-Разбился, - ответил он, глядя в сторону гор. - Перелом, госпиталь... Гипс как-то криво наложили, началась гангрена, ну и... Ногу целиком хотели отнять, но тогда бы мне точно неба не видать... Я так сопротивлялся, что на меня махнули рукой. Спасибо, выжил. А может, лучше бы умер...

-Не неси чепухи, - зло сказала Литта. - Ты можешь летать! Пускай с протезом, но можешь! А прадеда моего парализовало ниже пояса, и то он не сдался, выжил и поправился!

-В это я верю, да только ноги не отрастают, - тихо ответил Фальк. - Не надо об этом, прошу. Дай посмотреть на эту красоту, когда еще соберусь...

"Уже никогда, - сказал он сам себе. - Хватит обманывать себя. Ты уже накопил достаточно пилюль. Скоро ты уйдешь в последний полет..."

-Ну как хочешь, - сказала она и начала раздеваться. Полетел наземь шлем, потом ботинки, комбинезон и нательное белье. Литта осталась в чем мать родила и преспокойно пошла к озеру, будто нагота вовсе ее не смущала.

Фальк смотрел вслед, приоткрыв рот, до того Литта была хороша на этом жарком солнце: тонкая, гибкая, по смуглой спине струится черная коса...

Он сел наземь в тени крыла своего аэроплана, прислонился к колесу, посидел немного молча, прикрыв глаза и запретив себе смотреть в сторону озера.

-А мы отлетались, - сказал Фальк наконец. Он всегда разговаривал со старым другом. - Не могу больше. Тянет в небо, а сил не осталось ни у меня, ни у тебя, который ведь раз чиним. Может, так и лучше? Полетим с тобою вместе, заглохнет мотор, вот мы и... А она выберет себе красивого парня из тех, что к ней приезжают, бросит авиацию, детей нарожает, будет жить счастливо... Ты сдурела?!

Он схватился за щеку.

-Это мои братья и дядья, кретин! - прошипела Литта, застегивая комбинезон. - Правильно говорит бабушка, мужики могут думать только об одном! А я думала, ты другой, раз любишь летать... Вижу, ошиблась. Все. Пора возвращаться на базу.

Она отошла к своему аэроплану, погладила его по борту, снова полезла в двигатель. С длинной косы капало.

"Братья и дядья? Такие разные? - подумал Фальк, неуклюже поднимаясь. - Там и рыжие, и светлые, и черноволосые, как она сама, и темнокожие были даже, я ведь видел..."

-Прими рапорт об отставке, - сказала Литта, не поворачиваясь. - Я возвращаюсь домой, как ты мне велел еще при первой встрече.

Фальк открыл было рот, чтобы сказать, мол, не глупи, и вдруг понял, что она плачет, прижавшись к нагретой солнцем обшивке своего "мальчика".

-Извини меня, - сказал он, дотронувшись до ее плеча. - Я не хотел тебя обидеть. Я же не знал, кто все эти люди... А ты красивая, я и подумал, что это твои кавалеры.

-Ты хоть понял, что назвал меня шлюхой? - серьезно спросила Литта, по-прежнему не оборачиваясь. - Кто еще каждую неделю будет менять парней?

Фальк похолодел. Стало быть, он вот так походя оскорбил свою несбыточную мечту? И он думал, что хуже ему быть уже не может?..

-Я... Литта, я глупость сморозил, клянусь! - выговорил он. - Прости, я могу встать только на одно колено...

-Прекрати, идиот! - Литта кинулась поднимать его. - Прощу тебя, так и быть, мужчины все дураки, как бабушки говорят... Только ты впредь думай, прежде чем ляпать чего-ничего, хорошо?

Он кивнул.

-А что ты так дрожишь? Перегрелся, что ли? - слезы у девушки уже высохли, и она явно перестала злиться. - Давай я тебя в озеро макну, оно холоднющее! Фальк? Ты что?

Он стоял молча, опустив руки и не зная, что сказать. И стоит ли вообще говорить. Потом сунул руку во внутренний карман и достал пузырек от какого-то лекарства, он даже не знал, от какого, подобрал где-то. Пузырек был под завязку набит пилюлями, которыми пичкали его в госпитале, а потом в больнице. Фальк выяснил, как они действуют и сколько их нужно выпить, чтобы расстаться наконец с землей насовсем.

-Я отлетался, - просто сказал он.

Зеленые глаза Литты сперва сделались круглыми, потом опасно сузились.

-Ты сдурел? - спросила она сквозь зубы.

Фальк молча покачал головой. Он не хотел ничего объяснять. Боль -- ерунда, можно и потерпеть, но то физическая боль, а внутри болит иначе, и лекарствами этого не заглушить. "Лучше бы я и впрямь умер тогда", - подумал он, и в этот момент Литта вышибла у него из руки пузырек и принялась яростно топтать каблуком, растирая таблетки в мелкую пыль.

-Что ты делаешь?.. - выдавил он. Теперь ему еще полгода придется...

-И не думай! - выдохнула она. Сейчас Литта не улыбалась, а выражение ее лица пугало. - Не смей даже думать об этом!

-Ты что, верующая? - спросил Фальк спокойно. - Я - нет. Мне наплевать на высшие силы и посмертие, мне будет уже все равно.

-Фальк, но зачем? - выговорила она, и он впервые увидел слезы у нее на глазах. - Я не понимаю, зачем?! Или почему?

-Я же сказал. Отлетался. Не могу больше. И не хочу. Меня тут ничто не держит, вот я и решил уйти.

-Как это -- не держит? - нахмурилась Литта. - А работа твоя, ребята-курсанты, они же тебя любят, ты не замечаешь, что ли? Вокруг столько всего интересного, мир такой огромный и красивый! Не понимаю!

-Ребята хихикают у меня за спиной, мол, колченогий инструктор, вояка нашелся... А вокруг... - он отвернулся. - Какая разница, что там в мире, мне туда все равно не попасть. Долину вот увидел, спасибо тебе, я и не знал, что бывает на свете такая красота... Да что ж ты делаешь!

-Ума тебе вкладываю, - зло ответила девушка, глядя, как он потирает горящую щеку. - Совсем рехнулся! Правильно прабабушка говорит, что мужикам надо ума подбавлять, можно и сковородкой! Прадед-то, я говорила, тоже хотел убиться, когда обезножел, а она не позволила. И живы-здоровы оба, слава всему сущему, и летают вместе...

-А? - опомнился Фальк. Рука у нее была очень тяжелой.

-Это у нас семейное, - фыркнула Литта. - Любим летать. А они хоть и немолодые, но иным молодым фору дадут. И прекрати это! Ребята хихикают... Мало ли, над чем они хихикают, может, анекдот похабный рассказывают! А я тебе скажу, что они тебя уважают и вправду любят, я-то знаю. Вот меня подкалывают, я же девушка, ну так