Да, моя девочка. У меня не просто на тебя стоит, а бешено стоит. И все мои мысли сейчас только о том, как подорваться с места, подскочить к тебе в два стремительных шага и растереть твои манящие губки в кровь изголодавшимся поцелуем. Но я держусь. Буквально из последних сил, понимая, что уже проиграл, хотя и сопротивляюсь данному факту, как самый последний и конченный задрот.

Поэтому тебе и приходится сейчас ко мне ползти, чтобы потешить моё долбанное самолюбие и убедить меня в том, что исключительный здесь победитель всего лишь один. Я и только я. И, возможно, это правильно, что ты так медлишь и не спешишь. Даёшь мне время на отдышаться. А вот прийти в себя и протрезветь – едва ли…

Но, бл**ь, как же это завораживало! Каждое её движение и даже смена позы на коленно-локтевую. А потом «шажочки». Вначале не совсем уверенные и стойкие, но с каждой последующей перестановкой руки и колена, выглядели они уже не так напряжённо и скованно, обретая волнующую грацию с зачаровывающим изяществом практически за считанные секунды. И чем меньше между нами оставалось расстояния, тем чаще мне приходилось задерживать собственное дыхание и замедлять движение пальцев на стволе стоячего колом члена.

Порою, в моей мало что соображающей в эти моменты голове, мелькала мысль, что лучше ей не спешить или вообще ко мне не приближаться, иначе… Иначе я реально её сожру в один присест.

Но в какой-то момент я, не пойми каким местом контуженного сознания, вдруг то ли понял, то ли осознал, что мы вышли на совершенно новый для нас уровень. Или вошли в него. Вначале через хаотичную вибрацию ментала, потом в такт бьющихся в унисон сердец, частотой совместного дыхания, а затем уже и потоками слившихся в одну струю мыслей. Я уже не просто видел, как Анна ко мне подползала, я отмерял каждое её движение, каждый вдох и выдох ударами собственного пульса.

Мне даже не пришлось больше ничего ей говорить. Она видела все мои желания в моих глазах и знала, что делать дальше без прямой наводки. И когда приблизилась ко мне, добивая последние футы, а за ними и дюймы, всё это произошло настолько естественно и как по нотам, без капли фальши, что я сам не понял, когда и как словил очередной крышесносный приход. Но, похоже, как раз в тот момент, когда Анна схватилась за мои коленки, изящно на них подтянулась, поднимаясь над моим животом подобно королевской кобре перед смертельным прыжком и… «Нырнула». Накрыла своими обалденными губами блестящую головку моего члена нацеленного прямо в её лицо. Подалась вперёд чуть ниже, полностью её заглатывая и даже захватывая небольшую часть длинного ствола, по которому тут же прошлась извивающимся язычком внутри своего жаркого ротика.

Смертельный шоковый удар прямо через залупу, по яйцам и напрягшимся враз чреслам. Меня едва не передёрнуло всем телом и не вынудило сладко зашипеть сквозь стиснутые зубы. Я не сразу понял, как сместил руку на её затылок, погружая пальцы в уже заметно спутанный шёлк карамельно-русых волос. Как немного толкнулся вперёд, мечтая засадить ей по самые гланды, а то и намного глубже, но вовремя сдерживаясь от столь безумного порыва едва не на последней секунде.

Анна и сама тут же отпустила мою левую коленку, чтобы схватиться за основание члена, заодно удерживая каменный ствол в удобном для себя положении и при этом не останавливаясь. Продолжая погружать его в свой рот, жадно, страстно с подхлёстывающим профессионализмом (скорее всего почерпнутым из порно-фильмов). Но делала это неописуемо натурально и по-настоящему, желая этого не меньше моего и возбуждаясь одновременно со мной от каждого своего действия. А как порхал её язычок по пульсирующей головке, размазывая капли смазки вместе со слюной по всей поверхности чувствительной плоти и там, куда доставала глубина её рта. Как скользили пальчики от её губ к мошонке, надрачивая и без того перевозбуждённый хер. Твою ж мать…

Я реально ничего не говорил. Просто наблюдал и дурел от всего, что эта бесстыдница творила с моим на всё готовым фаллосом. Иногда лишь бездумно сжимал в пальцах её густые пряди на затылке у самых корней, когда слегка ей подмахивал или пытался то и дело сам трахать её в рот. Но старался не так часто активничать, поскольку мог кончить раньше времени. А мне не хотелось никуда спешить. Ведь я так долго ждал этого звёздного часа с полной и безоговорочной капитуляцией Серой Шапочкой на коленях в моих ногах.

И вот она именно там, где я так долго рисовал её в своих извращённых фантазиях. Сладко мне отсасывает, шумно втягивая воздух при каждом глубоком порывистом вдохе. Расписывает по вздутым венам толстого члена шаловливым острием юркого язычка, неумолимо спускаясь к бритой мошонке, чтобы уже там вдоволь наиграться с моими яйцами, старательно их вылизывая и поочерёдно втягивая в рот. Только, боюсь, мне просто не хватит стойкости и собственных сил, чтобы позволить этому блаженному безумию длиться целую вечность. Тем более, у нас ещё вся ночь впереди. Или она думала, что на этом всё?

Хотя, возможно и думала, когда снова вернулась к головке и с неподдельной жадностью опять втянула её в жаркий вакуум своего ненасытного рта. И начала снова меня трахать и куда более настойчивее и ощутимее. Ладошка запорхала по нижней части ствола с одним конкретным намерением – довести меня до нужной кондиции, как можно скорее. Я не стал чинить ей препятствия в столь благородном деянии, в коем-то веке позволив себе расслабиться и полностью погрузиться и сознанием, и телом в этот сладкий угар. Раствориться в каждом ощущении, звуке и запахе, стать одним целым с трахающим меня ротиком, языком и даже пальчиками. Пропустить эту нарастающую россыпь запредельного экстаза по всем нервам и эрогенным точкам ещё до того, как меня… как нас обоих накроет с головой сверхмощным взрывом обоюдной экзальтации. Снова. Снова. И… СНОВА!..

Не помню, когда именно я схватился за голову Анны уже обеими руками и как принялся чётче и жёстче насаживать её рот на член, ускоряя собственный темп и окончательно сбиваясь с ровного дыхания. До рычащих хрипов, до ненормального желания протаранить ей горло по самые яйца… Бл**ь…

Померкло перед глазами и в сознании не то что пугающе сильно и резко, а просто на полный разрыв или даже подрыв. С первой мощной струёй, вырвавшейся из головки контрольным выстрелом в чужую голову, а потом ещё одной и ещё… Снесло все пространственно-временные континуумы буквально на раз. И продолжало сносить и выжигать ядерным напалмом пока я спускал в рот едва живой жертве, неспособной в эти мгновения сопротивляться ни себе, ни, тем более, мне. Принимающей мою животную натуру, как на ментальном, так и физическом уровне и с тем самым признавая уже окончательную передо мной капитуляцию.

Особенно в ту секунду, когда я излил в неё последнюю каплю и с большой неохотой извлёк из её блестящих от слюны и спермы губок максимально вздутую и потемневшую до пурпурного цвета залупу. Всё ещё держа Анну за голову, но в этот раз с непомерной жадностью копаясь в её глазищах остервенелым взглядом одержимого маньяка. Считывая с её лица «вывернутые» наизнанку эмоции и инфицированные моей больной сущностью желания.

– Уже проглотила? – и опять я буквально со стороны услышал свой охрипший до неузнаваемости голос, едва ли до конца поверив, что это сказал я, а не кто-то другой. Зато прекрасно осознавал, что делаю, на что смотрю и что вижу.