— Идиотка, — сплюнул в сторону Валдис. — Всю малину нам испортит.

— Дай мне встать! — кряхтела под ним Ника.

Замелькали лучи фонарей, пронизывая ветки и листву. Ну и куда деваться? Обнаружить себя, мол, здрасьте, мы тут на огонек зашли, — нельзя. Будут стрелять на шорох — шальная пуля запросто срежет кого-нибудь. К тому же в доме Платон, надо сегодня попробовать вытащить его, завтра Холода, может статься, перевезут в другое место. Мысль пришла Валдису мгновенно, как всегда в непростых ситуациях:

— Рассредоточьтесь и лезьте на деревья. Живо! Если повезет и кто-то из них окажется под вами, прыгайте на голову, но чтобы после этого козел долго не встал. Быстрей!

И подтолкнул Нику на первое попавшееся:

— А тебя мой приказ не касается. Залезь и замри.

— Я не умею, — запаниковала она. — Я…

— Лезь! — процедил Валдис. — Говорил же: сиди в машине!

Леха подставил спину, на нее Валдис поставил Нику, та, еле живая от страха, зацепилась за сучья, вскарабкалась. Было очень неудобно, но она боялась сделать неосторожное движение и свалиться вниз, обхватила ствол руками и зажмурилась. Мужчины зашуршали кустами, что сразу же услышали охранники дома, вышедшие за пределы ограды через специальный проход. Переговаривались тихо:

— Там кто-то есть!

— Поймаем и задницу надерем.

— Знать бы, кто это такой шустрый.

— Узнаем, далеко не уйдет, — проговорил Бамба, пробираясь сквозь заросли. — Просто так к нам гости не ходят. На шорох стреляйте, чтобы в следующий раз не лез куда не следует. Ты — туда, ты — туда, а ты — туда. Я вдоль ограды.

Стало тихо. Дурманящий запах цветущей акации рассеивался в воздухе. Лишь изредка доносились слабые шорохи — охранники были крайне осторожны, прислушивались и присматривались, водили вокруг лучами.

Бамба не торопился, зыркал глазами по сторонам, не пользуясь фонариком. Темнота — лучший друг, защитница. Бамба не видит предполагаемого врага, но ведь и его не видно. Он пробирался, ступая неслышно, в отличие от трех олухов, осторожно отодвигал ветки кустарников. Он знал, что преимущество у того, кто прячется в зарослях.

Под Адамом очутился охранник, водил лучом фонаря, но ему не пришло в голову осветить крону. Потому что мама недоносила его и родила идиотом. Адам присел, не дыша, сжался, готовясь к прыжку. Главное — не дать гаду вскрикнуть и желательно не свернуть пацану шею, а это непростая задача. Ну и Адаму тоже было страшновато. Вдруг мама идиота все же доносила и реакция у него отличная? Однако на рассуждения не было времени, Адам взялся за толстый сук и, обдирая руки о шершавую поверхность, повис и с размаху ударил ногами охранника. Парень оказался некрупный, вырубился, скорее, от неожиданности, чем от удара, а то и вовсе разрыв сердца получил.

У Валдиса дело обстояло хуже, охранник никак не хотел подходить под дерево, шел рядом. Пришлось тихонько спускаться, обхватив ствол, как обезьяна.

Леха не понадеялся на удачу, не послушался Валдиса, хотя понимал, что пуля имеет сволочной норов. Он слился со стволом акации, сидя на корточках, и следил за приближающимся лучом. Отростки акации торчали из земли кустом, закрывая Леху.

Ника ничего не видела, ничего не слышала, от неудобства в результате напряжения дрожали мышцы ног. Впрочем, дрожало и все тело, быстро одеревенели руки, надо было сменить позу. Еще Ника диву давалась: как можно вот так запросто стрелять в человека?! Ну, проник кто-то на чужую территорию, разве это повод для стрельбы? У нас закон не разрешает устраивать охоту на человека.

Валдис удачно сполз с дерева, теперь следовало подойти к бандиту с фонарем неслышно. Помогало начало лета — трава под деревьями не высохла, не оголила сухие ветки, которые обычно издают треск под ногами.

В это время Леха попросту встал во весь рост прямо перед охранником. Тот лишь вытаращил глаза, увидев перед собой парня. От его внезапного появления он не успел ни буквы вымолвить, как получил в пятак. Леха защелкнул наручники на его руках, огляделся, прислушиваясь.

В это время у Ники соскользнула с ветки нога, но она крепко держалась. Вдруг услышала снизу шепот:

— Малышка!

Ника опустила глаза и чуть не свалилась от ужаса прямо на голову Бамбы. Он показывал ей пистолетом, мол, слезай. Ника собралась завизжать, но Бамба упредил вопль отчаяния торжествующим шепотом:

— Тш! Не надо, а то головку снесу. Слезай.

Валдис подкрался к парню, но тот то ли услышал его, то ли почувствовал, оглянулся. К счастью, Валдис увидел, в какой руке пистолет, перехватил его. Парень оказался крупным, вырубить его было не так просто, как он планировал, завязалась борьба. Естественно, Валдис пытался забрать пистолет, а парень не хотел отдавать. Вовремя подоспел Адам, услышавший возню неподалеку. Правда, когда парня скрутили, тот заорал:

— Бамба! Их больше…

Адам сунул кепку ему в рот:

— Заткнись, урод!

Валдис защелкнул наручники, на крик прибежал и Леха. Впору было ликовать, однако…

— Гитис! — Это был незабываемый голос Бамбы. — Гитис, я знаю, что ты здесь. Твоя баба у меня. Иди потолкуем.

— Валдис…

Явно по приказу Бамбы подала голос Ника, и, без сомнения, он тут же закрыл ей рот своей лапой.

— Кто еще остался? — тихо спросил Валдис. Выяснилось: один Бамба. — Ну, я пошел к нему. За мной! И тихо. Чтобы вас не заметил.

— Подержим его на мушке, — пообещал Адам.

— А я и выстрелю, если разозлит, — буркнул Леха.

Раздвигая гибкие ветви, торчавшие из земли, Валдис двинул к ограде, крикнув:

— Иду, иду, не психуй.

Бамба стоял у ограды, одной рукой держал Нику за нижнюю часть лица, закрыв ей рот и прижав ее голову к своей груди, второй приставил пистолет к голове девушки. Вот и вся картинка. Валдис остановился так, чтобы иметь возможность в случае выстрела метнуться в сторону хотя бы за дерево. Лицо Бамбы представляло собой темное пятно, свет падал на него со спины.

— Кто еще с тобой пришел? — спросил Бамба.

— Никто, — ответил Валдис. — Я на разведку…

— Нарушаешь договор, Гитис. — И позвал: — Пацаны! Ко мне!

— Они отдыхают, — поставил его в известность Валдис, одновременно занимаясь подсчетами.

Но, несмотря на шум, из дома никто больше не выбежал, значит, там никого нет. Это плюс. Бамба остался один, хоть и в боевой готовности, — тоже положительный фактор. В него ребятам не выстрелить, так как Ника слилась с ним, в темноте можно попасть в нее — большой минус. Зато он может в любой миг выстрелить и в нее, и в Валдиса — это совсем плохо.

— А ты смелый, — произнес тем временем Бамба.

— Ты же сам назвал меня лучшей легавой ищейкой. Давай меняться: ты мне девушку и Платона, я тебе твоих пацанов.