– Просто ты никогда не любила по-настоящему. Так, как это делаю я.

– Не стоит слюнтяйство отождествлять с любовью, а стойкость с ее отсутствием.

– То есть я, по-твоему, слюнтяй?

– Я не это сказала. Я только ответила тебе на твой аргумент, притянутый за уши. Мне кажется, что не по силе или слабости характера судят о степени любви, а по поступкам человека. Все остальные выводы – несостоятельны. Твои поступки сегодня явно не говорили о любви.

Влад подошел близко и привлек Юлю к себе. Он сказал:

– Я просто хотел позлить тебя, вызвать в тебе ревность. Чтобы ты осознала, наконец, что пора уже тебе сдаться и стать моей. Я же все равно этого добьюсь!

– Тогда добивайся этого другими способами.

– Я уже понял. И опять хочу тебя…

… Они снова сильно поссорились. Это было, когда уже началась подготовка к свадьбе. Тогда Влад взял сигарету, бросил на Юлю провокационный взгляд и закурил прямо при ней. Она не переносила табачного дыма, и Влад увидел, как она разозлилась. Юля ушла в соседнюю комнату, закрыла дверь, включила телевизор и уселась перед ним. Он вошел следом и выдернул штепсель. Юля не прореагировала. После некоторого молчания она сказала:

– Прекрати. Ты же знаешь, что я ненавижу запах табака.

Прищурив глаза, он нагло смотрел ей в лицо и продолжал курить, выпуская дым в ее сторону. Она молчала. Когда Влад достаточно реализовался и ушел, Юля незаметно выскользнула из комнаты, нашла пачку сигарет и раскрошила содержимое до состояния табака, после чего аккуратно сложила результаты обратно в пачку. Она знала, что Влад обязательно вскоре проделает все снова, и так и случилось. Он взял пачку и открыл ее. Медленно он поднял голову и одарил Юлю жутким взглядом. Она метнулась в сторону коридора, но Влад догнал ее…

– Ты делаешь все это специально. Чтобы было интереснее. – Он говорил тихо и медленно, в перерывах между речью, целовал ее в шею. Влад полусидел-полулежал на диване, обхватив Юлю ногами. На своей груди он ощущал ее тело, такое желанное.

– По себе судишь.

– Может быть, – лукаво протянул он.

… Теперь она снова была в его власти, Влад это чувствовал. Стоило ему добиться ее согласия, как Юля стала погружаться в эту любовь. Такова была вся она: либо не любила или не позволяла себе любить, либо любила сильно, страстно, целиком и полностью. Владу снова удалось завоевать ее, и тогда он опять стал вспоминать о том, что в его жизни есть и много других женщин. Теперь это был совсем не тот Влад, которого Юля встретила, когда ей было пятнадцать, не тот, который нашел ее после их долгого расставания. Это был циник, нигилист и распутник, не привыкший к отказам азартный игрок и сластолюбец. Он уже не отличал любви к женщине от желания обладать ею, стремления подчинить своей воле от невозможности прожить без человека. К тому же над ним продолжало довлеть то странное ощущение, как будто Юля имеет на него слишком сильное влияние. Он часто вспоминал один из их юношеских разговоров, когда она сказала ему: «Кто-то ведь всегда проигрывает. Не хочется, чтобы это была я. Понимаешь?» И Влад чувствовал, что в этот раз для него было жизненно важно выиграть. Едва уверившись, что Юля теперь снова ему принадлежала, он тут же стал предаваться распутству. Юля почувствовала эту перемену и жестоко страдала. Но она все никак не могла поверить в то, что это происходило. Она уже несколько месяцев, как была беременна, но не говорила Владу, чувствуя неладное. А он стал все чаще пропадать где-то и даже мог не вернуться домой ночевать. Больше всего ее шокировало, что он не стал дожидаться свадьбы, чтобы показать ей этого нового Влада. Юля просто немела от происходящего, но до нее все никак не могло дойти осознание. Его же просто лихорадило, в него как бес вселился. Влад будто хотел сделать ей больно, доказав тем самым, что он здесь главный. Этот процесс постепенно набрал такие обороты, что остановить его стало невозможно. Чем ближе дело подходило к свадьбе, тем сильнее Влад злился. На Юлю за то, что стала для него навязчивой идеей, на себя за то, что не мог с этим справиться, на своих многочисленных женщин за то, что никак не могли принести ему искомое избавление. Кульминацией всему этому стал день, предшествовавший свадьбе. Накануне вечером он оторвался по полной и пришел домой помятый и пьяный. На нем была белая рубашка, перепачканная губной помадой. Юля лежала в постели, но не спала. Он подошел к ней, провел рукой по ее ноге от колена и выше и принялся целовать ее в это место.

– Ну привет, красотка! Как же я хочу тебя! – он поцеловал ее в бедро, но Юля отдернула от него свою ногу. – Не капризничай, ведь ты уже почти моя жена! – Влад обхватил рукой ее грудь, притянул к себе Юлю и втянул в себя сосок.

– Пошел прочь! – прокричала она, резко отталкивая его.

Она соскочила с постели и выбежала в другую комнату. Влад пришел и сел на диван.

– Джулс, ну хватит бесноваться!

– Не называй меня так, мы уже не дети.

– Как скажешь. Ну что ты так злишься? Ты же знаешь, что я люблю только тебя.

– Ты что совсем больной, раз устроил мне все это накануне свадьбы? Хотя нет, это я больная… Ты уже давно перестал маскироваться, но я просто все никак не могла поверить…

– Поверить во что?

– В то, что ты – предатель.

– Юля, мне все это очень сильно напоминает то, что с нами уже происходило, когда мы были детьми. Ты тогда меня тоже считала предателем, а ведь я тебя любил. Тогда любил и сейчас люблю. Ничего не изменилось.

– Нет, все же ты больной…Как ты можешь сравнивать? Я тогда тебе не давалась и у тебя просто взыграла природа, теперь-то я уже не девочка и все прекрасно понимаю. А сейчас у тебя что взыграло? Или я тебя не удовлетворяю?

– Та же природа, Юля. – Он умолк. – Удовлетворяешь. Ты – прекрасная женщина, я никогда не встречал никого лучше. Поэтому завтра ты станешь моей женой. А это все просто природа, как ты выразилась. Просто, как тебе сказать…

– Скажи, как есть.

– Просто у меня, говоря фигурально, слишком большое сердце, чтобы в нем могла жить только одна женщина, даже такая прекрасная, как ты. Но это только шелуха. Это ничего не меняет. Все остальные никогда не займут в моем сердце какого-то особого места, они приходят, чтобы тут же уйти, просто я так привык, пока жил без тебя. Но я люблю только тебя. И всегда буду.

Юля стояла как окаменевшая. Влад встал с дивана и медленно двинулся ей навстречу. В этот момент она вдруг опомнилась. Она рванулась к входной двери, схватила шубу, сапоги и сумку и в чем была, босиком выбежала в подъезд.

… Вторую неделю Влад не мог спать. Он корил себя за то, что напился и наговорил лишнего. Неужели он стал таким самоуверенным, что позволил себе подумать, что Юля снесет такую обиду? Его гордая Юля. Господи, какой же он дурак! Не зря говорят, что если Бог хочет наказать человека, то он лишает его разума. Бог лишил Влада разума. Он звонил Юле, но та не снимала трубку, ломился к ней в квартиру, но она сменила замки в то же утро. Он искал ее на мероприятиях, но было похоже, что она отклонилась от расписания. Он сходил с ума. Неужели конец? Ему было мало просто трахать всех этих баб? Ему было нужно унизить ее, растоптать ее чувства? Он что не мог делать это втайне от нее, ему нужно было обязательно облить ее всей этой грязью? Его Юлю. Самое светлое, что у него осталось. Самое лучшее, что оставалось от него самого. Как он мог забыть об их недавнем разговоре, когда, рассуждая о ревности, она сказала ему все, что думала? Юля же четко дала ему понять, что для нее – главное уважение, и он должен был знать, что с ней нельзя так обращаться. Мудак. Сволочь. Идиот. Он продолжал искать встреч, но все тщетно, Юля куда-то пропала. Может, улетела в Штаты?