Ева Картье, выходя, прицепила к волосам Брима рунный камень с их родной Карескрии.

— Я знаю, что волшебства в нем нет, Вилф Брим, — шепнула она. — Но он всегда приносил мне удачу — и моим предкам тоже. Сегодня, мой голубоглазый любовник, тебе она понадобится больше, чем нам всем…

* * *

Рапорт Молдинга отмечал, что над городом Авалоном наступил красивый рассвет. Над Ариэлем в раздерганных обломках, которые назывались Порт 13, Барбюс разбудил Брима и проинформировал, что в зоне Триады гравитационные условия нормальны. Они оба знали, что это значит: скоро появятся облачники. Карескриец прибыл на свой «Звездный» как раз в тот момент, когда ближайшие отметчики БКАЕВ сообщили о группе сорока с чем-то звездолетов противника в зоне Эппеид в Эффервике, потом о еще двадцати с чем-то, и к ним добавилась еще одна группа из сорока с лишним кораблей.

На этот раз облачники шли к Авалону без своих обычных ложных выпадов в сторону и отвлекающих атак для преждевременного вызова кораблей обороны в космос. Было ясно — по крайней мере для Брима, — что они действуют так же отчаянно, как и он. Через полметацикла он повел все шестнадцать эскадрилий, которые удалось наскрести по его пяти секторам, строем «Большое крыло». В кильватере его двигались десяток мобилизованных гражданских сухогрузов, каждый с экипажем имперских звездолетчиков и грузом из сорока ленивцев каждый. Команды были готовы выпускать ленивцы, как только обнаружат лучи наведения облачников.

Перед самым полуднем появились примерно две сотни кораблей противника, идущих на досветовой скорости. Это случилось почти через десять тиков после того, как облачники в Эффервике обозначили свои цели лучами БКАЕВ, — и не меньше трех тиков после того, как ленивцы были запущены во все обнаруженные пересечения. Имперские эскадрильи врезались в строй облачников за десять тысяч кленетов от Эффервикской Пустоши, впервые имея численное превосходство над противником и раздирая строй его кораблей в клочья. Через несколько циклов все небо над Авалоном закипело схватками кораблей.

Брим руководил своими силами — сам вступая в схватки при первой возможности — и знал, что вторая атака облачников, если пройдет одновременно с первой, будет смертельной, потому что резервов не было. Ни у него, ни у остальных пяти имперских групп, вертящихся в горячем небе над Авалоном.

Сворачивая к первым «Крайсселям» и «Захтвагерам», он увидел, как облачники, спешащие разрядить свои большие однозарядные разлагатели, вдруг, не успев, исчезают в ярких клубах энергии, налетая на новые космические мины. Мостик наполнился дикими криками радости, когда корабль за кораблем исчезли в языках пламени над дымящимся городом.

— Отставить шум! — рявкнул Брим, одновременно добавив энергии, чтобы поймать уходящий «Крайссель».

И не успел он зайти снизу с кормы, как его канонир Лоуренс снес половину «крыла» противника оглушительным залпом всех разлагателей. Отворачивая от горящих обломков, Брим сам попал под атаку двух «Горн-Хоффов» 262 сверху и с кормы. Уходя от их орудий, он одновременно зашел в атаку на один из уцелевших кораблей Лиги, на этот раз вертикально вверх, потом уклонился от выстрелов еще не менее трех «Горн-Хоффов», которые поторопились открыть огонь, — у противника тоже были салаги. Брим успел стукнуть еще один «Крайссель», когда облачники повернулись и, уже не держа строя, устремились к Эффервику. Многие из них так не выстрелили вниз по городу.

Когда экраны имперских станций БКАЕВ очистились, стало ясно, что первый раунд остался за Империей. Радость Брима, однако, была омрачена тем фактом, что количество раундов целиком и полностью определяется Лигой — а у нее ресурсов куда больше, чем у ее оппонентов…

* * *

Мотаясь туда и сюда, чтобы перегруппировать свои силы (и тайком справиться, как там Ева Картье), Брим обнаружил, что в его эскадрильях не учтены потери двух «Звездных» и трех «Непокорных». Таинственный случай — никто не мог припомнить ничего, сказанного ими по голосовой связи. Но времени заниматься этим подробно не было. Прикомандированные пакетботы еле успевали закончить сбор неразорвавшихся ленивцев, когда со станций БКАЕВ начали поступать сообщения о приближении второй волны кораблей Лиги. На этот раз срок предупреждения был короче, а строй куда более массивным — до пятидесяти рейдеров в каждой группе. Волна содержала три таких строя, и за каждым в кильватере шли ГА-110.

На этот раз была очередь Группы 13 ждать над городом, а остальные четыре группы ушли к Эффервикской Пустоши на ранний перехват. Ведя за собой в кильватере семь «Звездных Огней», Брим плавно свернул налево, разглядывая скопление пакетботов, вдруг распавшихся на отдельные корабли, снующие туда и сюда для сброса ленивцев, как насекомые, откладывающие яйца. Облачники включили лучи наведения!

— Все по местам к бою! — объявил Брим по голосовой связи. — Все по местам к бою!

Кончилась короткая передышка, которую он смог дать своей команде.

На них теперь шла сплошная стена гравитонных шлейфов — казалось, миллион кораблей Лиги вышли на досветовую скорость, и рейдеры выстраивались для атаки на беспомощно раскинувшийся внизу город. Брим видел, как завертелись башни его корабля — дальномеры оценивали быстро уменьшающуюся дистанцию. Для лучшего использования огневой мощи он приказал своей маленькой эскадрилье из восьми кораблей разбиться на независимые группы, и второй раз за этот день тело его содрогнулось от радостной жажды крови. Он затянул ремни кресла и напряг мышцы перед боем. Повернув нос корабля чуть вверх и налево, он взял курс на эскадру облачников, и в тот же момент истребители противника оторвались от опекаемых кораблей и направились ему навстречу.

— Круто направо! — предупредил Брим, толкая сектора тяги до упора. — Пикируем!

И тут же шесть массивных адмиралтейских гравигенераторов А-876 взвыли на полной тяге, и огромный «Звездный Огонь» обрушился на облачников, как демон мщения, а остальные шедшие за ним в строю корабли повторили каждое его движение.

Поравнявшись с ближайшим «Крайсселем», Брим чуть отвернул, и Лоуренс дал два залпа. Мостик вражеского корабля осветился, будто внутри кто-то включил ослепительную лампу. В его кильватерный след вырвались три-четыре языка пламени, и тут Бриму пришлось круто взять вправо, встречая двух «Горн-Хоффов» прикрытия, заходящих прямо на него. Прицельные рубиновые лучи их разлагателей мерцающими длинными щупальцами нашаривали путь к нему, потом метнулись вниз и прошли рядом с понтонами. Пространство полыхнуло клубящимся хаосом сверкающих вспышек, вертящихся кораблей и невероятной силы взрывов — разлагатели обеих сторон нашли свои цели. Уголком глаза Брим заметил три угловатых «Захтвагера», заходящих строем на город. Резко развернув корабль, он бросился в погоню, и тут все три исчезли в пламени взрывов с помутневших гиперэкранов. Они напоролись на ленивцы.

И с ними другой «Звездный Огонь», летевший на перехват «Крайсселей».

— Мать всей Вселенной! — выругался Брим, глядя, как изящный силуэт корабля в буквальном смысле растворился в характерном сине-зеленом взрыве ленивца. Так вот как исчезли те корабли! Они дрались слишком близко к заминированной зоне — как и он сам! Скривив губы, Брим бросил корабль вертикально вверх. Как предупредить своих, не насторожив облачников?