Мгновение Хиро выглядел застигнутым врасплох. Но лишь мгновение: опять нацепил маску Лоу-которому-на-всех-плевать. Спросил надменно:

— Ну набросил я на тебя плед, когда ты там тряслась от холода, и что с того? Просто по привычке, помню, какой ты мерзляк. Откуда такие далеко идущие выводы? Нравится она мне!

— И психовал, когда взрослые решили меня сделать наживкой, тоже по привычке?

Теперь уже он подался к самому ее лицу. Прошипел:

— Разумеется! Ты же совершенно ничего не умеешь и ничего не знаешь, а значит, просто реальный труп — и опять связанный со мной! Мне вот так хватило тех двоих!

Может, она, мечтательная дура, каких всегда презирала, и впрямь приняла желаемое за действительное, а сыгранную влюбленность последних дней — за настоящую? Проговорила:

— Значит, единственное, что ты ко мне испытываешь (фу, аж саму передергивает от собственных слов!) — это ненависть?

Растянул губы в фирменной улыбочке.

— Опять не угадала! «Ненависть» — слишком сильное слово. Я просто хочу, чтобы все побыстрее закончилось, и мы с тобой окончательно перестали общаться.

Сэммины руки соскользнули с полок стеллажей, за которые она цеплялась все сильнее и сильнее. Вот так вот. Получила? На что ты надеялась? О чем размечталась? О том, на что надеются, о чем мечтают влюбленные всех времен и народов: что ты также важен и нужен человеку, который очень важен и нужен тебе. Лишь последняя капля упрямства не позволили развернуться и уйти, чтобы забиться в какую-нибудь щель (или под тот же Кларин стол) и скорчиться там от стыда и позора, мысленно или по-настоящему лупцуя себя по глупой голове. Выдохнула:

— Ну раз ты так говоришь…

— Именно так и говорю! — нетерпеливо подтвердил Хиро. — Всё, разговор окончен? Дашь мне пройти?

Сэмми отстраненно отметила, что пройти сейчас он может совершенно свободно, но отчего-то по-прежнему стоит на месте — ожидает от нее дальнейшего шага? Какого? Что она зальется слезами? Падет на колени с мольбами простить ее? Или… ладно, если уж позориться, то позориться только раз, но до самого конца! Сэмми растянула губы в улыбке. Протянула-пропела:

— Ещё-ё минуточку!..

— Что опять? — спросил Хиро довольно нервно, потому что она вновь шагнула к нему.

— Проверим, насколько сильно ты меня ненавидишь, — разъяснила Сэмми. Лоу отодвинулся. Больше вопросов он не задавал. Взгляд метался по ее лицу, по рукам (думает, его лупить собираются?), возвращался к глазам. Еще шажок, еще… Хиро наткнулся спиной на стену — дальше отступать некуда — и замер, глядя на нее, как кролик на удава. Даже, словно щит, прижал обеими руками к груди книгу. В другое время это бы ее рассмешило, но сейчас в Сэмми клубилась адская смесь досады, разочарования, азарта, возбуждения, и злости — прежде всего на саму себя.

Лицом к лицу на расстоянии вздоха. Взгляд во взгляд — словно они играют в детское «кто кого пересмотрит». Так близко, что Сэмми уже не понимает выражения его глаз — настороженность? Изумление? Ожидание…

— Ну что? — выдохнула она. — Проверим?

И быстро, чтобы не передумать, не струсить, подавшись вперед, коснулась губами его рта.

* * *

Сэмми помедлила, ожидая реакции. Молчит, не двигается, будто окаменел. Губы тоже неподвижные, теплые: она потерлась о них своими (дрогнули!), и двинулась на исследование дальше. Щетина над верхней губой и вот здесь, на щеках. Глаза закрыты, даже зажмурены, словно Хиро больно или он боится — в другое время эта мысль рассмешила бы. Сейчас Сэмми только прошлась губами по векам, почувствовав дрожь его ресниц. Пальцы зарылись в жесткие волосы; как собака, она втянула притягивающий запах — опять аромат этого шампуня… или так пахнет все-таки он сам? Скользнув щекой по щеке, наткнулась губами на сережку и зачем-то прикусила ее — вместе с мочкой уха. Хиро дернулся, резко выдохнул, словно до этого попросту не дышал. Глухой стук, что-то ударило по ногам: парень наконец бросил или уронил свою книгу. Больше их ничего не разделяло, и Сэмми тут же прижалась к нему теснее. Еще теснее. Скользнула губами по шее, отдернула воротник рубашки — пуговицы отчего-то разлетелись — и поцеловала ключицу, как когда-то воображала…

— Нет, это просто невозможно! — произнес Хиро не своим голосом. С каким-то даже отчаяньем. Сэмми подняла голову: опустив ресницы, Хиро глядел на нее. На ее губы.

— М-м-м? — вопросительно мурлыкнула Сэмми — и в тот же миг все переменилось.

Не она прижималась — ее обнимали так, что ребра трещали. Не она напирала — он наступал. Не она целовала… нет, все-таки, оба. И совершенно неважно было сейчас, кто из них более опытный, кто искуснее — оба занимались этим с энтузиазмом и с удовольствием…

— И незачем было хватать меня за уши! — сказал Хиро. Сэмми с раскаяньем поглядела на его красные, и кажется, даже распухшие уши, к которым он то и дело прикладывал ладони. Неловко ухмыльнулась:

— Боялась, ты вывернешься и удерешь. Скажи спасибо, что вообще не оторвала!

— Удерешь от тебя, как же! — беззлобно проворчал Хиро.

Они поглядели друг на друга и отвели глаза. Было странно и неловко. Оба не знали, что теперь сказать или сделать.

— Клара что-то задерживается, — заметил Хиро, погодя.

— Да.

…С трудом сообразив, что вибрация и звонок в кармане ее джинсов — привет от внешнего мира за пределами их тесных объятий и полутемного книжного ряда, Сэмми выдохнула: «секунду» и отодвинулась. Вернее, попыталась, потому что Хиро ее не отпускал — кажется, парень сейчас соображал еще меньше, чем она. Сэмми изловчилась вытянуть из кармана телефон, глянула вниз:

— Клара звонит.

Хиро пробормотал что-то очень похожее на ругательство и нехотя разжал руки.

— Аларм: через пятнадцать минут возвращаюсь! — жизнерадостно уведомила библиотекарь. — Так что вы заканчивайте там… примиряться.

— Кла-ара! — прошипела Сэмми, отворачиваясь и максимально отодвигаясь от Хиро. Одновременно обшаривала подозрительным взглядом потолки и стены: и где тут установлены камеры? Уж очень уверенно и вовремя позвонила библиотекарша. Как раз тогда, когда они, гм… слишком увлеклись.

Хиро откашлялся, прежде чем спросить:

— Скоро придет?

— Ага.

Парень наклонился подобрать валявшиеся книги — и ту, что уронил сам, и те, что они снесли уже на пару. Сэмми поспешно принялась приводить в порядок взлохмаченные волосы, поправлять сбитую одежду…

Вон как сейчас Хиро безуспешно пытался застегнуть свою рубашку. Не нашел отсутствующих пуговиц, опустив голову, оглядел себя, сказал «а!», стянул рубашку и сунул комом в сумку, оставшись в белой футболке. Сэмми от неловкости поболтала ногами (в ожидании Клары они сидели на читательском столе), но постаралась спросить максимально насмешливо:

— Ну что? Ты со всеми девчонками, с которыми хочешь расстаться, так целуешься?