряд несколько раз, но она не отвечала.

Солнце туманно-бледным кругом пыталось проглядывать сквозь светло-серую облачность. У него это слабо получалось. Хотя у любого зрящего на светило складывалась иллюзия небесного прояснения, ведь без солнечного контура небо казалось бы безрадостным и серым. Мы отъехали от города на приличное расстояние, и я приготовился к съезду к морю, но, не доезжая нужного поворота, я заметил, как впереди идущая фура вдруг принялась раскачиваться на быстром ходу, зад фургона стало заносить то вправо, то влево. Наледь мелкими стекляшками стала сыпать с фургона в разные стороны, стряхиваясь с его крыши и боков от качки. По загоревшимся стоп-сигналам стало понятно, что водитель заметил опасное поведение своего прицепа и решил притормозить. Но непослушная огромная коробка на колесах, обтянутая синим тентом, не захотела выпрямлять свой путь, постепенно принялась заворачиваться влево, открывая всем движущимся следом автомобилям свой правый бок и перегораживая вторую попутную полосу движения.

Валерий заметил этот угрожающий непроизвольный маневр и сбавил скорость, дабы уйти от столкновения. Но мы, конечно, на дороге с фурой были не одни. Обгонявшая нас маленькая красная автомашина-хэтчбек ехала слишком быстро, и стало ясно, что на мокрой от реагентов дороге при такой скорости она не сможет избежать удара о фургон. Ожидая страшной развязки, мой лоб мгновенно вспотел, правая рука до побеления пальцев сжала ручку дверцы. Одновременно мой мозг в ускоренном темпе принялся анализировать, как выбраться из этой ситуации и помочь красному хэтчбеку не столкнуться с фурой. Но все происходило слишком стремительно для того, чтобы я что-то успел сделать. Валера, вцепившись в руль, не отрываясь, смотрел на происходящее и шепотом матерился. Видимо, от греха подальше он максимально замедлил движение и прижал машину к обочине, в любой момент готовый остановиться. Правый бок фуры, словно в замедленном действии, продолжал заворачиваться. Но то ли, водитель фуры сообразил, как поступить и принял верное решение при маневрировании тягачом, то ли какое-то иное стечение обстоятельств, касающееся самого фургона, его сцепки с дорожным покрытием и устойчивости, но фургон по непонятной причине быстро вернулся в нормальное состояние и встал в одну линию с тягачом, после чего фура продолжила свой путь, как ни в чем не бывало, постепенно ускоряясь. Красный хэтчбек в критический момент успел проскочить между задней частью фургона и левой обочиной, обогнал фуру и устремился дальше.

Мы какое-то время продолжали медленно ехать, глядя на удаляющиеся машины, а потом Валера прибавил скорость, и через минуту мы свернули с основной дороги в сторону леса.

Находясь под впечатлением дорожного события, я не замечал окружавшей машину лесной красоты. Я ушел в себя и продолжал переживать происшествие. Можно было себе представить внутреннее состояние водителей, чуть не столкнувшихся транспортных средств. Казалось, никакие силы не могли помочь этим двум автомобилям миновать столкновение. Это было очевидно, но, тем не менее, они разминулись, и все закончилось хорошо.

Я опомнился лишь тогда, когда наша машина миновала домик охраны и въехала на территорию резиденции, направляясь к дому-дворцу.

У крыльца стояла такая же автомашина, как и моя, из чего следовало, что сюда успел заявиться помощник Краснова – Градов. Когда Валера припарковал машину прямо напротив крыльца, Градов появился из входных дверей и спустился по лестнице мне навстречу. Его лицо показалось мне слегка растерянным.

Мы поздоровались, и я сразу перешел к делу.

– Давно вы здесь, Владимир Ильич? – задал я вопрос, не спеша поднимаясь к входной двери в дом.

– Я приехал минут сорок назад, – ответил Градов, – и, соответственно, успел в подробностях ознакомиться с ситуацией.

– Где Дмитрий, новый управляющий? – нетерпеливо спросил я, при этом во мне нарастали волнение и нехорошее предчувствие.

Если бы все было в порядке, то мой армейский друг в свойственном ему веселом настроении сам вышел бы ко мне. Но этого не произошло, что было само по себе необычно, и мгновенно вселило в меня тревогу. Он, конечно, мог меня не сразу увидеть, но, Градов то меня увидел через окно и поспешил выйти. По логике вещей, управляющий должен был быть вместе с ним, но его рядом не было. Поэтому вырисовывалось два варианта – либо Дмитрий сейчас в доме занимался какими-то организационными делами, находился в момент моего приезда не возле Градова, а где-то на кухне или в дальних комнатах, и сейчас должен подойти. Этот вариант мог вселять надежду на благоприятное развитие событий. Либо произошло какое-то событие, возможно, неприятное, по другой причине не позволявшее мне увидеть Дмитрия и пожать ему руку. К тому же я, как ни напрягался, не мог понять, что именно.

– Он в доме, – ответил Градов.

– Почему он не вышел? Что с ним?

– Не вышел потому, что не совсем здоров, – услышал я уклончивый ответ.

Уже взявшись за холодную ручку двери, я остановился и решил задержаться на улице, чтобы никто внутри дома не слышал наш разговор.

– Рассказывайте, не тяните кота за хвост, что случилось, – потребовал я.

Градов видимо замерз, поэтому поглубже закутался в пальто и втянул голову в плечи. По его ухоженности и явному неравнодушию к собственной внешности было видно, что он себя любит и давно отвык от дискомфортных условий пребывания. Он хотел поскорее вернуться в тепло, поэтому заговорил быстро, но, тем не менее, при этом излагал обстоятельства в самых подробных деталях, как будто сам лично при всем присутствовал.

В своем рассказе он опирался на информацию, полученную от прислуги, службы охраны и на то, что он лично увидел в доме. По мере того, как он рассказывал, мне словно открывались картинки произошедшего, но что-то второстепенное, не главное.

Из поведанного Градовым следовало, что после моего вчерашнего отъезда из резиденции сначала все шло обычно. Новый управляющий бродил по дому, вместе с горничными заходил во все комнаты и изучал, как все устроено, где расположено и для чего предназначено. В процессе обхода он в основном был серьезен, но время от времени довольно удачно шутил, чем позабавил своих новых подчиненных. В целом, он произвел на прислугу благоприятное впечатление, как заинтересованный в своем