США всегда планировали установить телефонные линии, соединяющие каждую комнату в жилых помещениях и административном здании с DCC. Это позволило бы обеспечить мгновенную связь и подотчетность между инспекционной группой. Советы, в принципе, одобрили эту концепцию и разрешили установку оборудования, связанного с телефоном, в декабре 1988 года. И все же, когда американские инспекторы попытались проложить телефонные линии со второго этажа каждого здания вниз в подвал, а затем обратно через этаж в каждую комнату, им не дали этого сделать по приказу Лопатина, который утверждал, что подвалы были закрыты для инспекторов.

На встрече Джорджа Коннелла и Анатолия Томилова Коннелл спросил, почему, если здания, о которых идет речь, были дипломатически неприкосновенны, как указано в договоре, Лопатин препятствовал доступу в подвалы? Томилов ответил, что в то время как фактические жилые и рабочие помещения в строящихся Советами зданиях, на самом деле, дипломатически неприкосновенны, подвалы и территория, окружавшая эти здания, не попадали под эту категорию. Томилов указал, что согласно соответствующим Женевским протоколам, регулирующим присвоение дипломатической неприкосновенности, районы с дипломатическим иммунитетом должны быть ограничены/ограждены. Американская сторона, отметил он, отказалась разрешить возведение забора вокруг квартир/кварталов и, как таковая, отказалась от каких-либо претензий на подвалы и на прилегающую территорию. Коннелл моментально отверг советскую позицию.

На следующий день, 12 января 1989 года, Анатолий Томилов вручил Джорджу Коннелу акт, или официальный документ, передающий контроль над зданиями Вашингтон, Джефферсон, Линькольн и Рузвельт американской стороне. Акт передал все новые сооружения, «за исключением подвалов этих зданий», американцам.

Коннелл отказался подписать документ, заявив, что ему нужно будет проконсультироваться со своим начальством в Вашингтоне, округ Колумбия. Возникший в результате спор должен был перерасти в серьезное дипломатическое противостояние, результатом которого стало бы то, что американские инспекторы остались на улице Дзержинского, 20, откуда они совершали длительные поездки туда и обратно на «рафике» в Центр контроля Воткинского завода.

Вопрос о неприкосновенности подвалов вскоре перерос в полномасштабный дипломатический инцидент: посольство США в Москве обратилось к советскому Министерству иностранных дел, и 24 января США подняли его в качестве вопроса на Специальном комитете по проверке. 26 января Анатолий Томилов, явно смущенный разногласиями вокруг этого вопроса, обратился к Джорджу Коннеллу с компромиссным предложением: американские инспекторы могут переехать в свои новые помещения, а подвалы будут эксплуатироваться по принципу совместного доступа, пока вопрос не будет решен по дипломатическим каналам.

Однако, прежде чем Коннелл смог согласовать предложение Томилова со штаб-квартирой OSIA, весь вопрос о неприкосновенности подвалов был изъят из рук инспекторов США и местных советских властей, когда SVC официально занялся этим вопросом. 30 января делегация США в SVC представила своим советским коллегам официальный документ с изложением позиции, в котором говорилось, что в тексте Договора о РСМД четко указано, что жилым помещениям инспекторов, включая любые подвалы, должны быть предоставлены неприкосновенность и защита, подобно помещениям дипломатических агентов, в соответствии со статьей 30 Договора о РСМД Венской конвенции о дипломатических отношениях от 18 апреля 1961 года.

В американском документе утверждалось, что вопрос о неприкосновенности подвалов обсуждался во время технических переговоров, состоявшихся в мае 1988 года в Вене, Австрия. Затем Советы согласились, что их доступ в подвалы будет осуществляться только по приглашению американских инспекторов, аналогично тому, как советским пожарным был предоставлен доступ в посольство США в Москве. Американцы отвергли советские требования о том, чтобы США подписали Акт, отменяющий статус неприкосновенности подвалов, и запрашивали, чтобы Советы разрешили инспекторам немедленно занять свои новые помещения.

Советы в своем ответе сделали несколько очень красноречивых замечаний, первое и главное из которых заключалось в том, что советские строительные нормы ограничивали то, какая деятельность могла происходить в подвалах, где находились «линии связи, защищающие жизнь». Более того, Советы подчеркнули реальность того, что «все жизненно важные линии связи для жилых помещений американских инспекторов подключены непосредственно к Воткинскому заводу, который осуществляет производство средств, не попадающих под инспекцию в соответствии с Договором о ракетах средней и малой дальности. Для советской стороны это вызывало серьезные опасения, связанные с соблюдением надлежащих операционных процедур».

Советы отозвали свое требование к американцам подписать Акт и вместо этого предложили, чтобы доступ к подвалам жилых помещений США управлялся с помощью принципа «двойного ключа», который позволил бы Советам выполнять свои юридические требования в отношении технического обслуживания, утверждая при этом уровень контроля и доступа США.

Этот ответ был приятен Дугу Энглунду, который сменил Джорджа Коннелла 31 января 1989 года. Как и Джордж, Дуг был поражен необходимостью как можно скорее переселить инспекторов из их временных помещений в новое жилье. Дуг неоднократно сообщал о своей позиции в штаб-квартиру OSIA в течение первых трех недель февраля, но в ответ получал лишь молчание.

Во время этой кампании по написанию писем Билл Герц, используя информацию, предоставленную сотрудником сенатора Джесси Хэлмза Дэвидом Салливаном, опубликовал статью в выпуске Washington Times от 24 февраля 1989 года, которая внесла путаницу в продолжавшиеся в то время деликатные переговоры о происхождении подвалов. В статье, озаглавленной «Советы хотят получить доступ к подвалам инспекторов», цитировался неустановленный американский чиновник, который заявил, что США оспаривают советское требование разрешить доступ в подвал американских квартир в Воткинске. Далее этот чиновник заявил, что главной проблемой была безопасность подвалов от «электронного и акустического подслушивания КГБ». В статье говорилось, что американские инспекторы предположили, что их жилые помещения не были безопасными, потому что «их построили Советы». Однако, разрешив Советам доступ в подвалы, «агенты КГБ, сопровождающие американских инспекторов, получили бы возможность внимательно следить за всеми выводами и решениями, касающимися соблюдения Советским Союзом Договора о РСМД».

Весь ад вырвался на свободу. Когда посольство США отправило статью по факсу, американские инспекторы из вежливости предоставили своим советским коллегам копию. Советы, однако, приняли статью за официальный меморандум США, и начальник Анатолия Томилова Александр Соколов, специальный помощник генерального директора Воткинского завода по вопросам Договора о РСМД, потребовал немедленной аудиенции у Дуга Энглунда. После того как Дуг объяснил, что факс был всего лишь статьей, а не официальным документом, и это не отражало официальной позиции правительства США, Соколов успокоился.

То же самое, однако, нельзя было сказать о советском Министерстве иностранных дел, которое 23 января направило неофициальный документ в посольство США в Москве, протестуя против утечки конфиденциальной информации в американские СМИ американскими официальными лицами. В соответствии с разделом IX Меморандума о договоренности вся деятельность Специальной контрольной комиссии должна была оставаться конфиденциальной. Путем утечки подробностей полемики о подвале, которая в тот момент рассматривалась SVC, США нарушили свои обязательства.

Любая надежда на своевременное разрешение