– Оставь, – отмахнулся король, – их ценность вовсе не в деньгах, и возместить ее ими… Оставь.

– Я найду возможность, – пообещал демон. Оставив только один из редчайших магических накопителей, он убрал остальные обратно в мешочек и сунул за пазуху: – Приберегу их на крайний случай.

Крепко сжав оставшийся тааффеит в ладонях, Октарис закрыл глаза и сосредоточился на мягкой, завораживающей пульсации камня, волнами выплескивающего собранную за столетия энергию в иссушенное тело демона.

Холодное, призрачно-сиреневое сияние окутало напряженную фигуру, а в следующее мгновение Эля, с любопытством наблюдавшая за опутанным хрустальным безмолвием таинством, не сдержала изумленного вздоха: исхудавшее до хрупкости тело Повелителя медленно налилось потерянной силой, выправив чуть согнутые от немощи плечи, разгладив совершенные черты строгого лица, наполнив прежней силой тугие, натянувшие шелковые одежды мышцы и заставив антрацитово-черные, глубокие, как сама Бездна, глаза сиять невероятной мощью.

Казалось, зачарованное удивительным ритуалом Время замерло на месте, забыв о неумолимости текущих из Прошлого в Будущее потоков, и лишь гулкие, лихорадочные удары сердца, больно бьющегося о ребра, напоминали о несущихся мимо секундах. Наконец, спустя долгие минуты… или часы… свечение вокруг демона медленно, словно нехотя выпуская его из своих объятий, погасло, опустошенный камень, рассыпавшись сверкающей пылью, исчез, и перед замершими эльфами и улыбающимся королем предстал истинный Повелитель Темных Земель. От измученного узника не осталось и следа.

С ликованием ощущая, как там, где долгие годы едва струился скудный ручеек, разливается полноводная река вновь обретенной Силы, поднявшийся на ноги Октарис неуловимо быстро прочертил в воздухе вспыхнувшую на мгновение руну, и на его раскрытой в ожидании ладони возник клубящийся сгусток первородной Тьмы. Повинуясь молчаливому приказу, туманная сфера медленно втянулась в тело демона, а сам он, сдерживая не присущий ему восторг, посмотрел на Эллию:

– Я обещал, что помогу. Ты доверишься мне?

– Да, – на этот раз без малейших колебаний ответила Эля, твердо глядя в светящиеся радостью глаза.

Протянув руку, Октарис помог девушке подняться и, осторожно сдвинув высокий ворот куртки, вытащил созданный Магистрами амулет. Голубовато-синяя слеза льдисто сверкнула в солнечных лучах. Судорожно вздохнув от разлившегося в груди жгучего холода, Эллия схватилась за тонкий шнурок, с ужасом ощущая, как сильно он успел укоротиться, оставив между собой и бьющейся на шее жилкой совсем небольшой просвет в пару сантиметров.

– Не бойся, – мягко отвел ее руку демон и, накрыв ладонью прозрачную каплю, крепко сжал в кулаке.

Дикая, обжигающая боль взорвалась в груди Эли огненной вспышкой, выгибая стройное тело болезненной судорогой. Выжженный пламенем демонической магии холод вырвался из ее груди, выворачивая легкие и взламывая прочную клетку ребер, а в следующее мгновение, когда ослепленная мукой девушка провалилась в спасительную темноту, амулет рассыпался в пальцах Октариса черным пеплом, освобождая соскользнувший с шеи шнурок, мертвой уродливой змейкой легший у ног Эллии.

– Эля! Что с ней?! – бросившись к потерявшей сознание девушке, Эран подхватил ее на руки, с тревогой вглядываясь в побледневшее лицо.

– Избавиться от чужой магии не так-то просто, но с ней все будет в порядке, – Октарис кончиками пальцев прикоснулся к виску дочери.

Чуть дрогнув, ресницы Эллии медленно приподнялись, открывая затуманенные тающей болью глаза, а тонкая рука метнулась к горлу, пытаясь нащупать полный яростного холода амулет.

– Его больше нет, – взяв в теплые ладони испуганное лицо девушки, медленно, чтобы его слова проникли в мечущееся в панике сознание, произнес демон, – ты свободна!..

* * *

– …ты свободна, – пробились слова Октариса сквозь пульсирующую в висках боль, – слышишь, его больше нет! Я разрушил амулет, тебе больше ничего не грозит.

– Свободна? – неверяще повторила Эля, пытаясь унять бешеное сердцебиение. – Это правда?

– Значит…

– Это значит, что теперь тебе не обязательно возвращаться к магам, они больше не властны над тобой.

Соскользнув на пол с рук любимого, Эля, покачнувшись, едва удержалась на нетвердых ногах и с мукой посмотрела на демона:

– Я не могу. Предав их доверие, я предам саму себя… Ту, которой стала. А я не хочу!

– Но что тебя там ждет? Будут ли справедливы те, кому ты так слепо доверяешь? – с невыносимой печалью спросил Октарис.

– Я не знаю, что приготовила мне судьба, но бежать от нее больше не стану. Вот только время… Его осталось так мало.

– Если это настолько важно, то я постараюсь помочь, – неожиданно вмешался в их разговор молчавший до того Вельзел.

– Да, – вскинулся Повелитель, – я как раз хотел тебя просить. Помнится, во времена наших прошлых встреч был тайный ход между нашими дворцами.

– Когда демоны напали на Феерден, я приказал разрушить его, – с сожалением развел руками гном, – но есть другой, который ведет к самой границе Темных Земель. Оттуда до Калсалы примерно полдня пути.

– А лошади там пройдут? – с беспокойством спросила Эллия, вспомнив о ждущих во дворцовой конюшне Теймлисе и Тенебрисе.

– Пройдут, – утвердительно кивнул Вельзел, – если вести их в поводу.

– Ну, с этим проблем не будет, – Эран задумчиво потер подбородок. – Только как быть с тобой? – он неуверенно посмотрел на Октариса. – Боюсь, местные лошадки будут сильно выделяться на фоне наших жеребцов и лошадей Юоргхельма.

– Эх, – в голосе короля гномов промелькнуло сожаление, – на что не пойдешь ради друга. Есть у меня одно сокровище. Не знаю уж, зачем держу… возможно, сама судьба послала его мне много лет назад. Идемте, – Вельзел решительно направился к выходу.

Недолгое путешествие по запутанным коридорам привело заинтригованных спутников в теплую, пахнущую сеном и свежим навозом конюшню. В дальнем, отгороженном от других высокой, крепкой перегородкой стойле, к которому их подвел Вельзел, оказался невзрачный, как две капли воды похожий на остальных обитателей помещения, конек. Знакомые лилово-черные глаза с насмешливым блеском сверкнули из-под длинных мохнатых ресниц, заставив Элю изумленно выдохнуть от пронзившей ее догадки:

– Вельзел, это что, шутка такая? – нахмурился Октарис, разглядывая чахоточную зверюгу.

– Дрейст, – возмущенно хлопнув животинку по кучерявой шее, проворчал гном, – сейчас же перестань притворяться!

– Отчего ты разговариваешь с ним как с равным?!

– Да потому, что эта скотина все прекрасно понимает! Дрейст, я кому говорю! На мясо пущу!

На глазах отшатнувшегося Октариса и уже сообразивших, что последует дальше, эльфов, безобразный конек подернулся туманной дымкой, и перед пораженным демоном предстал великолепный, покрытый черной, блестящей, как вороново крыло, шерстью, огромный жеребец. Длинная грива, касаясь белоснежных бабок на стройных длинных ногах, черным водопадом стекала по мощной шее, плавно переходящей в крепкую спину и прямой круп. Роскошный хвост броэра раздраженно стегнул по лоснящемуся боку.