Боже ты мой, да он над ней смеется! Он ей не верит!

Ну и зря. Для Дракона нет ничего более оскорбительного, чемнедоверие. И если до сей минуты Алена занималась всем этим делом просто изсвойственной Девам педантичности и обязательности (назвался груздем – полезай вкузов… грузди бы делать из этих людей, в мире бы не было крепче груздей!), тотеперь взыграло непомерное Драконье самолюбие. Теперь она знала, что умрет, нонайдет то, не знаю что, там, не знаю где…

– А вот увидите, – холодно ответила она Алексею ипростилась, обещав позвонить, как только что-то прояснится.

Так, теперь связаться с Галиной.

– Алло?

– Привет, это Алена Дмитриева. Вы сейчас кто, Галина илиАнжела? Как вас лучше называть? Вы при исполнении или нет?

– Издеваетесь, да?! – прошипела та.

– И в мыслях не было. Вы знаете новости?

– Какие?

– Насчет Ашота и Павла, этого его приятеля, которого онвыдавал за заместителя Муравьева.

– Ну, что их с работы поперли? Ничего себе, новости! Я ж ихвам сегодня утром сообщила.

– О нет, новости совсем другие. Я только что говорила сМуравьевым. Сегодня утром оба они, Ашот и Павел, найдены убитыми.

– Что-о?..

– Да, именно так. В связи с этим, Галина…

– Значит, вы их прикончили? Из мести?!

О Господи, и она туда же! Даже Ломброзо не нашел бы в лицеАлены никакой патологии, свидетельствующей о ее склонности к убийствам, а междутем вот уже второй человек за какие-то полчаса пытается пришить ей мокроедельце. Ничтоже сумняшеся, что характерно!

– Галина, кончайте дурь пороть! – зло сказала Алена. – Уменя давно нет претензий ни к Ашоту, ни к Павлу, они свое получили. И вообще,теоретически не я, а они должны были мстить мне. К этому убийству я,естественно, никак не причастна. Как вам вообще такое в голову могло взбрести!И кстати, речь сейчас не обо мне, а о вас, Галина.

– Ну я-то тут вообще ни при чем!

– Вы ни при чем, но вам не удастся остаться в стороне.Поверьте, я знаю, что такое расследование убийств! Поскольку Муравьевуизвестно, что Ашот работал в автобусном парке, значит, оперативники придут тудавсенепременно. Разыскивая убийц, они будут выяснять все связи Ашота. Будутдопрашивать всех, кто с ним работал. Не минует чаша сия и вас. А ведь там вотделе кадров ваше настоящее имя значится. И что будет, когда эта информацияпопадет на стол к Муравьеву, который прекрасно знает вашего отца аж со школьныхлет?

– А откуда вы знаете, что в отделе кадров мое настоящее имя?– озлобленно буркнула Галина.

– Ну, девочка моя! – усмехнулась Алена. – У вас ведь какминимум паспорт должны были проверить, прописку… Или у вас два паспорта? Плоховерится. Пусть вас и называли Анжелой, но в документах вы Галина Стахеева, иникуда от этого не деться, верно?

– Бли-и-ин… – помертвелым голосом протянула Галя. – Ну да,ну да… А вы думаете, что Муравьев обязательно папашке моему настучит? Может,обойдется?

– Знаете, Наполеон однажды сказал: «Надейся на лучшее, ноготовься к худшему». Потрясающий совет. Те, кто живет, ему следуя, и считаютсяпо-настоящему предусмотрительными людьми, потому что они всегда вовремяподстилают соломку подо все подряд. Почему бы вам сейчас так не сделать?

– А как? Что, уволиться из автопарка?

– Давно пора, по-моему, но это уж как вы сами решите. Но всеравно, даже если уволитесь буквально сегодня, надо быть готовой к тому, чтомилиция на вас выйдет, ведь вы знали Ашота, работали с ним на одной маршрутке.Мне кажется, вам нужно с отцом поговорить, если вы боитесь его реакции направду. Скажите ему, как и собирались, что трудитесь сейчас в автопарке, и непросто так, а ради материала газетного, ради изучения жизни. Соврите, что книгухотите писать, что ли! А лучше бы вам и в самом деле хоть какие-то связи сгазетой завести. Попробуйте цикл заметок сделать: забавных, юмористических или,наоборот, философских – наблюдения за людьми, проблемы работы маршрутных такси,нравы автопарка. Назовите их как-нибудь вроде «Заметки кондуктора». Или можноне так деревянно, как-нибудь позатейливей. Напишите быстро и дайте мне, обещаю,что я уговорю Наташу Долгову напечатать в «АиФ-НН» если не все, то хотя быпару, хоть одну. Если понадобится, я их поправлю, я все же профессионал. Да,по-моему, единственный способ вывести вас из-под обстрела раненой, но живой –легализоваться в газете. Так что прямо сейчас садитесь за стол и пишите!

– Прямо сейчас не могу, я работаю сегодня, – пробормоталаГалина. – Или, может, подмениться? Просто свалить с линии, и все?

– Галина, я посоветовала, что нужно делать, а делать или нет– уж вам решать, – сочувственно проговорила Алена.

– Ладно, спасибо… А на черта вы мне помогаете, вам-то зачемэто нужно?

Вопрос, конечно, интересный…

– Ну вы что, не понимаете? Мы же с вашим отцом какие-топланы о жизни строим, вы мне теперь не чужой человек, я должна о васзаботиться…

– О Господи! Да я сама о себе позабочусь, нужна ты мне! Тоженашлась, в мамки лезет!

И в ухо Алены громко запикали гудки…

Есть еще одна очень замечательная мудрость: «Блюдись,угождая!» – что на современном русском означает: «Не просят – не предлагай!» Ужсколько раз Алена Дмитриева пыталась ей следовать, но ничего не может поделатьс собой, хоть ты тресни, – навязывает свои благодеяния человечеству, которомуони и даром не нужны.

И телефон Ивана она так и не спросила… Да Галка бы егонебось и не дала – из одной чистой вредности.

Пришлось звонить Свете Львовой, поднимать ее с постели(отсыпалась после вчерашнего дежурства) и выяснять номер у нее.

Иван, к счастью, не спал.

– Да я на работе! – усмехнулся он, когда Алена приняласьбыло рассыпаться в извинениях.

– Что, третьи сутки подряд? – ужаснулась она. – Да что жеэто за начальство у вас такое, что вас беспрестанно работать заставляет?