Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зоран привел и оставил меня в большом каменном зале. Иначе было не описать: потолок здесь уходил заметно выше, чем в моей недавней тюрьме. Стены были гладко вытесаны чьей-то рукой. Большая часть зала скрывалась в полутьме, и мне оставалось только гадать о его истинных размерах. Пространство словно выныривало из окружающего мрака в свете пляшущих огоньков свечей. Никаких других источников освещения в зале не было.
Я повернулся всем телом, чтобы хорошенько рассмотреть пространство позади меня, и тут же в запястья вгрызлись металлические оковы. Я слишком сильно натянул цепь наручников, которыми приковал меня Зоран. Сторожевой пес Собепанка пристегнул руки к стулу и оставил здесь одного. Интересно, что они собирались со мной делать? Принести в жертву этим трем божкам во время кровавого ритуала? Я хотел развеселить себя этой последней мыслью, но на душе стало только хуже.
Из темноты где-то позади меня донесся лязгающий грохот, а затем я услышал мерную поступь. Стук-стук! Звук от туфлей Edward Black был особенным, а может, дело было в его походке, но только перед тем, как обернуться, я точно знал, что увижу перед собой довольную ухмылку Собепанка.
– Витай, Андрей.
Я промолчал. Отвечать на пустые приветствия не было смысла. Пусть переходит к делу. Собепанек кивнул на вырезанные в стене лица.
– Как думаешь, сколько этим ребятам лет? – спросил меня, – Они старше Нагоры. Вот ты знаешь историю края? Я недавно узнал. По моему указу все-таки поставили три музея.
– История в них тоже поставленная?
– Отнюдь. Нагора была частью Галицкой Руси в XII веке. Потом ей правила Польша: Казимир Великий брал все без разбора в этой стороне света – Бещады, Нагору… Только нагорцы не признавали никакую власть. Это ты должен знать, Андрей. Но ты, наверно, не знаешь, что именно здесь, в Нагоре, задолго до всяких княжеств и империй жил отдельный вид пещерных людей.
– Я думал, ты бизнесмен, а не палеонтолог. К чему эта лекция по истории?
– Ха-ха! Я человек широких интересов, Андрей. Как я уже сказал, здесь, в этом каменном зале, жили пещерные люди – близкие потомки обезьян. А эти лица, – он кивнул на изображения на камне, – были их первыми божками. Представь себе: в одних набедренных повязках они скакали по горам, охотясь на диких коз, добывали воду из горных потоков, а затем молились на эти каменные лица.
– Зачем?
– Это ты скажи мне, зачем. Почему в Нагоре вообще все с цифрой «три»? Гора с тремя пиками, в сказке – трое братьев, Великим советом правят три главы.
– Мне все равно! Я хочу знать, где мы!
В бледном свете огоньков улыбка моего пленителя выглядела особенно зловещей.
– Мы с тобой на Триглаве, Андрей. На высоте 2600 метров, если не ошибаюсь. Выше – только боги. Вот эти трое, наверно.
Мило говорил правду. Я действительно был на самом высоком пике Нагоры. Но тогда получалось…
– Здесь Потоцкий оставил сокровища на вечное хранение, – с прищуром сказал Собепанек, – И здесь крепко окопалось «Чорно сонце». Это я тоже узнал, когда был в музее.
– Да неужели? Ты же лично был здесь в 90-е. Верно, Кацпер Собепанек? Или давай бросим притворяться, Лукас.
Он долго молчал, затем прицокнул языком и притащил из темноты стул. Сел напротив меня, и я сразу подумал, до чего же непримечательно он выглядел. Низенький, с короткими волосами, в простой одежде – на такого человека я бы даже не обратил внимания на улице. Тем не менее, так теперь выглядел новый властитель Нагоры. Я заметил, что руки он по старинке держал в карманах. Какая раздражающая привычка! Хотя, пожалуй, меня должно было больше волновать безнадежное мое положение.
– Все понял, Андрей? – последовал риторический вопрос.
– И эти лица тоже никакие не пещерные люди вырезали, – помотал я головой, – Наши древние предки не смогли бы выжить на такой высоте. Да еще молиться каким-то богам.
– И это верно! – захлопал в ладоши Лукас. – Я выбивал эти морды от скуки, считая баксы для «Чорного сонца». Изображал этих ваших братьев Сонце.
– Что?!
Лукас придвинул стул ближе ко мне. Лицо теперь было каменной маской – до того серьезным стал его взгляд.
– Ладно, шутки кончились, Бончик, – сказал он сухим тоном. – Давай я расскажу тебе, что сейчас будет.
– Где мои родные?! Где мои друзья?! – вскричал я. В запястья впились наручники – в порыве гнева я подался в сторону своего мучителя.
– Неважно, где твои родственники. Тебя это больше не должно волновать. Забудь о своей семье.
– Как это забудь?! – взревел я, – А ну отпусти! Отпусти меня!
Из последних сил я попытался вскочить вместе со стулом и огреть Лукаса в его противный оскал. Но стул оказался слишком тяжелым, а может я настолько ослаб – стоило мне чуть подняться, как цепь наручников резко дернула меня обратно.
– Ты тратишь впустую силы. Зачем? – спросил Лукас, – Ты ничего не сможешь изменить. Ни на что повлиять. Ты здесь только для того, чтобы сделать единственный выбор.
– Какой еще выбор?
– Выбор, который сделал когда-то твой отец.
– Я не понимаю… Где мой отец? Ты знаешь, где мой отец?
– Прекрасно знаю. Збышек у меня в плену.
– Ты врешь! Покажи мне его.
– Всему свое время, Андрей. Ты обязательно увидишь своего отца. Только чуть позже. После того, как выслушаешь мою историю.
Я не верил Лукасу до конца, однако после его слов все мое существо наполнилось эйфорией. Я знал! Я знал, что отец был жив. Это значило, что все годы, пока я сохранял надежду на встречу с ним, не были напрасны. И если он был здесь, то мы что-то придумаем. Обязательно найдем способ бежать от этого психа.
– Не спеши радоваться, – усмехнулся Лукас, – Ты питаешь надежды на чудесное спасение, но я буду предельно откровенен: я ненавижу твою семью. И я хочу вас уничтожить.
Я посмотрел в его глаза, когда он произносил последнюю фразу. Холодный, решительный взгляд. Ни тени иронии или шутки. Я снова почувствовал морозное дыхание пещеры и непроизвольно вздрогнул. Следующую фразу Лукас сказал с клокочущей ненавистью на донышке горла:
– Долгое время я ждал расплаты за то, что сделал Збышек. Ой как долго.
С каждым словом его охватывало какое-то нехорошее возбуждение. Он смотрел на меня уже не снисходительной ухмылкой победителя – нет, вид у него был сейчас точно такой, как у моего