Агуара зашипел, как потревоженная змея, обнажив крупные желтые зубы. Он ненавидел белых, а тут еще Длинный Гастон пренебрежительно назвал индейцев «грязными». Но вожак шайки бандитов сумел подавить гнев и спокойно ответил:

– Конуко не только вождь. Он еще и жрец Йокаху. Это очень сильный бог. Конуко обладает знанием, связываться с ним – себе дороже. Он может убить человека взглядом.

– Так подберитесь к нему сзади, морской еж тебе в печень!

– Убить Конуко можно. И мы это сделаем… белый, – последнее слово прозвучало как ругательство. – Но суть дела в другом – Конуко и капитан Фалькон что-то затевают.

– То есть?..

– Капитан тайком от всех купил небольшую парусную шлюпку и загрузил ее продуктами, порохом и оружием. Шлюпка спрятана в бухточке неподалеку от Бас-Тер, и Конуко сторожит ее как верный пес. Мои люди следят за капитаном Фальконом, и я думаю, что сегодня ночью он покинет Бас-Тер.

– И что все это значит? – несколько растерянно спросил Бом-брамсель.

– Сеньор, я удивлен, что до вас никак не дойдет смысл приготовлений капитана Фалькона… – Агуара ухмыльнулся. – Для чего белые прибыли в наши края? Чтобы стать богатыми. Значит, ваш друг… – в голосе метиса прозвучала ирония, – отправится на поиски клада.

– Какого клада, что ты мелешь?! Тим Фалькон и так богат. Зачем ему рисковать лишний раз? Тем более в компании с индейцем. С вашим братом ухо нужно держать востро… – тут Длинный Гастон посмотрел на Агуару таким страшным взглядом, что метиса невольно пробрала дрожь. – А капитан Фалькон далеко не дурак.

– Он освободил дочь Конуко из испанского плена, – сказал Агуара. – Значит, вождь гуахиро ему обязан. Видимо, он что-то пообещал капитану Фалькону. А Конуко всегда держит слово.

– В отличие от тебя… – проворчал озадаченный Бом-брамсель. – И что ты намереваешься делать?

По темной физиономии Агуары скользнула мрачная улыбка.

– Накрыть птицу в гнезде и взять не только ее тушку, но и золотые яйца, – ответил метис.

Длинный Гастон оживился:

– А что, интересная идея! Прикончить капитана Фалькона в сельве всяко легче, чем здесь. И потом, чем дьявол не шутит, – вдруг он и впрямь найдет клад? Получается двойная выгода.

– Именно так, сеньор, я и подумал, – ответил вожак разбойничьей шайки и скептически ухмыльнулся; в клады, зарытые пиратами, он не верил.

– У тебя есть надежные люди, которые могут держать язык за зубами? Нужно, чтобы они были хорошими следопытами.

– Найду.

– Возьми с собой еще троих. Но не больше! А я позабочусь о лодке. Мы пойдем вслед за капитаном Фальконом и Конуко.

– Это будет непросто, сеньор. Вождь гуахиро – опытный следопыт. Он может заметить, что его преследуют…

– Да понял я, понял! – с досадой воскликнул Бом-брамсель. – Еще двадцать пистолей тебя устроят?

– Вполне.

– Но ты получишь их только после того, как управишься с делом!

– Остальные двадцать пять я хочу получить сейчас! Я принес вам сведения, которые стоят гораздо дороже пятидесяти золотых монет.

– А, чтоб тебя! – боцман грязно и витиевато выругался. – Кальмарьи кишки тебе на обед! – закончил он длинную фразу. – Ладно, деньги получишь… завтра. Но только попробуй меня обмануть!

– Сеньор, я умею держать слово, – с достоинством, которого трудно было ожидать от прожженного негодяя, ответил Агуара.

– Тогда пей свой ром и уходи, не мозоль глаза честным людям!

Агуара едва не расхохотался. Уж он-то хорошо знал, чего стоит «честность» пиратов…

Длинный Гастон очень удивился бы, услышав историю вожака крыс. Агуара родился, как это ни странно, по любви, на асьенде, в семье испанца-колониста, который сделал наложницей рабыню. Когда ребенок появился на свет, испанец так проникся отцовскими заботами, что даже выучил Мигеля – так назвали мальчика – читать и писать. А уж владеть разным оружием – тем более. Ведь на Мейне это было главным условием выживания.

Возможно, Мигель стал бы настоящим испанцем, пусть и полукровкой, но тут в его судьбу вмешалась банда караибов. Индейцы на его глазах зарезали отца и мать, а мальчика почему-то пощадили. Они дали ему новое имя – Агуара – и растили вместе со своими детьми как караиба. Да вот беда – воспитатели мальчика даже не предполагали, насколько крепка память у нового члена племени и как он ненавидит тех, кто убил его родителей.

После посвящения, во время которого ему довелось пережить много испытаний, в том числе прыжок в яму, наполненную змеями, в качестве экзамена на быстроту реакции и проверку на нечувствительность к боли – его посадили голым в муравейник – Агуара стал воином. Он выбрал момент, когда караибы почти до бесчувствия упились кашири, убил всех, кто участвовал в нападении на асьенду, и ушел к белым, но не к испанцам, как можно было ожидать, ведь его отцом был идальго, а на Тортугу – в береговом братстве национальность не имела значения.

Покинув «Хромого пса», Агуара вышел за околицу Бас-Тера и канул в заросли. Его занятие предполагало скрытность, поэтому свое жилище он обустроил в лесу, в такой чаще, где черт ногу сломит. Чтобы пробраться к хижине, нужно было знать потайные тропинки.

Впрочем, мало у кого из жителей Бас-Тера возникал соблазн отправиться на пикник в сельву или просто прогуляться по лесным дебрям. Они не без веских оснований предполагали, что там таятся разные опасности, – от свирепого ягуара до не менее злобных и жестоких бандитов. Поэтому французские колонисты предпочитали развлечения на воде, а если им хотелось поохотиться, то обычно собиралась большая компания с собаками и загонщиками-рабами, и шум от них был такой, что не только хищные звери разбегались в разные стороны, но и отряды караибов, которые иногда рыскали по округе и нападали на плантаторов. Индейцев интересовали в основном рабы; они продавали живой товар испанцам, за что получали от них железные изделия и даже старые ружья, которыми владели только вожди.

Хижина Агуары была просторной. Она напоминала жилище индейцев племени таино – бохио. Ее соорудили круглой, из жердей, плетеных циновок и пальмовых листьев. Обычно у таино в таких проживало несколько семей, но шайка Агуара тоже была немаленькой. Когда он вошел, бандиты спали – кто на полу, на пальмовых матах, а кто в гамаках. Судя по тяжелому спиртовому духу, подручные Агуары выпили несколько калебасов кашири; пустые сосуды валялись по всему полу.

– Поднимайтесь, бездельники! – яростно возопил Агуара и начал поднимать бандитов пинками. – Вам бы только хлестать кашири, жрать да спать! Почему не выставлена охрана?! Или вы хотите, чтобы вас взяли тепленькими? Сучье племя…

– Мы только прилегли… – начал оправдываться один разбойник.

– Заткнись! Где Мадо?

– Ушел на охоту.

– Единственный стоящий человек среди вас!

Наверное, разнос продолжался бы и дальше – Агуара кипел от ненависти к наглому Бом-брамселю, которому приходится служить, пусть и по найму, – но тут появился Мадо, который принес крупную водосвинку-капибару. Пререкания тут же затихли, и все дружно принялись готовить обед.